Четыре столицы Древней Руси - Е. Нелидова

Михаила Глинского, но и лишить его и его родственников разных материальных преимуществ. Тогда Глинский, может быть, до тех пор и не замышлявший о заговоре, решил прибегнуть к защите московского царя Василия Ивановича. Рассчитывая на помощь московского войска и на союзничество крымского хана Менгли-Гирея, Глинский начал войну в самой Литве, в окрестностях Гродна. Возбуждая белорусское население против Литвы, Глинский шел навстречу московскому войску. Но белорусы не отозвались на призыв к восстанию, как отозвались украинцы. Между тем хан не подал обещанной помощи, а московские войска выжидали в бездействии у верховий Днепра. Сигизмунд в это время пришел с сильным войском из Польши и пополнил его еще в Литве. Московский князь, не решившись на сражение, заключил с ним мир. Глинские, лишенные всех своих земель, должны были скрыться в Москву. Впоследствии Михаилу Глинскому удалось все-таки отплатить литовскому князю. Он предводительствовал московским войском в новой войне Москвы с Литвой и помог оттягать от Литвы Смоленск. Еще до этого заговора многие удельные князья отошли к Москве со своими уделами. Таким образом получило Московское государство древнерусские города: Чернигов, Стародуб, Новгород-Северск, Гомель, Бельск, Трубчевск, со многими волостями. Литва пыталась силой удержать отложившиеся области, но Москва одержала победу, после которой, по договору 1503 года, Литва отдала ей 319 городов и 70 волостей, т. е. всю область старого Черниговского княжества.

Иллюстрации к разделу

Вид Киева из-за Днепра

Фуникулер. Фотография 1900-х гг.

Ворота и колокольня Киево-Печерской лавры

ГЛАВА VII

Внутреннее состояние Киева и Киевской области при литовских князьях. — Торговля. — Общественное устройство. — Казачество. — Люблинская уния и ее следствия.

Литовские князья, знать и власти не возобновляли старого разрушенного города на Горе, чтобы, по примеру предшественников, поселиться в нем. Старый город лежал в развалинах, и только полуразрушенные, когда-то величественные храмы Св. Софии, Св. Михаила и Золотоворотский напоминали о прошлом. Эти печальные свидетели былого заставляли митрополитов скорбеть здесь душою и искать церковного благолепия и мирной молитвы в северо-восточной Руси. Заботы литовских князей о православной киевской церкви все-таки не уничтожали постепенно распространявшегося католического влияния. В Московской Руси возобновлялись потерпевшие от татарских погромов города, и возобновлялся в них старый уклад жизни, лишь при новом условии подчинения татарским ханам.

На другой возвышенности, отдельно стоящей от всего ряда киевских гор, между старым городом и Подолом, был построен «Литовский замок». В этом замке жили князья Олельковичи, а потом воеводы и наместники, возле него, на лобном месте, была совершена и казнь последнего Олельковича, Михаила. Замок был срублен из дерева и в 1482 году, при новом страшном разгроме Киева крымским ханом Менгли-Гиреем, был разрушен до основания. Лет через тридцать, в первом десятилетии XVI века, был снова выстроен Литовский замок «добродеревцами з верху», т. е. плотниками с Киевского Полесья, считавшимися тогда лучшими мастерами. Местность, где был выстроен замок, получила впоследствии название Киселевки, по имени польского воеводы Адама Киселя, жившего там. В постройке прочных стен замка принимали участие киевские землевладельцы, или земяне. За это они получали право делать пристройки в стенах для хранения собственного имущества и помещения семьи во время вражеского нашествия. Стены были снабжены пятнадцатью трехэтажными башнями, с бойницами в каждом этаже. На одной из башен помещались городские часы, которыми киевляне очень гордились. За стенами, внутри замка, стоял дом воеводы и несколько десятков домов для ротмистра и солдат. Кроме того, здесь же помещались склады пороха, ядер, свинца и всякого оружия, три православных церкви и одна католическая каплица. Последняя предназначалась для воеводы или служащих, если они были католиками. Многие из знатных земян или городских мещан добивались чести иметь свои дома в замке.

Весь трудовой и торговый люд Киева по-прежнему ютился на Подоле, десятки раз сжигаемом и разоряемом татарами и снова упорно воздвигаемом терпеливыми руками жителей, избежавших плена или смерти. Наскоро построенные, деревянные, крытые дранью или соломой, домишки были всегда готовым материалом для громадного костра. Не удивительны вследствие этого повторяющиеся грамоты князей и воевод, запрещающие сидеть с огнем ночью и назначающие штраф за это. Употребление свечей было тогда еще незначительно, и в большинстве случаев жители пользовались лучинами. Но среди грязных, невзрачных жилищ закипала торговая жизнь, как только являлась возможность караванам пробираться по дорогам, как только возобновлялись старые укрепленные города по водяным и сухим путям, словом, как только люди начинали чувствовать возможность вздохнуть более свободно и приняться за житейские дела. Как не могла прекратиться навсегда торговля в населенной местности, так не могли Киев и Днепр остаться в стороне от торгового движения. Снова потянулись сюда со всех сторон разными путями разные товары. По указаниям торговых договоров, сохранившихся от того времени, мы видим, что на киевском рынке снова появились дорогие восточные ткани, изделия из кожи и разные пряности, с одной стороны, и драгоценные меха бобров, куниц, лисиц, горностаев — с другой. Кроме сырья, Киев отправлял за границу готовые шубы, шлыки, колпаки и изделия киевских оружейных мастеров — луки, стрелы, седла и проч. Как в былые времена княжеские дружины охраняли купеческие караваны от хищничества степных кочевников, так теперь киевские воеводы и старосты попутных городов снабжали их вооруженным конвоем для защиты от татар. За это власти пользовались определенным в договорах вознаграждением или подарками. Многие заграничные торговцы имели свои склады в Киеве. Для внутренней торговли еще больше, чем для внешней, имел значение Днепр и его широкие судоходные притоки. С севера, как и в давние времена, спускались по Днепру лес и деревянные изделья, из Киева поднимались вверх рыба и соль, получаемая из Крыма и Галиции. Затем с разных сторон привозились скот, хлеб, воск, мед и меха.

Торговая деятельность Киева снова стала привлекать туда громадное количество иностранцев. Уже в XV столетии в Киеве имеется многочисленная армянская коллегия, члены которой владеют домами и лавками в самом Киеве, а также и землями в киевских уездах, или поветах, по тогдашнему названию. В том же веке в Киеве имели торговые дворы и проживали генуэзцы, турки, татары, москвичи, греки, молдаване, поляки. Кроме торговли, киевские горожане занимались разнообразными ремеслами. В документах XV столетия перечислено много различных ремесленных