Костяной лабиринт - Джеймс Роллинс

Долбаные ублюдки…

Он посмотрел на лицо лежащего у него на руке Баако, отметив, как у него дергаются во сне глаза. За спиной гориллы спала Мария: она дышала ровно и глубоко, чуть приоткрыв рот. Во сне черты ее лица разгладились, отчего она казалась еще моложе. Ковальски поймал себя на том, что не может оторвать взгляда от ее длинных ресниц.

Сердце у него ныло от желания спасти женщину и ее питомца, но в его силах было лишь дать им выспаться, насладиться этими последними мгновениями покоя вместе… хотя бы чуть-чуть…

Джо устремил свой взгляд за пределы клетки на ряд видеокамер наблюдения под потолком. В глубине помещения находилась массивная стальная дверь. Над ней в темноте светился зловещий кроваво-алый знак. Ковальски посмотрел на иероглифы.

Джо не умел читать по-китайски, но у него не вызывало сомнений, что это те же самые символы, которые он видел в вивисекционной лаборатории, над полукруглыми окнами, выходящими на вольер с гориллами-гибридами. Вчера, разглядывая этих чудовищ, Ковальски обратил внимание на стальную дверь в дальнем конце вольера, отгороженную решеткой с толстыми прутьями.

«Должно быть, это одна и та же дверь».

Затем мужчина осмотрел клетки по соседству. Теперь он понимал назначение тяжелых кандалов на бетонных стенах.

«Здесь исследуют эти несчастные создания».

Ковальски подумал про самую крупную гориллу, гиганта с серебристой шерстью, и про то, с какой легкостью тот швырнул в людей окровавленную руку. Он явственно представил себе эти горящие яростью глаза и громоподобный рык, от которого задрожало стекло. Возможно, эти чудовища были свирепыми от природы, и их жестокость и агрессивность определялась на генетическом уровне, но все же Джо был уверен, что дело не только в этом.

«Они чертовски обижены на своих создателей».

И, пожалуй, на то имелись веские причины.

Словно в ответ на его мысли из-за массивной стальной двери донесся необычайно громкий рев, перешедший в пронзительный крик.

Услышав шум, Мария вздрогнула и открыла глаза. Сознание женщины откликнулось на раздражение, и ее лицо исказилось от страха. Баако тоже отреагировал на это, на какое-то мгновение сжавшись в тугой комок, а затем резко распрямив ноги, поднимаясь во весь рост. Он фыркнул, выражая свое беспокойство, и принялся лихорадочно озираться по сторонам.

– Всё в порядке, – успокоил обоих Ковальски.

Да, это была ложь, но, черт возьми, что еще он мог сказать?!

Сделав несколько судорожных вдохов и выдохов, Крэндолл уселась и положила руку обезьяне на бедро.

– Успокойся! – ласковым тоном произнесла она. – Я здесь.

Гукнув, Баако опустился на четвереньки. Устремив взгляд своих больших карих глаз на стальную дверь, он возбужденно обхватил одной рукой волосатые колени, а другую протянул Марии.

Та взяла его за руку и привлекла к себе.

Воспользовавшись этим, Ковальски выбрался из спального мешка и медленно поднялся на ноги, разминая затекшие мышцы тела.

– Который сейчас час? – спросила Крэндолл.

– Утро, – пожал плечами Джо. – Это все, что я знаю.

Облизнув губы, Мария посмотрела на двустворчатые двери в глубине, выходящие в подземный комплекс, и хотя она не сказала ни слова, ее лицо излучало тревогу. Женщина крепче прижала Баако к себе, словно одним только усилием воли могла оградить своего подопечного от неприятностей.

Горилла поежилась, чувствуя напряжение и страх своей воспитательницы.

Мария повернулась к Ковальски:

– Что будем делать?

– Ты будешь сотрудничать с этими мерзавцами, – прямо ответил мужчина, не видя причин приукрашивать ситуацию. – Любая другая тактика приведет лишь к тому, что тебя убьют, а Баако все равно окажется под скальпелем. Если ты останешься жива, то, по крайней мере, будешь рядом с ним – если случится худшее.

Его слова нисколько не развеяли отчаяние молодой исследовательницы. Впрочем, иного Джо и не ожидал. Он говорил больше для тех, кто мог подсматривать и подслушивать за происходящим в клетке.

«Пусть думают, что мы готовы играть по их правилам».

Повернувшись спиной к видеокамерам, он поднял руку. Ему хотелось дать Марии надежду, пусть и очень призрачную. Пальцами он изобразил три буквы.

«GPS».

Девушка наморщила лоб, пытаясь сообразить, что он имеет в виду. Ковальски понимал, что она гадает, куда подевался браслет с устройством слежения. До сих пор он молчал о судьбе прибора, опасаясь, что даже малейший намек на это может раскрыть его вчерашние действия.

Но теперь Джо бросил взгляд на кучку остывших испражнений в углу клетки. Он был рад тому, что «уборка в номерах» в комплексе поставлена из рук вон плохо. Впрочем, китайцы все равно не нашли бы в кучке ничего, кроме разжеванных кусочков резины.

Накануне, когда они с Баако ели – точнее, делали вид, что едят, – Ковальски заставил гориллу раскусить резиновый браслет, чтобы можно было добраться до спрятанного внутри датчика GPS. Само электронное устройство было размером с мелкую монетку. Джо извлек его из браслета, после чего велел обезьяне спрятать кусочки разжеванной резины в испражнениях. Затем он незаметно поместил устройство туда, где оно приобрело самые высокие шансы оказаться на поверхности – тогда, как ему хотелось надеяться, его сигналы снова должны были дойти до нужных людей.

Ковальски ощупал свое залепленное пластырем лицо. Он мысленно прокрутил в голове вчерашнее ложное нападение Баако, вспомнил свое испуганное бегство из клетки и то, как он наткнулся на охранника, который открыл дверь, выпуская его. Внимание солдата было приковано к разъяренной горилле, поэтому Джо без труда подбросил устройство слежения в карман его гимнастерки. Если повезет, охранник, сменившись с дежурства, покинет подземный комплекс и поднимется на поверхность. Если за устройством слежения продолжают наблюдать, сигналы выведут на этого человека – а потом, хотелось надеяться, и на это место.

Прикрывая руку своим телом, Ковальски изобразил пальцами еще три буквы, называя имя солдата:

«Г-А-О».

Кэт говорила быстро, и ее голос дрожал от нетерпения и возбуждения:

– Мы только что поймали сигнал устройства слежения!

– Где?! – встрепенулся Монк.

– Посылаю вам местонахождение и маршрут в реальном времени.

Ожидая поступления информации, Коккалис выглянул в окно гостиницы, расположенной меньше чем в полумиле к востоку от Пекинского зоопарка. Он снял номер на последнем этаже, откуда открывался вид до самого шпиля аквариума и северных ворот зоопарка. На протяжении всего вчерашнего вечера они с Кимберли поочередно наблюдали в бинокль за военными, дежурящими у ворот, отслеживая малейшие изменения в их поведении.