Черная луна - Дарья Гущина

— Что же ты такая слабенькая? — вздохнул Айво. — Легкая разминка, и ты уже в пролете.

— Как ты это назвал?! Легкая разминка?!

— Для меня, да, — он вылез на траву, по звериному встряхнулся, натянул штаны и сел рядом с девушкой, — нет, ну почему нам на пути постоянно попадаются всякие магические штуки вместо парочки приличных вояк? Что это за жизнь без хорошей драки?!

— А с Соло не пробовал подраться? — полюбопытствовала Лира. — Для поддержания формы и тонуса.

— Э-э, нет, с ним связываться опасно, — покачал головой оборотень, растягиваясь на траве, — он в азарте схватки не заметит и прибьет. Мечом в живот. А, кроме того, в последнее время от него жутко несет магией, которую я не перевариваю.

В кустах тихонько зашелестело, и рядом с ними тенью возник легкий силуэт подошедшей Кари.

— Ах, вот где вы прячетесь? — она улыбнулась, насмешливо разглядывая уставших «близнецов». — Что, драка весь аппетит отбила?

— Нет, только желание сдвинуться с места, — охотно откликнулся Айво, бросив на нее короткий взгляд, — лень проклятая одолела. Мы сейчас поваляемся пару минут и придем.

— Понял, отстал, — кивнула Кари, уходя, — только долго не медлите, а то все остынет.

— Слышь, — Лира, как только звуки шагов подруги растворились в темноте, перевернулась на живот, приподнявшись на локтях, и слегка подпихнула «братца» ногой, — скажи честно: она тебе нравиться?

— Кто?

— Не притворяйся, ты знаешь о ком я.

— Ну, как бы сказать, чтоб не обидеть…

— Только не ври мне!

— А я и не собираюсь, — пробурчал Айво, пряча глаза.

— Смотри на меня. На меня смотри! Да или нет?

— Да что ты ко мне пристала, как банный лист?! — с досадой пробурчал он.

— А кто ты тогда, если я банный лист?

— Не то, на что ты намекаешь!

— А, по-моему, то!

— Нет, слушай, ну чего тебе от меня надо?

— Правды! Я же тебе все рассказываю! — с обидой сказал Лира. — А ты от меня уже давно что-то скрываешь! Я же чувствую! Не упрямься, выкладывай! Нельзя держать все в себе, это вредно. Я же тебе не чужая, в конце концов! По крайней мере, я очень надеюсь, что это так…

Оборотень тоже перевернулся на живот, и, положив подбородок на руки, задумчиво посмотрел на журчащий ручей. Ночь поглощала все лишние звуки, а приятная обстановка располагала к сентиментальным душеспасительным беседам.

— Знаешь, сестренка, — наконец, смущенно сказал он, — со мной произошло что-то странное…

— А именно? — поинтересовалась эльфийка, сгорая от любопытства.

— Кажется, я влюбился…

Лира, хоть и ожидала похожего признания, все-таки не выдержала и весело рассмеялась.

— Что я сказал такого смешного? — немедленно обиделся Айво, собираясь встать и уйти. — Хотя, наверно, со стороны это действительно смешно. Столько лет жил спокойно, ни в ком не нуждался, ни от кого не зависел, и вот, пожалуйста, приехал…

— Подожди, не уходи! — она вскочила на ноги, взяв его за руку и доверчиво заглядывая в хитро прищуренные глаза друга. — Я не издеваюсь, я радуюсь!

— Правда? — недоверчиво переспросил оборотень.

— Правда! — заверила его эльфийка, улыбаясь. — Это же здорово! Расскажи, а? По старой дружбе!

— Ну, если по старой, — Айво снова растянулся на траве, мечтательно глядя на звенящий ручей. — А что рассказывать? Это… это так необычно. И непривычно. Но чертовски приятно! Такое чувство, как будто… э-э-э… я даже не знаю, как это объяснить, — растерялся он под конец, — это надо испытать на себе!

— Ну, хоть в двух словах! Мне же интересно!

Оборотень с подозрением покосился на Лиру и вдруг спросил:

— А ты сама, случайно, ни в кого не влюбилась?

Девушка резко отвернулась, но приятель даже в полной темноте разглядел ее вспыхнувшие щеки.

— Так, все понятно, — протянул Айво, — попали мы с тобой, должен сказать!

— Да нет, — уныло сказала эльфийка, — попала только я, а вот ты…

— Что я? — немедленно оживился он.

— Ты что, совсем ослеп от счастья?

— А что я должен был заметить?

— Она же к тебе тоже неравнодушна!

— Врешь!

— Иди проверь, если хочешь!

— А ты ревновать не будешь?

— Кто, я? Кого, тебя? Нет, слава богам, у меня не настолько плохой вкус! — фыркнула она.

— Ладно, тогда я пошел! — Айво бодро подскочил с травы. — Не скучай!

Глядя, как приятель радостно чешет на первое свидание, громко шелестя кустами, Лира невольно рассмеялась. Счастливый! Если, конечно, Кари не даст ему от ворот поворот…

— Не даст! — уверенно сказал Фэйт. — Она от него без ума, и уже довольно давно.

— Это сколько же «давно»? — удивилась эльфийка.

— Лет так семьдесят, наверно, — не очень уверенно отозвался дух огня, — короче, она сохнет по нему еще со времен Прорицателя. И в карты его обставила только для того, чтобы произвести впечатление.

— Нормально! — хмыкнула Лира. — Нет, как полезно иногда уметь читать чужие мысли! Столько интересного узнаешь!

Есть почему-то совсем не хотелось, поэтому она решила посидеть здесь, возле ручья, чтобы не мешать новоиспеченной влюбленной парочке выяснять отношения. Снова зашелестели тихо кусты, и геурус привычно растянулся рядом, положив голову ей на колени.

— Они тебя выгнали, да? — девушка, посмотрев на обиженную морду зверя, ласково потрепала его по голове.

Геурус немедленно заурчал, как большой домашний кот, зажмурившись от удовольствия.

— Один ты у меня остался, — в шутку сказала она.

— А я? — немедленно обиделся Фэйт.

— А я? — эхом откликнулся негромкий голос Соло.

Лира вздрогнула, подняв голову: он сидел на противоположной стороне ручья, наполовину скрытый сенью раскидистого дерева, и улыбался. Грустно, печально, но улыбался.

Несколько минут они молча смотрели друг на друга, пока эльфийка не вздохнула:

— И долго ты еще будешь там сидеть? Ждешь особого приглашения, что ли?

Соло встал, неспеша перебрался через мелкий ручей и сел рядом, потрепав геуруса по голове. Они снова замолчали.

— Вы сильно сердитесь? — наконец, тихо спросил приятель, заметив перемену в настроении девушки. Обычно она всегда бежала обниматься и искренне радовалась их встрече, а сейчас молча сидит, замкнувшись в себе, и прячет глаза.

Но Лира, которая благодаря необычному видению и трем дням интенсивных, бурных размышлений, открыла в себе новые, неизвестные чувства, только молча опустила голову, чтобы скрыть сильное смущение.

— У меня не было выбора, — попытался пояснить Соло, который воспринял ее молчание совсем по-другому.