Скорбь Гвиннеда - Кэтрин Куртц

Ивейн кивнула.

— Такое расположение вполне логично. Отец всегда считал, что ему должно соответствовать некое заклинание, но реальных подтверждений мы так и не нашли и не стали рисковать.

— Ну, я не вполне уверен, каковы были его цели, — продолжил Кверон. — Но обычно Мастер выстраивал эту комбинацию, затем читал определенную молитву, держа руки лодочкой над кубом, словно во время евхаристии. После чего из куба начинала проистекать энергия, наполняя алтарь до краев. — Он задумчиво склонил голову. — Мне лично всегда казалось, что это делалось для очищения алтаря, но теперь я начал сомневаться, ведь он проделывал это лишь над кубическим алтарем в Капитуле, и никогда над другим, обычным, в святилище. А тот использовался только для медитаций.

Ивейн кивнула.

— Я помню. Райс рассказывал мне об этом алтаре… из синего камня, да? Отец говорил, что в нем источник большой силы. Он даже предполагал, что есть какая-то связь между ним и черно-белым алтарем в Грекоте.

— Интересно, что бы сделал наставник Кверона с этим черно-белым алтарем? — задумался Джорем. — И если целью было только очищение, то почему этому не подвергали обычный алтарь?

Ивейн подняла брови и вопросительно покосилась на Кверона.

— А ведь это мысль… если, конечно, вы согласны?

— Попробовать на обычном?

— Нет, на черно-белом. — Она похлопала ладонью по каменной плите. — Прямо здесь.

Сперва вид у Кверона сделался едва ли не испуганный, но затем он погрузился в задумчивость.

— Не знаю, получится ли у меня. В своем юношеском невежестве я мог упустить множество скрытых смыслов. Сейчас мне кажется, что речь все же шла не только об очищении, хотя это тоже имело место.

— Я думал, мы просто ищем более сильное охранное заклятье, — поежился Джорем. — К тому же, сейчас вы говорите о вещах, которые, наверняка, предполагалось держать в тайне от не-членов ордена.

— Я могу установить более сильную защиту, — нетерпеливо перебила Ивейн. — Именно за этим я и позвала вас сюда. Но новое очищающее заклинание тоже может оказаться полезным — если это именно оно. Во всяком случае, мне кажется, это не опасно.

Кверон неохотно кивнул.

— С одной стороны, вы правы, Джорем. Но с другой, я даже не уверен, что та тайная часть моего ордена до сих пор существует — а сейчас нам может пригодиться их знание. Кроме того, признаюсь, вам удалось разбудить мое любопытство. Боже, я об этом столько лет не вспоминал!.. — Он поморщился. — Честно говоря, в душе я ощущаю неловкость из-за того, что собираюсь провести обряд вне ордена, но… все равно, я это сделаю. Те клятвы, которыми обменялись мы с вами, ничуть не менее торжественны и священны, чем обеты, данные мною гавриилитам. Попробуем.

— Уверены? — переспросила Ивейн.

— Да, вполне. — Кверон ловко разобрал фигуру и установил кубики в их изначальные позиции четыре белых по центру, а черные — по углам. Переплетя пальцы, он размял их до хруста в суставах, затем встряхнул руки и, собравшись с мыслями, окинул взглядом Ивейн и Джорема.

— Полагаю, сперва следует поднять алтарь, — предложил Кверон, опустив правую руку на кубики. — Мастер всегда выполнял это стоя. Не знаю, имеет ли это значение, но надо постараться воспроизвести все в точности.

— Согласна, — отозвалась Ивейн, и Джорем неохотно кивнул.

— Тогда сперва я поименую составляющие. Prime! — Правым указательным пальцем он коснулся кубика в верхнем левом углу и обозначил его nomen.

Названный кубик немедленно стал светиться.

— Seconde!

Соседний кубик также вспыхнул изнутри.

— Tierce! Quarte!

Ожили два белых кубика под первыми, и все четыре образовали сияющий белый квадрат, ограниченный по углам черными кубиками. Кверон глубоко вздохнул, прежде чем коснуться черного кубика в верхнем левом углу.

— Quinte! — Пятый вспыхнул темно-синим пламенем, словно черный опал.

— Sixte! — За ним следом засветился верхний правый.

— Septime! Octave!

Когда ожили последние два кубика, Кверон хрустнул пальцами правой руки и устало улыбнулся.

— Прекрасно уравновешенный набор, — выдохнул он — и уперся пальцами в Prime и Quinte, произнося первую phrasa:

— Prime et Quinte inversus!

Все трое ощутили мягкое смещение потоков сил, когда кубики поменялись местами, и чувство это лишь усилилось, когда Кверон сдвинул два следующих кубика:

— Quarte et Octave inversus!

Вот теперь начинались сложности. Он поставил пальцы на Septime и перемещенный Prime.

— Prime et Septime inversus!

И наконец:

— Sixte et Quarte inversus!

Получилась слабо светящаяся конструкция, состоящая из одной белой и одной черной диагонали, Мощь в равновесии с Милостью. Если же довести действо до логического завершения, будет создана фигура Столпы Храма, но в трехмерном виде, где сам алтарь будет играть роль Срединного Столпа, сила-посредник, которой дано облегчать даже самые сложные вещи.

Взяв в руки черный Septime, находившийся теперь на верхней левой диагонали, Кверон легко опустил его на Quinte, к которому черный кубик мгновенно словно бы прилип, и огласил его cognomen:

— Quintus!

Равновесие было нарушено, и теперь следовало действовать очень быстро, пока энергия окончательно не вырвалась из-под контроля. Он удержал ее, взяв Quarte из верхнего правого угла и поставив его на Seconde.

— Sixtus!

Сила буквально лизала его пальцы, теперь уже почти ручная, когда он установил Prime на Tierce, белый на белый, и Sixte на Octave, черный на черный, и произнес последние cognomen’a:

— Septimus! Octavius!

Теперь равновесие было установлено, и фигура окончательно приняла вид Столпов Храма — четыре миниатюрные колонны, черные и белые вперемешку, составляющие большой куб. Собрав воедино потоки сил и сделавшись проводником энергии Срединного Столпа, Кверон возложил руку на куб и повелел ему подняться. Тот словно прилип к ладони, и беломраморный блок вознесся следом, в абсолютной тишине, если не считать едва слышного шороха камня о камень. Он поднялся выше, и стали видны его опоры в виде четырех больших черных и белых кубов… а затем появились и самые нижние. По углам их окружали круглые колонны, каждая толщиной с руку.

Кверон медленно поднялся на ноги, когда показался второй слой кубов опоры, и позволил себе расслабиться лишь с появление основы всей структуры каменного блока, идентичного алтарному, только черного, с ладонь толщиной. Когда движение прекратилось, Кверон убрал руку, размял пальцы и шумно вздохнул. Ивейн и Джорем выжидающе смотрели на него.