Ганнибал. Враг Рима - Бен Кейн

— А как же?! — в ярости бросил Фабриций.

— Ганнон не убегал.

— Значит, он мертв? — насмешливо спросил Фабриций.

— Нет, отец. Я его освободил, — наконец выпалил Квинт.

— Что?

Теряя последние остатки уверенности, юноша повторил свои слова.

На лице Фабриция отразились ошеломление и изумление, приправленное гневом.

— Час от часу не легче… Как ты смел? — Подойдя к Квинту, он влепил ему пощечину.

— Прости меня! — выкрикнул сын, пошатнувшись от сильного удара.

— Поздновато извиняться, тебе не кажется?

— Да, отец.

— Не в твоей власти совершать такое, — заявил Фабриций. — Мои рабы принадлежат мне, а не тебе!

— Знаю, отец, — пробормотал Квинт.

— Так почему же ты это сделал? О чем ты думал, во имя Гадеса?

— Я обязан ему жизнью.

Фабриций нахмурился.

— Ты имеешь в виду то, что случилось у хижины Либона?

— Да, отец. Когда Ганнон вернулся, ему было проще простого встать против меня. Присоединиться к разбойникам. Вместо этого он спас мне жизнь.

— Все равно это не причина вот так вот отпускать его. Тем более без моего разрешения! — рыкнул Фабриций.

— Есть еще одна причина.

— Больше чем уверен, что есть! — проговорил Фабриций и вопросительно взглянул на сына. — Ну и?

Квинт немного перевел дух, боль от пощечины все еще горела на его щеке.

— Агесандр. Он с самого начала заимел зуб на Ганнона, сразу же, как я его купил. Разве не помнишь, что случилось, когда тот галл ногу поранил?

— Излишнее битье — не причина отпускать раба, — отрезал Фабриций. — Если бы было так, по всей клятой Республике не было бы ни одного раба.

— Знаю, что это так, отец, — со стыдом согласился Квинт. — Но после того как весной пришло послание от тебя, Агесандр подложил в вещи Ганнона кинжал и кошель. Обвинил его в том, что он их украл, собираясь убить нас всех перед тем, как сбежать. Заявил, что собирается продать Ганнона тому же человеку, который купил его друга. А потом их должны были заставить драться друг с другом насмерть, гладиаторами, в честь погребения. Но все это полнейшая ложь!

Фабриций на мгновение задумался.

— А что сказала твоя мать?

— Она поверила Агесандру, — нерешительно ответил Квинт.

— И тебе бы стоило, — заявил Фабриций.

— Но он лгал, отец!

Фабриций опустил голову, пристально глядя на сына:

— Зачем бы Агесандру лгать?

— Не знаю, отец. Но я уверен, что Ганнон не убийца!

— Ты не можешь быть в этом уверен, — сухо оборвал его Гай. Квинт почувствовал облегчение, видя, что отцовский гнев пошел на убыль. — Никогда нельзя полностью Доверять рабу.

Квинт собрался с духом.

— В таком случае, как ты можешь целиком полагаться на слово Агесандра?

— Он верно прослужил мне больше двадцати лет, — ответил отец, будто оправдываясь.

— Значит, ты веришь ему больше, чем мне?

— Следи, что говоришь! — отрезал Фабриций и немного помолчал. — А теперь с самого начала. И ничего не утаивая.

Квинт понял, что его только что обрекли на медленную казнь. Глубоко вдохнув, юноша начал рассказ. Примечательно, что отец не перебивал его, даже тогда когда он рассказывал, как Аврелия устроила пожар в амбаре и как они с Гаем освободили Суниатона. Когда он умолк, Фабриций некоторое время стоял, постукивая ногой по земле.

— Почему ты решил помочь другому карфагенянину?

— Потому что Ганнон не хотел уходить без него, — объяснил юноша. — Он мой друг! — страстно добавил он. — Я не мог его предать.

— Прекрати! — перебил его Фабриций, в его голосе снова послышался еле сдерживаемый гнев. — Мы с тобой тут не про Гая говорим. Освободить раба без разрешения владельца — серьезное преступление, а ты дважды сделал это! Дело очень серьезное.

— Безусловно, отец. Прости меня, — сдаваясь на милость отца, в который раз за этот разговор проговорил Квинт.

— Эти рабы давно сбежали бы, если у них есть хоть капля ума, — тихо, как бы сам себе, сказал Фабриций. — Благодаря твоему душевному порыву я потерял больше сотни дидрахм. Как и сын чиновника из Капуи.

Квинт хотел было рассказать, что Гай пытался выкупить Суниатона, но отец и так уже терял терпение. Прикусив губу, он униженно кивнул.

— Как твой отец я имею право наказать тебя по своему усмотрению, — предупредил Фабриций. — Даже убить своими руками.

