Роман Равдин - User

-- В мире, где правит Сатана, ангелы не в почете, друг мой! -- серьезно

ответил этот загадочный человек. -- Однако мы поговорим об этом как-нибудь в

другой раз.

-- А сейчас, друзья, -- короткий отдых после стольких треволнений.

Завтрак ожидает вас. Вы находитесь на ферме моего тестя. Хозяин просил

извинить его за отсутствие: дела! -- и он первым тронулся к дому.

Гости двинулись за ним. Притт в последний раз оглянулся на поле, где

они приземлились. Вертолет уже вкатили в "склад", из темного проема его

ворот выехал красный трактор, и ворота задвинулись. "Ничего себе, ферма, --

с тревогой подумал Притт, -- да тут настоящий аэродром!"

Внутри старый дом походил больше на приличный отель, нежели на жилище

фермера. И лишь столовая -- огромная комната, украшенная лепкой в стиле

барокко, где они собрались после купания, -- напоминала обеденную залу

колониста времен Гражданской войны.

Тревога за судьбу Барнета снова охватила их. Выждав приличную паузу за

чашкой бульона, гости вновь заговорили о нем.

-- Профессор, вы же знаете, что запас эликсира у него всего на двадцать

часов, -- убеждала Маргрэт. -- Надо скорее доставить Барнета сюда.

-- К сожалению, мисс Тойнби, на этой ферме не найдется ни эликсира, ни

возможности приготовить этот препарат.

-- Тогда мы должны немедленно лететь к нам... к вам... -- она

запнулась, и Альберт мрачно подсказал:

-- В преисподнюю.

Это слово по ассоциации вызвало у Макса в памяти обещание Маргрэт

вытащить из Теритауна его Кэт. "В преисподней она освободится от дурного

влияния Майи и ее дружков", -- с удовлетворением подумал тогда юноша. Сейчас

же эта мысль придала ему воодушевление.

-- А чего мы, собственно, выжидаем здесь? -- вдруг подал он свой голос.

-- Мы с Альбертом готовы немедленно приступить к работе в вашей мастерской,

мистер Вельзевул.

-- Весьма признателен вам, дорогой Макс, -- усмехнулся профессор. -- Мы

отправимся тотчас, как это станет безопасным для всех нас. Через несколько

часов все прояснится.

"Теперь ему наплевать на Барнета, -- с горечью подумал Притт, -- раз мы

все здесь, в его власти"...

Маргрэт, сидевшая рядом, почувствовала, как начинает закипать ее друг,

и, не поднимая головы, наступила ему на ногу под столом -- и вполне

своевременно: от неожиданности Притт растерял половину запаса злости,

который он хотел обрушить на голову их гостеприимного хозяина.

-- Меня поражает ваше равнодушие, коллега! -- начал он на полтона ниже,

чем собирался. -- Ведь там живой человек гибнет, мой близкий друг. А вы

ведете себя так, словно ему ничего не угрожает!

-- Умоляю вас, профессор, -- поддержала его Маргрэт, -- отпустите нас

за Барнетом. Потом делайте с нами что хотите. Мы вернемся, клянусь вам!

Она встала, пристально глядя в глаза Вельзевула. Тот выдержал ее

взгляд, отодвинул прибор, вытащил из-за воротника салфетку и вытер рот,

затем сложил аккуратно и спокойно сказал:

-- Прошу вас, мисс, сядьте, пожалуйста. -- И когда она послушалась,

продолжал: -- Я не собираюсь играть с вами в кошки-мышки. Условия, на

которых вы согласились начать всю эту операцию, остаются в силе. Не моя

вина, что ход операции внезапно изменился. Задача осталась прежней. Это, как

вы помните, -- вытащить вас из лап монополистов и, прямо скажем, спасти ваши

жизни. Спасти для человечества! -- Он чуть не выкрикнул последнюю фразу: --

И как хотите думайте обо мне, но ради одного Барнета я не рискну ни единым

волоском ваших бесценных голов!

-- Хорошо. Я верю, что вы поступаете так во исполнение своего долга.

Более того, согласен, что действия ваши логичны, а побуждения -- благородны.

И все же если вы хотите, чтобы мы вас и впредь уважали, оставьте нам право

распоряжаться своими головами. Так ли я говорю? -- Притт обвел взглядом

своих друзей, и они согласно кивнули.

-- Но, дорогой коллега, раз вы признаете логичность моих действий, то

будьте уж последовательны до конца. Я вас отпускаю. Вы попадаете в лапы

минитменам, или полиции, или еще кому-то -- мало ли у нас всяких мерзавцев!

