Золотые Небеса. Полёт Одной Птицы - Mona Lisas Nemo

— Расскажи нам, — попросил Мэроу.

Соцвет кинул на него быстрый взгляд и продолжил:

— Легенда эта стара как мир. И говориться в ней, что через море лежит ещё одна такая же большая земля. И живут там люди с виду такие же как мы. Да только злые они все и сердца их черны. Им добро чуждо. — Тут старик усмехнулся. — У нас детвору, бывает, пугают: "Будешь плохо себя вести, есть плохо или родителей не слушаться, попадёшь в самое страшное место под вечным небом — в заморский мир. А там тебя плохие люди будут за волосы тягать, щипать и гнилые фрукты подсовывать. И плачь там — не плачь, а никто не утешит, только смеяться будут".

Мэроу никогда прежде не слышал подобных сказок. Ни о страшном море, ни о ещё одном мире. Говорили — море плохое, говорили — каждый знай своё место.

А старик, знай себе, вздыхает.

— И легенда-то, сказка страшная, былью оказалась. Приплыл к нам корабль издалека со странными знамёнами. На белоснежных парусах — как передавали из уст в уста, пока дружина готовилась выступить вперёд — на белых парусах вышита серебряными нитками была корона, над тремя горами. Из корабля спускались по выкинутой к берегу доске облачённые в блестящие белые доспехи воины и у каждого щит и меч. У каждого белые колчаны за спинами и лицо каждого скрыто шлемом.

Воины сокрыли свой корабль за горами, да мы их всё равно заметили, тревогу пробили, в рога затрубили.

Тогда глава совета нашего, Риана Мудрая, собрала дружинников и поскакала к берегу. Там она встретилась с командующим лихим войском и тогда приплывшие воины стали рубить всех направо и налево. Было их всего сто, а одним ударом каждый воин тут же трёх наших рубил. Ни один из врагов не полёг. Им силы предавал тот, кто стоял в гуще сражения — кто сражался сразу с десятерыми и все удары мечей наших отбивал. Он не был простым, а придавал и наполнял силой своих воинов. Он ступил вперёд, когда полегла вся дружина и тогда закричали все и побежали умирать с воинской славой, только бы в рабство не попасть к воплощению зла. Подступили другие войска Риан-Ондима, выбежали наши маги — и тут небо потемнело и всё погрузилось во мрак. Вспыхивал огонь, и бил в небесах гром. А зло всё оставалось непобеждённым.

Я малую схватил и потащил прочь, подальше от всего; Малак, внук мой старшой… Я его тоже попытался утянуть, да тот упёрся — врагов бить надо, говорит, и побежал в самую гущу сражения.

Обернулся, а Дита уже и исчезла. Я её звал, звал, а она пропала…

Прокатилась слеза по сморщенной белой щеке, оставив мокрую полоску. Не обратив на неё внимания, Соцвет Одар тихо закрыл глаза, помолчал скорбно.

— Я всё искал и искал, даже когда всё улеглось. Ходил среди них и всё звал своих, а никто не отзывался. Думал как же я теперь дочке в глаза посмотрю, что Диту не уберёг? Только день спустя понял — и дочки то уже больше нет. Никто не выжил из сражавшихся. Те же, кто попрятались за озёрами, уцелели, правда, имущество всё их пропало. А потом дожди шли — мира светлого не видно. Всё смыло. Кровь с земли смыло, крики плачевные умолкли, только дождь шумел. А воины те разбредись во се части света. Мы, кто остался, потерянные слонялись по Риан-Ондиму и видели, что нет его больше. А вот прихожу к дому своему каждый день. Знаю, старый дурень, что мёртвые, а, кажется иногда, что и отвечают, и утешают. Великое то зло, такое, какого мир со времён своей юности не видывал.

Холодом пробрало до костей когда Лант слушал старика. Мэроу забыв обо всё подался вперёд. Чувство болезненного томления всё нарастало и нарастало в груди. Как будто он должен был… что-то…

— Возьмите, — Мэроу отвязал от пояса мешочек с припасами и протянул его старику. Тот благодарно взял его и поклонился. Мэроу кивнул в ответ и тогда затянулась долгая тишина.

— Лучше бы я умер до того как узнал, что такое зло в Мире бывает, — сказал тихо старик. — Не должно дедам переживать внуков. Не должно родителям переживать детей.

— Этого вы не знаете, — Мэроу заговорил и сам не замечая, что говорит вслух. Взгляд его был устремлён на окружённое мягкой землёй тёмное озеро, поля вокруг которого к концу марта должны покрыться одним сплошным зелёным ковром. И тогда здесь будет светить яркое солнце на голубом небе, будут идти дожди и, может статься, Риан-Ондим больше некогда не восстанет из пепла подобно возрождающимся птицам из преданий.

Старик ничего не ответил, только посмотрел как-то странно на Мэроу, как будто только сейчас заметил его. Поднялся Соцвет Одар с камня, кивнул на прощание Ланту и пошёл медленно в сторону пепелища.

Мэроу же с Лантом ещё некоторое время оставались здесь. Мэроу подобрав одну ногу сидел на камне в глубокой задумчивости, с лицом мрачнее тучи. Лант беспокойно ходил туда-сюда. Мэроу всё ещё видел перед собой поблекшие мутные глаза и слышал голос: зло…зло… Он бы так никого не замечая и молчал, если б Лант не позвал друга, говоря, что пора уходить.

— Конечно, — Мэроу поднялся и с тяжёлым чувством на сердце пошёл вперёд, Лант шёл рядом. Оба молчали.

— Люди они или нет?! — Вырвалось у Ланта, когда они уже далеко отошли от разрушенного поселения. — Я не знаю, но попадись сейчас… Я не знаю, чтобы сделал… — Он говорил быстро и гневно. Таким друга Мэроу ещё не видел и потому ничего не говоря остановился.

Сказав что-то ещё, Лант не оглядываясь поспешил вперёд.

Вечером пошёл дождь.

Да не тихий дождик, коими богат край Риан-Ондима, а такой какой не оставляя сухого места всё время хлещет по лицу. Вначале, когда ещё только накрапывало, Лант пытался развести огонь: сидел как страж у костра и сосредоточенно смотрел на собранные сухие ветки — которые постепенно теряли всю свою сухость. Сидел с таким видом, будто от этого зависело хотя бы их с Мэроу благополучие, но вот дождь припустил сильнее, одежда стала мокнуть, а по лицу уже давно катились капли. С досады Лант подскочил на ноги и отошёл подальше.

Молнии не было и потому он перетащил ветки под древо, пытаясь уже там добыть огонь. Но и тут он потерпел неудачу. Задул ветер и косой дождь залил начинавший разгораться костерок. С ещё больше досадой Лант выпрямился — с большим усилием удержался от того, чтобы не пнуть ногой ветки — и, пройдя несколько шагов, остановился.

Риан-Ондим! Край озёр и степ. Единственное дерево на все видимые просторы. Ни одного укрытия! Ничего.

Мэроу сидел возле сложенных пирамидкой веток. Внутри было так же противно и тяжело, как и тогда, когда он слушал историю Соцвета. Но если он и не выявлял внешне никак своих чувств, то Лант это делал с лихвой за них двоих. Молодой маг принялся ходить туда-сюда, чем раньше не страдал. То и дело яростно ругался, поминая на чём мир стоит, тех, кто прибыл на корабле из другого мира и сжёг дотла весь край Риан-Ондима, кто убил всех его жителей.