«Долгий XIX век» в истории Беларуси и Восточной Европы. Исследования по Новой и Новейшей истории - Коллектив авторов

«обрабатывать огородов» и прибегать к случайным заработкам «на вольных работах» [1062]. В результате в некоторых командах «пища оказалась совершенно непитательною», а рядовые полицейские ради прокорма вынуждены были «прибегать к такого рода вымогательствам от частных лиц, которые несовместны с законом и достоинством служащих»[1063]. Военный министр усматривал причины такого положения в том, что полицейское начальство смотрело на нижние чины как на «прислугу полицейских чиновников»[1064]. Начальники полицейских управлений не вели своевременного учета выслуги лет, не награждали за беспорочную службу. В свою очередь городские думы не заботились о своевременном обеспечении полицейских команд.

По истечении двух лет после министерского циркуляра об ускорении перехода на найм ситуация с кадрами полицейских команд в белорусских губерниях обстояла следующим образом. В частности, в Виленской губернии все 39 унтер-офицеров и 153 нижних чинов городских полицейских команд были вольнонаемными. В Витебской губернии сложилось такое же положение: 144 нижних чина подрядились на службу на условиях найма[1065]. В свою очередь в Гродненской губернии за обеспечение порядка отвечали исключительно военнослужащие в составе 4-х унтер-офицеров и 90 нижних чинов. В Минской губернии 43 нижних чина были из числа военнослужащих, а 4 унтер-офицера и 139 нижних чина относились к разряду вольнонаемных. В Могилевской губернии соотношение было не в пользу вольнонаемных: 5 унтер-офицеров и 59 нижних чинов были переведены на службу из армии, а 46 оказались из вольнонаемных[1066].

Несмотря на то, что формально положение в Виленской, Витебской и Минской выглядело относительно неплохо, переход на новую систему набора шел со значительными сложностями. Так, виленский генерал-губернатор А.Л. Потапов в своем отношении на имя министра внутренних дел от 23 апреля 1871 г., констатировал, что условия для вольнонаемных местных жителей «по трудности службы и ограниченности содержания, вынуждают их в скором времени оставлять службу» [1067]. В течение года только в Виленском ГПУ более сотни пришедших по найму уволились из команды городовых. По словам генерал-губернатора, «большинство же из мещан и других местных жителей совершенно не соответствуют обязанностям полицейской службы, и в особенности по делам политического характера начальники полиции не могут на них положиться»[1068]. В этой связи А.Л. Потапов просил не призывать в армию отпускных нижних чинов, которые устроились по найму в полицию в пределах генерал-губернаторства. Таковых в Виленской губернии оказалось 126 чел., а в Гродненской – 30 чел. На протяжении нескольких лет могилевскому губернатору В.Д. Дунину-Барковскому приходилось просить Министерство внутренних дел о пополнении команд из числа нижних чинов военного ведомства по причине ограниченных средств городских бюджетов Могилева и иных городов губернии. Так, Гомельская Городская дума 28 августа 1872 г. отмечала, что при месячной оплате вольнонаемного полицейского в 6 руб. 39 коп. и при росте цен в «рабочем классе встречается большой недостаток, всякий свободный человек бросается на заработки более выгодные, в особенности в местах, где строятся железные дороги»[1069]. В результате вольнонаемные «полицейские служители переменяются весьма часто, и очень часто случалось, что команды, за отказом некоторых служителей, оставались не в полном комплекте»[1070]. В донесении витебского губернатора П.Я. Ростовцева от 10 сентября 1871 г. указывалось на то, что «лучшие и способные» вольнонаемные витебской полицейской команды из числа отставных нижних чинов с жалованием в 8 руб. в месяц, «приискав себе выгоднейшие места, оставили должности полицейской службы» [1071]. В свою очередь более половины набранных вместо уволившихся, по словам губернатора, «по нравственным качествам, какие требуются от полицейских <…> служителей, неразвитости и дурному поведению <…> не удовлетворяет местной потребности»[1072]. Заменить их оказалось просто некем, поскольку заработок на строительстве железных дорог, сплаве леса по Двине или просто на работах «по сельскому хозяйству» был выше[1073].

Министерским циркуляром от 8 января 1871 г губернаторам в очередной раз предписывалось «принять все меры к скорейшему пополнению означенных команд вольнонаемными людьми»[1074]. Однако, несмотря на это напоминание, в циркуляре от 11 марта 1871 г. губернаторам для пополнения полицейских команд разрешалось назначать «рекрут с мест набора из оказавшихся менее способными к фронтовой службе» по согласованию с местными воинскими начальниками[1075]. В циркуляре от 22 июня 1871 г. этот порядок видоизменялся: губернаторам предлагалось обращаться с заявками в Министерство внутренних дел при желании заполнить вакансии военнослужащими. В этом же году Департаментом полиции исполнительной к 29 декабря 1872 г. была подготовлена записка «О порядке комплектования полицейских и пожарных команд» на основании представления генерал-майора А.И. Беленченко. В этой записке выражались взгляды Министерства внутренних дел на проблему пополнения команд. В частности, проектировалось введение десятилетнего переходного периода, в течение которого команды предполагалось пополнять новобранцами из «своего или ближайшего рекрутского участка»[1076]. Применение такого способа не распространялось лишь на губернии Царства Польского «по политическим соображениям» [1077]. Следует отметить, что к этому времени пополнение команд неспособными рекрутами из местных уроженцев фактически осуществлялось согласно циркулярным распоряжениям. Вместе с тем показательно, что западные, в том числе белорусские, губернии в этом отношении не попали в число политически неблагонадежных. Только по истечении переходного периода пополнение полицейских команд следовало производить уже исключительно из вольнонаемных людей. Однако этим планам не суждено было сбыться, поскольку военное ведомство категорически отказалось поддерживать инициативу подчиненных министра внутренних дел А.Е. Тимашева.

После согласований между Министерством внутренних дел и Военным министерством 4 июля 1873 г. императором Александром II был утвержден порядок, согласно которому комплектование полицейских команд повсеместно переводилось исключительно на вольнонаемный принцип. Однако в целях единовременного пополнения недоукомплектованных команд разрешалось использовать последний рекрутский набор осени 1873 г. Предполагалось, что некомплект будет восполнен молодыми солдатами, которые пройдут полугодовой цикл обучения в резервных батальонах. 12 июля 1873 циркуляром министра внутренних дел начальников губернии уведомили об этом решении. Эта мера подавалась как последняя, поскольку в будущем пополнять команды таким способом «уже не представляется удобным»[1078]. Губернаторы получали право перераспределять нижних чинов по разным городским командам по мере необходимости.

В белорусских губерниях некомплект нижних чинов в 1873 г. был обнаружен только в Виленской (17 чел.), Могилевской (33 чел.) и Гродненской (19 чел.) губерниях. В октябре 1873 г. Виленский губернатор Е.П. Стеблин-Каменский рапортовал о том, что полицейские команды во всех уездных городах губернии «состоят уже из вольнонаемных людей»[1079]. Однако в Вильно сохранялся еще смешанный состав полицейской команды. 27 июля 1873 г. витебский губернатор П.Я. Ростовцев уведомлял, что во всех командах городовых служат лишь вольнонаемные чины, и в нижних чинах из армии полиция не нуждается. Гродненский губернатор А.Е. Зуров в своем представлении министру от 8 октября 1873 г. констатировал, что полицейские команды Гродно, Бреста и Белостока