Алое сердце черной горы (СИ) - Кирилл Миронов

— Не лукавь, душа моя. — подмигнул Олиправд, снимая браслеты. — Жар от твоих чресел повергает меня в испарину.

— Мои чресла в тягость мне, если рядом нет твоих. — искусно совместив скабрезность и романтическое томление, царица, а это была она, игриво приспустила одеяло, соблазнительно оголив свои прелестные груди.

— Ах ты ж, моя негодница! — зарычал Олиправд, и, бросившись на кровать, страстно поцеловал свою жену в губы.

— Как прошли переговоры с этими южанами, любовь моя? — с интересом спросила, подперев голову рукой, царица, как только Олиправд со смачным чмоком оторвался от ее губ.

— Все прошло так, как я и ожидал, душа моя. — укрывшись одеялом, Олиправд перевернулся на спину и устремил взгляд в высокий резной потолок. — Они пошли у меня на поводу.

— Стало быть, твои соглядатаи не лгут — им действительно трудно совладать с мерзкими саргами. — ласково проворковала царица, улыбнувшись.

— Стоит ли их упрекнуть в том? — пожал плечами Олиправд. — Они, даже не организовав нормальной армии и защищенных путей снабжения, только на одной внезапности и куче заложников смогли продвинуться так далеко… — тут он мечтательно задумался. — Право же, стоило начать высадку на Нордикт гораздо раньше, но у моих ближайших предков не хватило смелости, которая нашлась в изобилии у этих черноволосых пустынных дикарей.

— Теперь настало твое время! — страстно выдохнула царица, положив свободную руку супругу на волосатую грудь. — И ты превзойдешь даже великую Олию, повергнув саргов и откусив от их пирога знатный кусок!

— И я докажу тебе, любовь моя, что твои слова — чистая истина. — с теплотой провозгласил Олиправд, любяще стиснув в своей ладони маленькую руку царицы. — Одно лишь беспокоит меня: уж должна была прийти весточка от Нокицеша…

— Это тот страхолюдный проныра? — брезгливо сморщилась царица. — От его беглых узких глазенок всегда хотелось укрыться подальше.

— Оттого я и отправил его на Нордикт, дабы он организовал там сеть соглядатаев. — посмеялся над милым отвращением своей жены Олиправд. — И он справился так, как я и не надеялся: своевременно доложил мне и о восстании равенцев на Гунтале, и об их освободительном походе на север.

— Да, да, а еще он собирался пробраться в войско южан. — в раздражении закатила глаза царица. — Так и что ж, коли их делегаты у нас, в том его заслуга?

— Возможно. — вздохнул Олиправд. — Я велел ему подвести любой ценой равенцев к союзу со мной, вступив в переговоры с их лидером о посольстве, и что мы имеем? — царь повернул голову к своей любимой. — Скоро наши дети будут владеть Саргией и командовать огромной и оснащенной современным оружием армией, которая покорит весь Нордикт!

Только заслышав про детей, царица улыбнулась и спустила одеяло еще ниже, освободив свой крупный живот, внутри которого уютно теплилась еще не родившаяся жизнь, готовая в любое время унаследовать титул царевичей и царевен.

— Возрадуйтесь, дети мои, ибо вы родитесь в лучшем мире, который сами сможете сделать совершенным. — ласково прошептал Олиправд, приспустившись к беременному животу царицы, осторожно его поглаживая. — Ибо для этого я дам вам все, что в моих силах.

* * *

— Поднимайся.

Одним только негромким скрипучим словом Пириус разбудил Датокила, в гости к которому вместе с пробуждением нагрянула и сильнейшая похмельная мука.

— Что, мы уже? Ах-х… — в попытке подняться со своей удобнейшей гостевой перины, Датокил мучительно застонал, схватившись за виски, открывшие стрельбу на поражение внутри головы.

— Ты поступил глупо, выпив столь много. — безжалостно отчеканил Пириус, накинул капюшон своей одежды на голову и подошел к окну гостевой комнаты, оглядывая окрестности на наличие ушей: спальня находилась на первом этаже, и подслушать все, что происходит внутри, не составляло труда. — Хотя царь благостно оценил твое рвение.

— Я ненавижу его!.. — с остервенением прошипел Датокил, подзуживаемый на злобу смесью физической и душевной боли. — Вся восточная Саргия… С такими-то владениями нам навсегда придется мириться с астийским присутствием на континентальном Нордикте.

Пириус промолчал, замерев без движения на одном месте, словно обратившись в камень. Вдруг он резко ожил и ответил Датокилу:

— Да, это так. Теперь Астия — полноправная вершительница судьбы Нордикта, наряду с нами и саргами.

— Как же нежелательно такое глубокое вовлечение новых сильных игроков в наше дело… — все сокрушался Датокил, неспешно поднимаясь с перины. Оказалось, что он лег полностью одетым, отчего пурпурная генеральская стеганка на нем помялась, покрывшись морщинами. — Я надеялся, что достаточной наградой будут деньги, уступчивая торговля и рабы, но нет… Теперь его придется вытравливать с нашего континента после войны, если победим…

— Царь давно вынашивал идею осовременивания своей огромной армии и расширения влияния Астии. — Пириус отвернулся от окна и начал сверлить бесстрастным взглядом Датокила, натягивающего сапоги. — В ходе этого похода он претворит свой замысел в жизнь.

— Ты умеешь утешить лучше, чем родная матерь… — с едким сарказмом выдавил Датокил, надевая портупею.

— Я нахожусь здесь не для того, чтобы тешить твое раненое представление о будущем. — раздраженный нытьем страдающего Датокила, наддал скрипучести Пириус. — А для того, чтобы поторопить: сегодня вечером мы переправляемся на Нордикт, чему я рьяно способствовал.

— Что?! Уже сегодня?! — ошарашился Датокил. — А как же сборы войск, подготовка кораблей и снаряжения?

— Олиправд командует регулярной армией из двенадцати крупных полков, а не войском срочных ополченцев, и большая часть их расквартирована на побережье, для возможной борьбы с десантами саргов. — Пириус, определенно, разбирался в вопросе. — А суда-перевозчики Олиправд построил уже давно, желая высадиться на Нордикт много раньше, но не найдя в себе сил и смелости стряхнуть блокаду саргов.

— Как удобно… мы ему… подвернулись… — злобно процедил Датокил, отплевываясь от ледяной воды из умывальника. — А я-то, по наивности своей, думал, что это мы — главные выгодоприобретатели союза.

— Увы, но нет. — покачал головой Пириус. — Олиправд со своими полками нужны нам, но мы нужны ему не меньше, оттого он и стремился подвести нас к союзу с ним.

— Он стремился подвести?.. — в недоумении сощурился Датокил. — Это же была исключительно твоя идея, которую я должен был вложить в голову недогадливого Артемира. Да и не было с астийской стороны и намека на эту инициативу.

— Желание союзничать должен был донести до твоего приора астийский лазутчик, но почему-то не донес… — отвернулся Пириус, предавшись думам.

— Лазутчик? — задрал брови Датокил. — Уж не наделал бы дел этот лазутчик… И почему ты не сказал мне об этом еще тогда, в Фортерезии, через своих воинов, что пленили этого Альзория?

— Об этом я узнал лишь вчера, для чего не пил