Марта - Татьяна Бродсских

— Еще бы ему заметить, когда я до четырнадцати лет у бабушки жила, а потом в пансионе, — пробурчала я себе под нос, отец то ли не услышал, то ли не захотел услышать, скорее второе. Но зато я удостоилась двух удивленных взглядов, Дирка и мэтра Лограна.

— А как у тебя дела? Женился? Тебя уже повысили до старшего преподавателя или все так же прозябаешь в помощниках? — декан на эти слова с силой сжал свои пальцы на моей руке, которую забыл выпустить. От неожиданности и боли я ойкнула, мэтр вздрогнул, перевел взгляд на меня, на свою руку на моем предплечье, и быстро её отпустил.

— Приношу свои извинения леди Морита, вы кажется, куда-то торопились?

— Да, мэтр Логран, я хотела зайти, оплатить проживание в общежитии, — ответила я, неосознанно потирая предплечье.

— Что ж идите, а мы с вашим отцом поговорим у меня в кабинете. Вы еще помните, где он находится? Хорошо, подходите к нему через полчаса, думаю, этого времени нам хватит, чтобы вспомнить молодость. Да Моррис? — декан вежливо улыбнулся отцу, если бы эта улыбка предназначалась мне, я бы с ним никуда не пошла. Уж очень она у него вышла кровожадно-предвкушающая.

— Уверен, что хватит, — спокойно отреагировал папаня, — Морита, мы еще не договорили, поэтому через полчаса, чтобы была у кабинета.

Вот послать бы его подальше, за время путешествия у меня существенно обогатился запас ругательных слов, я их вслух не произношу, девушке ругаться неприлично, но иногда так хочется сказать что-нибудь такое емкое.

Вздохнула и промолчала, надо быть выше мелочности и примитивных оскорблений, это только у кого слабая фантазия поливают людей грязью. У меня с фантазией все было в порядке, да и со словарным запасом тоже, так что будем брать пример с мэтра Лограна, вон как он легко поставил на место моего отца.

Развернулась и побрела в общежитие, торопиться было не куда, придется с отцом все-таки разговаривать, а я-то надеялась поставить его в известность и все. И пусть бы возвращался домой, к своим Владетельным делам.

— Красавица, ты никого не забыла? — нагнал меня Рыжий, разворачивая к себе. Глаза его выражали весь спектр недовольства, как же про него, такого замечательного не вспомнили.

— Дирк, что тебе от меня надо? Или до тебя не дошло, что свои планы на меня тебе придется забыть? Тогда повторяю еще раз, по-хорошему, найди себе другую, и живите долго и счастливо, и пусть даст вам Пресветлая с десяток детишек. — Начав говорить, я видела, как меняется его лицо, поэтому и закончила совсем не так. Пусть он действительно будет счастлив, вспомнила его укоризненный взгляд во второй ипостаси, ведь он может быть милым, когда захочет.

— Мне не нужна другая, я хочу тебя!

— Да не хочешь ты меня, это просто азарт погони, — отмахнулась от него я. — Вообще говори тише, мне здесь еще учиться.

— Марта я не шучу, или лучше называть тебя Морита? — он схватил меня за то же предплечье, на котором оставил синяки декан, я дернулась. — Извини, сильно больно?

Я все никак не привыкну к тому, как резко может меняться его настроение, от ярости до нежности. Вот и сейчас, казалось, был раздражен моими словами, а сделав ненароком мне больно, искренне раскаивается и проявляет заботу.

— Зови Марта, Морита родовое имя и мне оно не очень нравится, — забрала у него свою руку, которую он начал поглаживать, я так тоже делала, чтобы уменьшить боль, пока не научилась лечить магией. Закатала рукав рубашки, на моей светлой коже уже начали синеть отпечатки пальцев мэтра Лограна.

— Ты здесь не останешься, — взвился Дирк, увидев синяки. — Что это за заведение, где преподаватель ставит синяки студенткам? А дальше что будет? Принудит тебя к …э … неважно к чему.

— Дирк это вышло случайно, и помолчи, пожалуйста, — он, как ни странно, замолчал сразу. Я прикрыла глаза, сконцентрировала силу на больном месте, сначала пришло тепло, а потом легкое покалывание.

— Дааа, впечатляет, — он улыбнулся своей нагловатой улыбкой. — Но я тоже знаю хороший способ исцелить почти любую хворь.

— И какой же, — не смогла я удержать профессионального любопытства.

— Тот самый, который ты отложила на десять дней, кстати, они почти истекли, — понизил он голос до шепота, целуя мне руку в том месте, где еще недавно были синяки. Краска бросилась мне в лицо, по руке пробежали мурашки, я слишком поспешно выдернула её из его руки. Он расплылся в довольной улыбке, попробуй теперь докажи ему, что не скучала, не вспоминала и век бы еще не видела.

— Дирк, еще раз спрашиваю, что тебе надо? Или твои предложения изменились, и ты поспешил донести их до меня? — спросила я, подарив ему неприязненный взгляд. Со стороны смотрелось смешно, на лице смущенный румянец и гневные взгляды из-под ресниц. Во всяком случае, Рыжий улыбался.

— А какие предложения я тебе делал? Вроде только одно было, — удивленно приподнял он брови.

— Ну если опустить твои угрозы отдать меня во временное пользование всей стае, и конкретно Зуру, то да одно, родить тебе ребенка и выметаться на все четыре стороны. Вот я и спрашиваю, не изменились ли твои планы и желания? А то может, ты еще как-то хочешь меня «облагодетельствовать»? — с каждым моим словом, на щеках Дирка проступал румянец, губы сжимались, а непередаваемая гамма чувств застыла в его взгляде. Неужели ему стыдно, да быть такого не может.

— Марта я хотел извиниться за те слова, я бы никогда так не сделал.

— А я в этом не уверена, мало ли что придет тебе в голову в припадке ярости, — я вообще не понимала, как можно доверять человеку, подверженному таким резким перепадам настроения.

— Ты не понимаешь, если мы будем вместе, эти «припадки», как ты их назвала, пройдут, — немного замялся Дирк.

— С чего бы вдруг? Я немного целитель, но нервные заболевания лечить не умею, — да и не горю желанием, нет, я бы с удовольствием помогла Дирку, если бы умела. Хм, а производит впечатление здорового оборотня.

— Это не совсем нервное, просто у нас оборотней, такая физиология, в определенном возрасте надо создать семью, родить потомство, заботиться о нем. В нас это заложено на подсознательном уровне, а когда сопротивляешься этому, происходят вот такие сбои в нервной системе, — было видно, что ему не очень нравится мне это рассказывать. Как же, это подрывает его имидж «самоуверенного хозяина жизни».

— Подожди, но еще недавно у тебя была жена, я даже не буду спрашивать, куда она делась. Я и так подозреваю тебя, не пойми в чем. Просто я хочу узнать, почему у тебя не сработала эта самая физиология?

— Да ничего я ей не сделал, почти, развелись мы, детей у нас не было, поэтому развод стал возможен. А вот её любовника я убил на дуэли, скрывать не буду, — раздраженно бросил Дирк. — Она обычная женщина, без каких-то магических способностей, думаю, поэтому я не воспринимал её, как семью, как часть себя.