— Я в твоей власти, отец, — прошептал Квинт, закрывая глаза. Что бы ни случилось сейчас, все равно он рад, что отпустил Ганнона.

— Хотя ты и твоя сестра вели себя возмутительно, в твоих словах я услышал правду. По крайней мере, ты сам веришь в то, что говоришь. Другими словами, ты сделал то, что считал правильным.

Изумленный, Квинт поднял взгляд на Фабриция.

— Да, отец. Как и Аврелия.

— Поэтому сейчас мы заканчиваем разговор об этом. Хотя вопрос и далек от решения, — проговорил Фабриций и сжал кулак. — А когда я в следующий раз увижу Агесандра, то потребую от него объяснений.

«Надеюсь, что и я там окажусь», — подумал Квинт, с новой силой чувствуя гнев к сицилийцу.

— Но ты так и не объяснил, почему покинул мать и сестру, отправившись сюда? — сухо спросил сына Фабриций, пригвоздив его взглядом.

— Я думал, война кончится за пару месяцев, как сказал Флакк, отец. Не хотел ее пропустить, — беспомощно ответил Квинт.

— И это достаточная причина не подчиниться моему приказу, так?

— Нет! — с жаром возразил Квинт, краснея еще сильнее, хотя, казалось, уже некуда.

— Но именно так ты и поступил! — продолжал напирать на него отец и взглянул поверх его головы. — Как будто у меня сейчас других забот не хватает.

— Я не буду мешать тебе, — прошептал одними губами юноша. — Вернусь домой.

— А вот этого ты точно делать не будешь! Ситуация слишком опасна, — проговорил Фабриций и, увидев неприкрытое удивление на лице сына, продолжил: — Публий решил переправить армию через реку По, на вражеские земли. Уже соорудили временную переправу. Завтра утром мы выступаем на запад, навстречу армии Ганнибала. Позади не останется римских войск, а местным галлам доверять нельзя. Ты и пяти миль отсюда не проедешь, как тебе глотку перережут.

— Что же мне тогда делать? — уныло спросил Квинт.

— Тебе придется отправиться с нами, — так же уныло ответил его отец. — В военном лагере ты будешь в безопасности, до тех пор пока не представится возможность отправить тебя в Капую.

Квинт окончательно упал духом. Какой позор! Добраться до армии Публия только затем, чтобы его оберегали от боя… Однако это неудивительно. Его поступки довели отца до предела терпения. Хоть Ганнон сможет попасть туда, куда хотел, попытался утешить себя Квинт, сочтя, что ему повезло избежать хорошей порки.

— Фабриций! Ты где? — прозвучал гулкий голос.

— Марс в небесах, только этого не хватало, — пробормотал Гай.

Ошеломленный реакцией отца, Квинт обернулся и увидел Флакка.

— Вот ты где! Публий собирает командиров, чтобы… — Флакк ошеломленно умолк. — Квинт? Какой приятный сюрприз!

Юноша виновато улыбнулся. По крайней мере, хоть кто-то рад его видеть.

— Ты послал за Квинтом, полагаю? — спросил Флакк и продолжил, даже не дожидаясь ответа: — Какая превосходная мысль! И время самое подходящее. — Подняв сжатый кулак, он посмотрел на юношу. — Завтра мы дадим этим ублюдкам гуггам урок, которого они никогда не забудут.

— Я за ним не посылал, — напряженно ответил Фабриций. — Он решил, что можно бросить мать и сестру и явиться сюда. Пришел только что.

— Горячность юных! — с улыбкой прокомментировал Флакк. — Тем не менее ты же позволишь ему утром выехать с нами?

— Я этого не планировал, — вежливо ответил Фабриций.

— Что? — изумленно переспросил Флакк. — И запретишь своему сыну обагрить себя кровью врага? Принять участие в том, что может стать одной из величайших побед нашей кавалерии? Сын Публия пойдет в бой, а он не старше Квинта.

— Дело не в этом.

— А в чем же?

— А вот это уже не твое дело, — зло пробормотал Фабриций.

Флакка не остановил такой отпор.

— Ладно тебе, — принялся он уговаривать Фабриция. — Если только парень не совершил человекоубийства, ведь наверняка можно позволить ему воспользоваться такой прекрасной возможностью? Это может стать блестящим началом его карьеры — карьеры, которая только начнется, когда твоя семья породнится с Минуциями.

Взбешенный Фабриций попытался взять себя в руки. Из-за напора Флакка они оказались в ситуации, когда отказываться было бы грубостью. Кроме того, это может лишить Квинта шансов на продвижение по службе. Даже женившись на Аврелии, Флакк юридически не обязан помогать своему шурину, только лишь по доброй воле. Фабрицию ничего не оставалось, как сделать довольный вид.

— Очень хорошо. Я спрошу у консула разрешения включить Квинта в мой отряд.