Манипуляция сознанием 2 - Сергей Кара-Мурза

Вот некоторые из таких высказываний, утверждающие необходимость миграции как решения демографической проблемы и, одновременно, отсутствие этой самой проблемы.

С. Караганов (профессиональный лоббист): «Ученые подтверждают, что к 2050 г. у нас в стране будут жить менее 100 млн. человек. Кто-то говорит в этой связи чуть ли не о геноциде русского народа, не обращая внимания на то, что такой же геноцид происходит и во всех других развитых странах Северного полушария, а также в Новой Зеландии и Австралии... Почти все считают сокращение населения безусловным злом. Между тем, это не доказано. Доказано другое: в современном мире страны с большим приростом населения, как правило, бедны и деградируют».

В. Тишков, директор Института этнологии и антропологии Российской академии наук, член Общественной палаты: «Мне страшно стало... что я услышал в их [репортажинтервью с «русскими фашистами-националистами, передача «Времена» с Владимиром Познером», эфир 16 октября 2005 года] словах повторы тезисов своих коллег по академии и по другому экспертному сообществу о том, что вымирают русские, о том, что [происходит] нашествие миграции. Вот эти лживые мифы или плохая наука, или плохая экспертиза, она быстро проникает через массмедиа, журналистский корпус вот в эти головы, и на самом же деле ситуации такой нет – вымирания русских. Есть серьезные демографические проблемы, есть некоторое сокращение населения. В частности, с 1989 года... по 2002 год доля русских уменьшилась меньше чем на 1 процент, хотя доля других некоторых народов уменьшилась гораздо больше. Поэтому у нас есть серьезные демографические проблемы, но квалифицировать это как вымирание русских и дарить им [русским «националистам»] как основной аргумент мы, ответственные люди, не должны».

В последнем высказывании мы видим классический «прицеп» («Есть серьезные демографические проблемы, есть некоторое сокращение населения», 14.4), «демонизацию» («эти лживые мифы или плохая наука, или плохая экспертиза», 13.1), паразитирование на собственном авторитете («мы, ответственные люди»), 7.6, и ложь прямая – «квалифицировать это [имеющиеся демографические тенденции] как вымирание русских... мы, ответственные люди, не должны»...

А что касается вымирания в первую очередь русского населения, нужно помнить: в центральных, «исконно русских», областях РФ убыль населения превышает среднероссийский показатель. А в регионах Сев. Кавказа убыли населения не наблюдается. Т.е. следует говорить о вымирании в первую очередь русского и русскоязычного населения.

Таким образом, для того, чтобы убедить российское общество в отсутствии катастрофической ситуации в российской демографии, манипуляторы используют ложь.

18.2. Ложь историческая Подробное описание Более тонкая разновидность данного типа манипуляции.

Заключается в том, что, аргументируя свою информационную установку, манипулятор ссылается на «исторический опыт», прецеденты, факты и случаи из истории. Но сам этот «исторический опыт» изменен манипулятором так, что, имея с реальными событиями мало общего, он полностью «подтверждает» информационную установку манипулятора.

Расчет на то, что реципиент не владеет историческими данными и не может своевременно вычленить ложь.

Косвенным признаком исторической лжи может являться изменение данных-или оценки каких-либо исторических событий, использованных для аргументации одной информационной установки. Если такие данные или оценки менялись, следовательно, они были изначально недостоверны и нет никакой гарантии, что они являются достоверными сейчас.

Историческая ложь исключительно популярный у манипуляторов прием воздействия на сознание аудитории. Он сложен технически: манипулятору нужно как минимум знать историю, чтобы лгать «как надо» и не «подставиться», однако позволяет манипулятору минимальными средствами добиться весьма значительных успехов, воздействуя на свою аудиторию. Трактовка исторических фактов так, как это выгодно манипулятору, а не так, как все было на самом деле, всегда имеет целью нанести удар не по прошлому, а именно сегодня, по сегодняшним позициям и ценностям объекта манипуляции.

В крайне упрощенной форме это выглядит так: жертве манипуляции объявляют, что свои ценности она защищать не должна (ценности эти неудобны для манипулятора, разрушая его манипуляционные установки), так как это глупо, постыдно и преступно. Почему? Да потому, что тридцать лет тому назад ценности эти стали причиной геноцида, репрессий, раскулачивания, расказачивания или оправки в принудительном порядке неких личностей, боровшихся за «права человека» на средства спецслужб иностранных государств, на стройки народного хозяйства. Это очень плохо, объясняют жертве манипуляторы, это чудовищно и недопустимо. И ценности, что сегодня вроде как дороги жертве, так же чудовищны и недопустимы в «цивилизованном обществе» (лукавый термин, 15.1). Неужели жертва станет защищать нечто «чудовищное»? Неужели не хочет жить в «цивилизованном обществе», быть «цивилизованным человеком»?! Кому же хочется, чтобы его сочли «нецивилизованным»? Тем более что предлагается – якобы «на выбор» – типичная ложная альтернатива (5.2): либо жертва защищает «чудовищные» ценности и, таким образом, лишается возможности быть «цивилизованным человеком».

