Убийца в толпе. Шиллинг на свечи. Дело о похищении Бетти Кейн - Джозефина Тэй
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Считает его негодяем?
– Да нет. Просто никчемным парнем. Сдается мне, сэр, что совершил это дело очень умный человек.
– Почему вы так решили?
– Не объявись эта пуговица, никто ничего и не заподозрил бы. Сочли бы, что женщина утонула. Было известно, что она каждое утро ходит купаться, так что ничего необычного в ее смерти не было бы. Ни следов чужих на берегу, ни оружия, никаких внешних признаков насильственной смерти. Все очень аккуратно исполнено.
– Да, действительно аккуратно.
– Не слышу в вашем голосе особого восторга, сэр.
– Меня смущает это чертово пальто. Если бы вы собирались утопить женщину в море, неужели вы бы надели плащ или пальто?
– Не знаю. В зависимости от того, какой способ я захотел бы избрать.
– Ну и какой же способ вы бы предпочли?
– Поплыл бы вместе с ней, а потом пригнул бы ей голову и подержал под водой.
– Тогда наверняка у вас все руки окажутся расцарапанными. Уже улика.
– У меня бы никаких царапин не нашли. Я бы схватил ее за щиколотки, пока мелко, а потом, где поглубже, просто перевернул бы ее вверх тормашками и держал так, пока не утонет.
– Ну и Уильямс! Ну и злодей!
– А как бы вы это сделали, сэр?
– Идея с водной акробатикой меня не прельщает. А вдруг я вообще не умею плавать или боюсь холодной воды? Или, предположим, мне надо как можно быстрее исчезнуть, а тут пока еще выберешься из воды, пока оденешься… Нет, я бы взобрался на скалу где-нибудь на глубоком месте, окликнул бы ее, а когда она подплыла, схватил бы за голову и держал под водой. Таким образом, она бы могла мне только руки расцарапать, но, чтобы избежать этого, я бы надел кожаные перчатки. Через несколько секунд она бы потеряла сознание – и все было бы кончено.
– Великолепно, сэр, только такой метод на мили от Гейна нигде нельзя применить.
– Почему это?
– Утесов нет.
– Ага, правильно. Молодец. Но можно найти им замену: каменные гряды, которые уходят далеко в море.
– Точно! Вы думаете, так оно все и случилось, сэр?
– Как знать? Пока это всего лишь теория. Но пальто все-таки меня сбивает с толку.
– Не вижу на это причины, сэр. Утро было туманное, и в шесть часов еще довольно прохладно. Любой мог быть в пальто.
– Возмо-о-жно, – протянул Грант и решил пока больше не думать про пальто. (Это был один из тех случаев, когда маленькая деталь не укладывалась в привычное логическое построение: частенько именно внимание к таким алогичным деталям обеспечивало Гранту успех в решении сложного дела.)
Грант стал давать Уильямсу указания по поводу того, чем ему заниматься, пока он сам будет в городе. Под конец он сказал:
– Я только что снова виделся с Тисдейлом. Он получил место официанта в «Моряке». Не думаю, что он пустится в бега, но для верности приставьте к нему человека. Полагаю, Сангер с этим справится. Вот предполагаемый маршрут, по которому проехал Тисдейл, когда угнал машину. – С этими словами он передал Уильямсу лист бумаги и добавил: – Перепроверьте его. Может быть, несмотря на ранний час, кто-нибудь запомнил его или машину. Главное, узнайте, был ли он в пальто. Мое мнение таково, что он действительно угонял машину. Но не по тем причинам, которые назвал.
– Когда я прочел его показания, то решил, что он дал очень неправдоподобное объяснение. Неужели ничего лучше не смог выдумать? Как вы считаете, сэр, почему он это сделал?
– Когда он ее утопил, то, вероятно, первой его мыслью было поскорее убраться отсюда подальше. С машиной он смог бы очутиться на другом конце Англии или даже за границей прежде, чем был бы обнаружен труп. Но потом что-то его остановило: он понял, что делает великую глупость. Может, спохватился, что на обшлаге не хватает пуговицы. Во всяком случае, до него дошло, что самое безопасное для него – оставаться на месте и делать невинный вид.
Он избавился каким-то манером от обличающего его пальто – даже если он и не заметил отсутствия пуговицы, рукава пальто должны были быть по локоть мокрые, – повернул назад, поставил на место машину, обнаружил, что благодаря приливу тело уже нашли, и прекрасно разыграл на пляже сцену шока. Ему даже не очень-то пришлось и притворяться: одной мысли о том, что он чуть не свалял дурака, наверное, оказалось вполне достаточно, чтобы впасть в истерику.
– Так вы считаете, это все-таки он?
– Не знаю. Мне кажется, у него не было мотива. Он остался без гроша, а она была женщиной щедрой. У него были все основания желать ей долгой жизни. Он, конечно, был ею увлечен. Он утверждает, что не был в нее влюблен, но на его слова мы полагаться не можем. Хотя, думаю, он не соврал, когда сказал, что между ними ничего не было. Он мог быть на нее зол за это, но, мне кажется, он, скорее всего, просто накинулся бы на нее с кулаками. А убийство – и это самое отвратительное, Уильямс, – совершено с холодным расчетом.
– Вы совершенно правы, сэр. У меня прямо все внутри переворачивается, – сказал Уильямс, любовно подцепляя вилкой кусок отменного уилтширского сыра и отправляя его в рот.
Глядя на него, Грант невольно улыбнулся. Ради этой улыбки его подчиненные готовы были за него в огонь и в воду. Он и Уильямс часто работали в паре, и всегда к обоюдному удовольствию и в полном согласии. Главным образом, вероятно, оттого, что Уильямс, дай ему бог здоровья, никогда не помышлял о карьере. В глубине души он был в гораздо большей степени добрым супругом своей хорошенькой преданной женушки, чем честолюбивым сержантом криминальной полиции.
– Жаль, что я не успел перехватить ее поверенного после слушания. Мне многое надо у него выяснить, а теперь одному Богу известно, где он будет проводить уик-энд. Я запросил в Ярде досье на нее, но поверенный наверняка сможет мне рассказать гораздо больше. Надо выяснить, кому она завещала
