Новый Мир ( № 8 2006) - Новый Мир Новый Мир

Выяснилось, что Дэвид Кроненберг — попросту гений! Ко всему прочему, живет и работает не в Голливуде, а в Канаде.

Джон Карпентер — этот будет погрубее, пожанровее. Но тоже, как выясняется, человек!

Короче, я против словечка, я против понятия “заранее”. Заранее никогда ничего неизвестно. Всякий раз нужно целенаправленно и вдумчиво разбираться. Нужно разгонять туман, необходимо бороться с агрессивно бытующими мифами, неправдой и клеветой.

(4) Пришел в гости. Хозяева познакомили меня со сложно устроенной системой “Живых журналов”. Полазил по этим самым даже слишком живым интернет-журналам минут пятнадцать и буквально офонарел от количества помоев, вылитых нашей гуманитарной общественностью на многосерийный телевизионный фильм “Доктор Живаго”. Особенно досталось сценаристу картины Юрию Арабову. Как его только не склоняли! Кое-кто даже призывал на его голову и гром и молнию. Почему-то шаровую.

Возмущались, как я понял, исключительно люди с филологическим образованием. Все прочие недовольные, вроде меня, просто — не смотрели . Но филологи отчего-то сочли себя обязанными. Типа они санитары, и они поэтому призваны отслеживать, блюсти, героически страдая при этом от волюнтаризма и несоответствий. По их мнению, Юрий Арабов обошелся с романом Бориса Пастернака, мягко говоря, слишком вольно. За свои неимоверные страдания возле телеэкрана начетчики отомстили Арабову по полной программе. Кто-то написал такое: “Ошметки исходного текста различимы с трудом, в основном звучит бытовая речь, придуманная сценаристом”, цитирую по памяти.

По этому поводу — случай из жизни. Года три назад я попытался зацепиться за сценарную работу на одном телепроекте. Там в основе был современный жанровый роман, где спецслужбы воевали друг с другом, а также с иностранными шпионами и криминальными группировками. Для жанрового романа расклад, наверное, нормальный, достаточный.

Некий коллектив авторов бережно написал на основе исходного романа двенадцатисерийный сценарий, читать который без слез и рыданий было невозможно: ни секунды передышки, сплошные выстрелы, заговоры и погони. Все ровно как в книге, но только возведено в двенадцатую степень! Получив сценарий, неосторожные продюсеры взвыли. Эти более-менее трезвые продюсеры понимали, что снять вменяемое кино на основе подобного буквализма нельзя. Продюсеры предложили все двенадцать серий радикально переписать.

Помнится, я вслух предположил, что в сценарии не хватает элементарного бытового мяса: родителей и жен, любовниц и детей, измен и соплей, в конечном счете, не хватает вкусненькой болтовни! Режиссер-дебютант стр-рашно возмутился, вскричал: “А у меня все будет как раз таки без соплей! Будет нормальное мужское кино!! Никакого быта не будет!!!” Я с проекта ушел, тихохонько испарился. Позже проект закрыли за невозможностью реализации.

Позиция филологов — это позиция, аналогичная вышеописанной режиссерской; позиция в конечном счете детская. Не важно, что тот роман отличается от романа этого . Когда идет речь о драматургической адаптации, отличия между романами не столь существенны, непринципиальны. Куда больше появляется сходств!

Про Арабова критик пишет: “Сценарист наполнил действие своими собственными словами…” А как иначе? Ведь тут же был многосерийный телевизионный заказ! Разве в замечательном романе Пастернака — достаточное количество реплик для того, чтобы заполнить ими энное количество серий?? И разве они достаточно сценичны?? Тогда уж филологам надо бороться с самой идеей телевизионных экранизаций, с системой!!

Нет же, они набросились на честного наемного работника, на гиперпрофессионального Арабова. В своих неквалифицированных нападках переходили границы приличия. Вот тебе и филологи! Но я-то всегда подозревал их в латентной нелюбви к живому . Любят свои книжки куда больше, нежели живое .

И разве не проще было попросту вовремя выключить телевизор?

