Все дело в папе. Работа с фигурой отца в психотерапии. Исследования, открытия, практики - Юлия Зотова

А у меня «уффффф» и тишина. И шлюзы, которые хлоп – и открылись. И мужчины, которые «ты замечательная, только не надо эмоций, и лучше давай подальше друг от друга».

И больше не знаю, что писать. Напишите о папе…

Папе скоро 70. Вчера умерла его сестра. И он не звонит мне. И я боюсь звонить ему. У меня слишком много эмоций. А папе они чрезмерны.

Мария Цибина, 19 марта 2017 г.

История про папу

Когда мне было семь лет, папа развелся с мамой. Не знаю, было ли это так на самом деле, но чувствовала я себя заброшенной. Постепенно наше с ним взаимодействие свелось к минимуму. Из очень важного, близкого и необходимого человека он превратился для меня в почти чужого.

Отношение к мужчинам (и с мужчинами), к самой себе (и с самой собой) у меня было соответственное…

Соответственное тому, какое оно может быть, когда папа – это практически непонятно кто для тебя…

Так я и жила в своем отчаянном одиночестве, не имея отцовской поддержки.

Когда мне было 18 лет, однажды я полночи не могла заснуть, чувствуя какую-то неясную энергию, напряжение, зов внутри себя. Я стала прислушиваться к тому, что же меня так томит, не дает расслабиться и уснуть. И поняла, что мне очень важно общаться с папой. Что папа мне не чужой. И мне очень не хватает его в жизни. Я папу люблю, и он мне нужен.

Я написала ему длинную эсэмэску. Кажется, тут же ночью. И с утра получила ответ, что он меня тоже любит, я ему очень важна, и он хочет со мной общаться. Просто не знал, что мне это тоже нужно…

С тех пор начались периоды постепенного знакомства, проговоров, сближения.

Вначале я не была такой смелой, чтобы говорить честно про все. И просто тогда еще не осознавала, как это важно – озвучивать всю подноготную. И про боль, и про любовь и папину важность для меня, и про мои потребности и желания.

Постепенно все самое важное было сказано. Я писала ему письма со словами «Где ты был, когда мне было так плохо? Почему ты даже не звонишь и не узнаешь, что со мной? Я бы так умерла, а ты бы и не узнал, если б мама тебе не сказала…», писала письма и говорила вживую про то, что хочу с ним общаться, чтобы он тоже меня куда-то звал и брал в походы, как берет младшую дочку от нынешней жены, писала просто про свои дни, чувства, мечты, надежды – как рассказала бы другу, присылала свои стихи и фото из путешествий…

Я выстраивала с ним эту связь. И папа шел мне навстречу.

Действительно непонятно, отчего же он не звонил (или звонил очень редко) и не звал. Думаю, просто привычки и понимания не было. Что так можно, что нужно.

Что он нужен мне.

Постепенно мы узнали друг друга лучше.

Теперь папа звонит мне сам. Просто чтобы сказать, что любит меня, что я для него важна. Чтобы поделиться своими впечатлениями, узнать, как у меня дела…

Я очень это ценю и с благодарностью напитываюсь, принимаю.

Когда я далеко, я иногда пишу ему письма. И часто я сомневалась, не знала, нужны ли они и зачем. А оказалось, что папе они важны. Он им радуется и очень ценит.

Письма – просто затем, чтобы поделиться с папой мгновениями бытия, тем, что значимо, тем, что есть в моей жизни…

У меня есть папа и мама. Благодаря им я появилась на свет. Благодаря им я выросла в семье, а не на улице или в детском доме. Благодаря им я была относительно сыта и одета.

Как часто это отчаянно меньше, чем то, чего я хотела бы от своих родителей…

Но если отложить ожидания, то, что они мне дали, становится очень достаточным.

Потому что благодаря этой базе я получилась такая, какая я есть, и даже боль, недостаток и сложности дают мне импульс к обретению своей силы.

Я очень нравлюсь себе самой, я рада, что я жива, и за этот дар благодарна родителям.

Остальное я добуду для себя сама. Так хочется сказать мне, и как-то похоже говорят в расстановках…

И я добуду.

Но как же прекрасно, глубоко и естественно, если хотя бы с одним (если уж с обоими не выходит) из этих драгоценных, важных таких людей, подаривших мне жизнь, я могу быть душевно, эмоционально близка. Разделять опыты бытия, получать и давать поддержку, делиться важным…

Интуитивно я протянула руку папе для этого опыта. И он принял ее. Для него это все оказалось так же значимо, как для меня.

Я продиралась через руины между нами. Прочищая, выстраивая Живое…

Сейчас мне 29 лет. То живое, что между нами, – устойчиво. Я любимая дочь, и у меня есть папа…

Я чувствую его опору и поддержку. И в сложных (и просто) ситуациях, которые мы с мужем не можем решить сами, я обращаюсь к папе. Я знаю, что если у него есть возможность, то он с радостью, просто и без эмоционального гнета поможет мне…

И знаю, что папа не будет отмахиваться, а будет искать эти способы мне помочь, даже если на первый взгляд кажется, что у него их нет.

До 18 я чувствовала себя одинокой, я не осознавала, что у меня есть папа. Как устойчивую основу в моей жизни не ощущала его.

Но после 18 за несколько лет мы это постепенно выстроили. И наши отношения, их чистота и надежность были проверены множеством ситуаций. Я очень благодарна папе за то, что он такой в моей жизни есть!

Обретение такой устойчивой внешней опоры, как отец, помогло мне, кстати, обрести и устойчивую глубокую опору в себе. Не должно быть «или – или». Чем больше естественных внешних ресурсов (например, отношения с родителями, ощущение связи с ними), тем проще выстраивать внутренние. Потому что в этом росте уже есть то хорошее, на что опираться.

Мои отношения с собой, мужчинами и миром переменились. Во многом и потому, что я обратила внимание на свои отношения с папой. И сделала много шагов для выстраивания их до достойных, таких, которые радуют и поддерживают меня, которые для меня – ресурс!

Конечно, были не