Богач, бедняк - Ирвин Шоу

Перкинс повел молодых людей в гостиную. Он шел впереди, шагов на пять, а они — за ним, друг за другом, и со стороны могло показаться, что это — небольшая скромная процессия.

Брэд перестал горбиться, выпрямился и теперь шел не сутулясь, как обычно, по-видимому, мрачный коридор оказывал на него свое магическое воздействие.

Перкинс открыл дверь в гостиную.

— Мистер Джордах с приятелем, сэр, — громко объявил он.

Бойлан, закончив пассаж, остановился. На столе стояла бутылка шампанского в ведерке со льдом и два рифленых стакана.

Бойлан встал навстречу им, улыбаясь.

— Добро пожаловать! — Он протянул руку Руди. — Как приятно снова увидеть тебя. — Бойлан провел два месяца на юге и сильно там загорел. Волосы его и прямые ресницы выгорели от жаркого солнца.

Пожимая руку Бойлану, Рудольф заметил какую-то легкую перемену в его лице, и этот факт его тут же озадачил.

— Позвольте представить вам моего друга, мистер Бойлан, — сказал Рудольф. — Брэдфорд Найт. Мой сокурсник.

— Как поживаете, мистер Найт? — радушно поинтересовался Бойлан, пожимая ему руку.

— Очень рад познакомиться с вами, — сказал Брэд, и его оклахомский акцент стал вдруг еще более заметным, чем обычно.

— Насколько я понимаю, сегодня можно вас поздравить тоже.

— Думаю, что так. По крайней мере, теоретически так, — широко улыбнулся Брэд.

— Нам нужен третий стакан, Перкинс, — Бойлан жестом указал на бутылку шампанского.

— Слушаюсь, сэр, — Перкинс во главе воображаемой им всю жизнь процессии вышел из комнаты.

— Ну, как показался этот демократ? Был ли он назидательным, как всегда? — спросил Бойлан, повертев в ведерке со льдом бутылку. — Говорил ли он о злоумышленниках, подрывающих великое наше благосостояние?

— Нет, он говорил об атомной бомбе, — ответил Рудольф.

— Их изобретение, демократов. Сообщил ли он, на кого они собираются ее сбросить в следующий раз?

— Судя по всему, он не хочет ее ни на кого бросать, — сказал Рудольф. Почему-то ему сейчас захотелось встать на защиту члена кабинета. — Вообще-то он говорил о многих здравых вещах.

— На самом деле? — Бойлан вновь поворачивал бутылку кончиками пальцев. — Может, он в глубине души республиканец по убеждениям?

Вдруг Рудольф понял, какая перемена произошла в лице Бойлана: под глазами нет мешков. По-видимому, он хорошо спал во время своего отдыха, — подумал Рудольф.

— Какой у вас здесь замечательный старинный уголок, мистер Бойлан, — сказал Брэд, откровенно во время их разговора разглядывая все вокруг.

— Да, старина сразу бросается в глаза, — небрежно бросил Бойлан. — Моя семья приложила немало усилий, она была так привязана к этому дому. Если не ошибаюсь, вы родом с юга, мистер Найт?

— Из Оклахомы.

— Однажды я проезжал там. Производит угнетающее впечатление. Вы собираетесь сейчас туда?

— Завтра, — сказал Брэд. — Вот, пытался убедить Руди поехать со мной.

— Ах, вон оно что! — Бойлан повернулся к Рудольфу. — Ты едешь?

Рудольф покачал головой.

— Нет, — продолжал Бойлан, — ты у меня как-то не вяжешься с представлениями об Оклахоме.

Перкинс принес третий стакан, поставил его на стол.

— Ну что ж! — воскликнул Бойлан. — Приступим! Он, ловко работая пальцами, сорвал проволоку вокруг пробки. Мягкими движениями выкручивал пробку из горлышка бутылки, пока она не выскочила оттуда с сухим шлепком. Разлил пенящееся шампанское по стаканам, с видом большого знатока этого дела. Обычно он доверял Перкинсу открывать бутылки. Рудольф понимал, что сегодня Бойлан очень старается и наполняет все свои действия особым, символическим значением.

Он передал один стакан Брэду, второй — Рудольфу, поднял свой.

— Выпьем за будущее, — предложил он. — За это такое опасное грамматическое время.

— Это, несомненно, лучше кока-колы, — сказал вдруг Брэд.

Рудольф слегка нахмурился. Брэд, вероятно, нарочно разыгрывал здесь из себя деревенщину, контрастируя явно не в свою пользу с манерной элегантностью Бойлана.

— Да, на самом деле! — подхватил ровным тоном Бойлан. Он повернулся к Рудольфу: — Может, пойдем в сад, там и допьем бутылку? На солнышке? Когда пьешь шампанское на открытом воздухе, на природе, это всегда способствует праздничному настроению.

