Колумб - Яков Свет

В книге С. Э. Mорисона места, посвященные пассатным морям, — подлинные поэмы в прозе. Только думается, что и Адмирал, и его спутники не разделяли безмятежной радости американского морехода-колумбоведа. С. Э. Морисон отлично знал, что быстрое пассатное течение вынесет его корабль к берегам Тринидада, он заранее проставил на отличной морской карте дату «приземления». Но флотилия Адмирала плыла по морской целине, и никто, даже сам Адмирал, не ведал, когда и где встретится первая земля. «Юнайтед фрут компани» и коннектикутские бакалейщики снабдили С. Э. Морисона набором фруктовых, мясных и рыбных консервов, у стюарда заготовлены были впрок всевозможные деликатесы и горячительные напитки. А моряки третьей экспедиции жевали протухшую солонину, им в сутки выдавалось полпинты отвратной воды, запасы ее были на исходе уже на девятый день плавания. Быть может, поэтому в письме Адмирала о третьей экспедиции не упоминаются ни клубящиеся пассатные облака, ни белые гребешки ласковых волн, ни яркие созвездия южного неба.

ОТКРЫТИЕ ВЕЛИКОЙ СУШИ

«По прошествии же семнадцати дней, — писал Адмирал, — в течение которых, господу хвала, ветер был благоприятным для плавания, во вторник, 31 июля, в полдень, показалась земля. Я же ожидал встретить ее накануне, в понедельник, и к ней держал путь, но на восходе солнца из-за недостатка воды, которая вся вышла, решил идти к островам Каннибалов (Малым Антильским островам) и принял это направление. И так как всевышний всегда дарил меня милосердием своим, случилось и на этот раз, что один из матросов, поднявшись на габию, увидел на западе три горы, одну подле другой. Мы возгласили «Salve Regina» и совершили другие моления и премного возблагодарили господа нашего. После этого я свернул с пути, которым шел к северу, и направился к земле, к которой подошел в час вечерни у мыса, названного мной Галеа; острову же я дал имя Тринидад» (24, 376–377).

Тринидад — троица. К святой троице Адмирал всегда испытывал благоговение, и в честь бога-отца, бога-сына и святого духа назвал он землю, которую приметил в полдень 31 июля 1498 года матрос Алонсо Перес.

Тринидад — большой остров в южной части, вытянутый к западу. Флотилия подошла к его юго-восточной оконечности и двинулась вдоль южного берега.

1 августа Адмирал ввел корабли в обширную бухту Эрин. Когда он подходил к этой бухте, то заметил на юге низкий выступ суши. В анналах великих открытий день 1 августа 1498 года должен быть записан золотыми буквами. С левого борта флагманского корабля лежал Южноамериканский материк, выступ, едва приметный в туманной дымке, был мысом Бомбеадор. К югу от него сплошной массив суши тянулся на 6600 километров до самого Магелланова пролива.

Без малого шесть лет назад Адмирал открыл первую землю Нового Света — маленький остров Гуанахани. Но материк, который более чем вдвое превышал площадь Европы, Южную Америку, он открыл в эту знаменательную среду. Впрочем, за эти годы перевидал он столько всяких мысов, островов, рифов и бухт, что до поры до времени никакого значения не придал этому открытию.

2 августа флотилия отдала якоря у юго-западной оконечности Тринидада — песчаного мыса Ареналь. Здесь пролив между Тринидадом и Южноамериканским материком суживался, и тесную воронку Адмирал назвал Бока-де-ла-Сьерпе — Змеиной пастью. Пасть с неистовым ревом втягивала в себя в часы отлива и прилива морские воды, эта дьявольская какофония приводила в содрогание моряков, но Адмирал с хладнокровием специалиста-гидрографа обследовал бурные приливные течения и описал их очень подробно и точно.

У мыса Ареналь состоялась первая встреча с местными жителями. В ту пору на Тринидаде обитали карибы, причем нрав у них был более мирным, чем у свирепых аборигенов Малых Антильских островов.

Далеко на севере показались высокие горы — то был узкий полуостров Пария, выступ материка, вытянутый к востоку, к северо-западной оконечности Тринидада. Корабли, обогнув мыс Ареналь, вступили в залив Пария, на нынешних картах он подобен фляге с прохудившимся дном: отверстие на дне — это Змеиная пасть, горлышко фляги — узкий пролив Пасть Дракона, отделяющий полуостров Пария от Тринидада.

Удивительно: в заливе вода была совершенно пресная! С юга шли мощные течения, они несли массы мутной воды, и по вкусу она не отличалась от воды Гвадалквивира или Тэжу. А в Пасти Дракона эти могучие пресные потоки вступали в единоборство с солеными течениями, прорывающимися с севера, и у островков, в горле этого пролива, кружились бешеные водовороты.

Адмирал понял: в залив Пария с юга впадает огромная река, а стало быть, на юге лежит обширная земля.

И действительно, в залив Пария (Китовый) сбрасывают свои воды бесчисленные протоки дельты великой реки Ориноко. Она несет в море больше воды, чем Волга, Днепр, Дон, Днестр и Прут, вместе взятые. Вскоре мы, однако, убедимся, что здравые догадки Адмирала натолкнули его на более чем странные суждения о характере новооткрытой реки и новооткрытой суши.

Чуть позже, в день успения, 15 августа 1498 года, он отметил, что на юге расположен очень большой материк, доныне неведомый, и при этом сослался не только на такие признаки, как пресное «озеро» Пария, но и на пророка Ездру.

Адмирал пересек залив Пария и у входа в Пасть Дракона, на южном берегу полуострова Пария, совершил высадку. Пять дней назад европейцы впервые увидели Южную Америку. Это было в среду, 1 августа 1498 года, а в воскресенье, 5 августа 1498 года, люди из Старого Света впервые ступили на землю гигантского материка.

Третье плавание Колумба. Маршрут плавания у берегов Южной Америки и открытия, совершенные на Южноамериканском материке (1498 г.).

Чуть солоноватые волны накатывались на плоский песчаный берег. Пологие холмы спускались к морю, на склонах зеленел лес, и был он совсем не такой, как дубравы Кастилии или хвойные леса Галисии. Росли в нем высокие пальмы с округлыми или перистыми листьями, с пальмы на пальму перебрасывались цепкие щупальца лиан, в густой листве суетились обезьяны.

Людей не было. Их удалось найти чуть подальше, и эта встреча порадовала Адмирала; у индейцев было довольно много золота, кое у кого к запястьям привязаны были красивые жемчужины. Выше золота эти люди ценили желтый металл «гуанин» — сплав золота и меди, у многих на груди висели большие гуаниновые диски. Физической химии индейцы Парии, конечно, не знали, но эмпирически доведались, что гораздо легче плавить гуанин, чем чистое золото. Гуанин, в котором золота было довольно много, они охотно меняли на медь и бронзу, сделки эти оказались взаимовыгодными.

В этих местах мореплаватели впервые ознакомились с индейцами аравакской семьи, родичами таинов. Многочисленные племена араваков в ту пору населяли все северное побережье Южной Америки и часть Центральноамериканского перешейка и во многом напоминали жителей Эспаньолы и восточной оконечности Кубы.