Либо от них отказывается (моральное обоснование: они же «чудовищные»!) и, таким образом, «возвращася в лоно цивилизации» (был некогда исключительно популярен такой речевой оборот, 5.2).

Что выберет человек, не знакомый с методикой манипуляции сознанием? Сопротивляться такому информационному воздействию, особенно, если оно умело и профессионально выполнено, ему крайне сложно. Получается эффективная и простая манипулятивная схема: чтобы уничтожить настоящее, не обязательно бить по нему. Достаточно ударить по прошлому – настоящее станет рушиться само. Это подтверждает неразрывность прошлого и настоящего, как и то, насколько важны для мира сегодняшнего правильное знание и ПОНИМАНИЕ исторических событий и их причин.

К 60-летнему юбилею Великой Победы в западных и «российско-антироссийских» СМИ прокатилась волна материалов, рассказывающих о зверствах советских солдат по отношению к населению освобожденных от фашистов территорий в Европе. Эта информационная кампания была составной частью широкой и далеко идущей операции по ликвидации «ялтинского» мироустройства, гарантировавшего – хоть в какой-то мере – миру, на протяжении почти полувека, отсутствие серьезных и тяжелых потрясений. Самое главное, что эта «модель» мироустройства признавала роль СССР (России) как победителя самой страшной угрозы человечеству – фашизма. Признание, кроме всего прочего, имело одну важную, принципиальную для нас особенность.

Оно сохраняло статус России в сегодняшнем мире как суверенной, независимой державы мирового значения.

Политика «цивилизованных» стран, прогрессируя, пришла к выводу: существование теперь уже России, даже в ее сегодняшнем урезанном виде, не представляет необходимости. Сейчас определенные силы в мире ведут напряженную работу по расчленению России и превращению ее во множество псевдосамостоятельных квазигосударственных образований. В рамках этой стратегемы необходимо окончательно уничтожить образ нашей страны как освободителя Европы.

Для этого на Западе «генерирована» ложь о том, что советские войска в освобожденной ими Европе насиловали всех подряд, творили жуткие преступления против мирного населения и вообще вели себя так же, как до этого немецко-фашистские захватчики на оккупированной территории СССР. В реализацию этой задачи укладывались и рассказы о «массовых репрессиях» против прибалтийских народов, и истории про «массовые» изнасилования немецких женщин «советскими оккупантами». В ряду такого рода «разоблачений» стоит передача на канале «Discovery» о «депортации в СССР немецких женщин с оккупированных Советской Армией территорий». В передаче рассказывается, как сразу после войны свыше трех миллионов немецких женщин были захвачены советскими войсками, посажены в теплушки и отправлены в Сибирь на тяжелые принудительные работы.

Где многие из них умерли от непосильного труда, болезней, плохого питания и жестокого обращения... Это преподносится как факт совершенно очевидный, обсуждается, не был ли он на самом деле, а его «моральная сторона».

Если разобраться здраво, по поводу этой «депортации», возникает несколько вопросов. Например – зачем потребовалось тащить в СССР немецких женщин, если там было более чем достаточно своих? Работать так, как это требовалось в то время в СССР, немки не могли: слишком нежные.

А гнать их просто так – чистой воды безумие, лишний расход средств. Их в пути нужно кормить, одевать, лечить...

Из числа немцев, попавших в плен в ходе боевых действий, в плену умерло около 15%. И это на начальном, тяжелейшем этапе войны, когда средств не хватало даже для своих! А среди японских военнопленных, в условиях оправившейся от страшных первых лет войны хозяйственной системы СССР, смертность была ниже 10%. Следовательно, у всех, находившихся в советском плену, имелось и медицинское обслуживание, и более-менее приличная кормежка (для сравнения: немцы голодом, непосильной работой и казнями уничтожили 57% попавших к ним в плен советских военнослужащих). Обеспечение такими условиями немецких женщин отвлекло бы значительные ресурсы, жизненно необходимые для восстановления разрушенного войной хозяйства.