И что же? Барнета вы все равно не спасете -- у вас нет ни литра эликсира. Но

вместо этого попадете на костер мракобесов! Они не простят вам ни

"излучателя смеха", ни опытов с живым мозгом человека, ни, наконец,

"циклона", о котором сегодня же начнет шуметь вся Америка... Ищейки

Лансдейла не бегут по вашим следам только благодаря решительным действиям

храброй мисс Маргрэт. Знайте же что ваша подруга -- первая, кто применил это

еще не известное миру оружие.

Наступила тягостная пауза. На беглецов вновь повеяло жуткой правдой

реальности, о которой они забыли на час лишь под влиянием чувства тревоги за

судьбу Человека Без Оболочки. Первой нарушила молчание женщина:

-- Дайте мне снова ваш адский пистолет, и я не побоюсь разрядить его в

самую гущу негодяев, когда мы будем выручать Барнета!

И хотя заявление это прозвучало вполне серьезно, мужчины не могли

сдержать улыбок, и в гнетущей атмосфере наступила разрядка. Лишь профессор,

казалось, оставался невозмутимым.

-- Очень прискорбно видеть, как благо обращают во зло, -- ответил он

Маргрэт. -- Такова сатанинская сущность нашего общества. К сожалению, и нам

в этой волчьей стае приходится иногда "выть по-волчьи", чтоб уцелеть...

Физики, открывшие способ консервации и изоляции античастиц, стремились

порадовать человечество новым гигантским источником энергии. Эти ученые не

сразу сообразили, что своим открытием они прежде всего ставят планету на

грань новой военной катастрофы, к которой ее не преминули бы привести медные

каски, заполучи они в свои руки античастицы...

Но об этой опасности своевременно подумали наши коллеги из МТУ и

упредили ее. Открытие временно заморожено. Ученые находятся в безопасном

месте и тщательно законспирированы. Наши юристы подготавливают текст

международного договора об отказе от применения античастиц в военных целях.

Когда его подпишут ведущие державы, открытие будет обнародовано через

ЮНЕСКО, которое и вознаградит авторов из своего фонда.

-- Прекрасная программа! -- с сарказмом заметил Притт. -- Пока, значит,

люди договорятся, будем сами использовать это оружие против людей...

-- Ах, Джон, -- с досадой воскликнула Маргрэт, -- как ты любишь язвить

по адресу других, не оглянувшись на себя.

-- Вот именно, -- чуть улыбнулся профессор. -- Доктор Притт забыл о

своих излучателях "забвения", "смеха", не говоря уж о "генераторе эмоций".

Вы что же, коллега, и в самом деле думаете, что это все игрушечки?.. Ну,

тогда я с большим правом могу утверждать, что пистолет, которым пользовалась

ваша очаровательная подруга, это, действительно, милая хлопушка по сравнению

с той страшной мощью, которая легко разместится во чреве одной только ракеты

средней дальности!.. Смею думать, что выстрел мисс Маргрэт не привел никого

к смерти. Ушибы, ну, переломы. Главное же -- большая паника, то есть то, что

нам, собственно, и нужно было в тот момент..

Теперь, думаю, всем вам станет ясней, почему работы доктора Притта

заинтересовали Международное товарищество ученых, почему эта организация и

постаралась вытащить вас из Теритауна. МТУ хочет лишь одного, доктор Притт,

чтобы ваши открытия не стали вообще последними для цивилизации. Согласитесь,

нельзя допустить, чтобы по планете нашей бродили тупые, алчные создания,

управляемые по радио преступной рукой...

-- Что же касается спасения Барнета, -- продолжал профессор, -- то мой

план таков. Судя по всему, он к заходу солнца приедет на свое ранчо, где его

ждет Джоан. Мы позвонили ей. Как я уже говорил, погони за ним нет. С

наступлением темноты, дабы не привлекать внимания, на усадьбе сядет наш

вертолет и пилот передаст Барнету вашу записку, доктор.

Надеюсь, профессор Барнет не откажется лететь к нам. И таким образом не

позднее четырех утра Человек Без Оболочки будет доставлен к нам в полной

безопасности. Эликсира ему должно хватить до девяти утра, верно, мисс

Тойнби?

Он подождал, пока Маргрэт, мысленно проверив еще раз свои расчеты,

подтвердила его слова, и продолжил:

-- В нашей лаборатории Барнет пробудет до тех пор, пока шум не

уляжется. А тогда... Тогда мы что-нибудь придумаем вместе!

И вновь добродушная улыбка озарила его слегка одутловатое лицо. От нее

посветлело и на душе у беглецов. "Как идет ему улыбка, -- подумал Притт, --