Вдобавок замечу, что великий, на мой вкус, роман Пастернака достаточно трудно экранизировать. Вот, говорят, многим понравился телевизионный “Идиот”. Но у Достоевского же много возбуждающей актерскую фантазию речи, много здоровой театральности. У Пастернака все устроено иначе...

Я, допустим, все-таки отсмотрел три куска по тридцать минут единственно потому, что благодарно зацепился за пять-шесть живых, некнижных диалогов. Кстати, было видно, что, произнося эти заведомо не пастернаковские, но арабовские реплики, нечеловечески оживлялись и сами актеры, до сего момента вялые и скучные.

Подлинную драматургию — актерам удобно говорить, вкусно играть. Но приходят филологи с книжками, сличают, впадают в ярость: “А пускай лучше будет скучно, пускай лучше все умрет! Лишь бы, лишь бы торжествовала буква ”.

Живые не обязаны соглашаться.

Даже наоборот.

(5) Избыточная утонченность.

Воинствующая некомпетентность.

Упадок и разрушение.

Недоумение и скорбь.

(6) Меньше всего мне хотелось бы показаться бессмысленным контркультурным радикалом. Начиная писать в “Новый мир” года четыре тому назад, я сознательно по разным причинам стилизовал подобную манеру мышления и соответствующее письмо. Сейчас — другое. Ответственно признаюсь и в почтительном отношении к безусловному гению словесности Борису Леонидовичу Пастернаку, и в самой искренней любви к его роману “Доктор Живаго”. Я хотел бы лишь, как принято теперь говорить в хорошем обществе, отделить мух от котлет. В смысле прозу — от драматургии, филологию — от критики, элитарный посыл — от масскультового.

Просто многие образованные, начитанные люди нашей страны полагают: задача в том, чтобы распространять, чтобы тиражировать некие элитарные тексты; в том, чтобы прививать всем и каждому элитарные формы мышления. Думаю, здесь ошибка. Пастернак воистину велик, однако тиражировать Пастернака следует в разумных пределах. Точнее, Бориса Леонидовича Пастернака вообще не нужно тиражировать .

Нашей стране не хватает базовой образности . За годы экспериментов над здравым смыслом страна утратила именно базовую образность, а элитарной-то хватает, побойтесь Бога!

Посмотрел два американских “Тумана”: картины художественно неравноценны. Допустим, свежий “Туман”, римейк “Тумана” классического, художественно неубедителен, однако все равно он — не бессмыслица, но плод напряженной работы американского социума над собой. Кроме прочего, это фильм о легитимности .

А у нас такого фильма до сих пор нет. Хотя легитимность власти — главная и, по существу, единственная наша подлинная проблема с момента отречения от престола императора Николая II.

(7) Я уже писал о том, что в перестройку и постсоветские времена осуществился прорыв грамотных к унификации художественного мышления и языка. Грамотные вначале осмеяли и дискредитировали, а после и вовсе уничтожили базовую образность.

На следующем этапе они с безумным рвением принялись тиражировать элитарное . Но “тиражировать элитарное”, согласитесь, — это же воистину безумная затея, это логическая ошибка!!

Еще немного — и не переваренная страной импортная образность затопит и растерявшихся неграмотных, и самодовольных грамотных.

Ниже я коротко поясню, почему “Туманы”, которые заранее принимаются у нас за безмозглые поделки, — вполне себе культурны .

(8) В предложенном контексте невозможно обойтись без гениальной песни композитора В. Захарова на стихи поэта М. Исаковского “Ой, туманы мои, растуманы”. Странно, кстати, что песню эту “не вытаскивают” в теле- и радиоэфир к празднику Великой Победы.

Хотя понятно. Выпусти ее в эфир — и вся постмодернистская бестолочь нового времени обнаружит свое малокровие и сопутствующую нежизнеспособность. В этой песне, которую в свое время столь убедительно, на века, записал Хор имени Пятницкого, ровно та же самая базовая образность, что и в лучших голливудских картинах. Ровно та же!!

Ой, туманы мои, растуманы,

Ой, родные леса и луга!