— Нет, — возразил Рудольф, — у нас не так много времени.

— Вот как? — Бойлан недовольно поднял брови. — А я-то думал, что мы вместе пообедаем в «Гостинице фермера». Вас я тоже приглашаю, мистер Найт.

— Благодарю вас, сэр, — ответил Брэд. — Пусть решает Руди.

— В Нью-Йорке нас ждут, — объяснил Рудольф.

— Понятно, — протянул Бойлан. — Вечеринка, какие могут быть сомнения. Молодежь…

— Да, что-то вроде этого.

— Ну что же, вполне естественно. В такой торжественный день, — он долил всем шампанского в стаканы. — Ты там встретишься с сестрой?

— Вечеринка в ее доме. — Рудольф никогда не лгал.

— Передай ей мои наилучшие пожелания, — попросил Бойлан. — Нужно не забыть, послать какой-нибудь подарочек для ее ребенка. Кто у нее, напомни!

— Мальчик.

Рудольф сообщил ему об этом, как только родился младенец.

— Маленькую серебряную ложечку, чтобы он уплетал ею свою любимую кашку. В моей семье, — обратился Бойлан к Брэду, — был обычай дарить новорожденному пакет акций. Но это было в нашей семье, само собой разумеется. Я, конечно, не могу сделать такой подарок племяннику Рудольфа. Такой шаг с моей стороны могут расценить как какое-то особое отношение к Рудольфу с моей стороны, хотя я и в самом деле с большим уважением отношусь к нему. Из-за этого уважения я привязан и к его сестре, хотя в последние несколько лет наши пути разошлись. Но никто из нас не был против этого.

— Когда я родился, отец записал на мое имя нефтяную скважину, — сказал Брэд. — Но она оказалась пустой, — он весело засмеялся.

Бойлан вежливо улыбнулся.

— Главное — удачная мысль!

— Только не в Оклахоме, — возразил Брэд.

— Рудольф, я думал, что мы за обедом обсудим кое-какие дела, но раз ты сегодня занят, а мне вполне понятно твое желание побыть сегодня вечером с молодыми людьми твоего возраста, то в таком случае, может, уделишь мне пару минут…

— Если хотите, — прервал его Брэд, — я пойду прогуляюсь.

— Вы все так тонко чувствуете, мистер Найт, — сказал Бойлан с острой, как нож, издевкой в голосе, — но нам с Рудольфом нечего скрывать. Не так ли, Рудольф?

— Не знаю, — без всяких обиняков ответил Рудольф. Он не собирался попадать в ловушку, которую, может, уготовил ему Бойлан.

— Вот что я хотел тебе сказать, — продолжал Бойлан, переходя на деловой тон. — Я купил тебе билет в круиз на пароходе «Куин Мэри». Пароход отправляется в плавание через две недели, так что у тебя впереди еще много времени, чтобы побыть с друзьями, оформить заграничный паспорт и все остальные документы. Я составил для тебя небольшой маршрут тех мест, которые просто необходимо посетить. Лондон, Париж, Рим, ну, как обычно. Закруглить, так сказать, твое обучение. Оно, по сути дела, начнется только с окончанием колледжа. Вы со мной согласны, мистер Найт?

— Нет, я не поеду, — отрезал Рудольф, поставив свой стакан.

— Почему же? — удивился Бойлан. — Ведь ты всегда так восторженно говорил о путешествии в Европу.

— Может, позже, когда смогу себе такое позволить.

— И это все? — Бойлан добродушно фыркнул, показывая, что он с пониманием относится к его гордыне. — По-моему, ты меня не понял. Это тебе мой подарок. Мне кажется, такое путешествие тебе многое даст. Оно несомненно пойдет тебе на пользу. Немного пообтешешься, устранишь налет провинциализма, если позволишь мне так выразиться. Думаю, в августе я тоже смогу туда приехать, встретимся где-нибудь на юге Франции.

— Спасибо, Тедди, но я не смогу. Просто не смогу.

— Очень жаль, — равнодушно пожал плечами Бойлан, соглашаясь. — Мудрые люди знают, когда следует принимать подарки, а когда отказываться от них. Даже от пустых нефтяных скважин, — кивок в сторону Брэда. — Ну, конечно, если у тебя есть лучшие предложения…

— Да, мне нужно здесь кое-что сделать, — признался Рудольф. Ну вот, начинается, подумал он.

— Можно поинтересоваться, что именно? — Бойлан налил шампанского только себе, не обращая внимания на их почти пустые стаканы.

— Завтра утром я начинаю работать в магазине Калдервуда. Полный рабочий день.

— Несчастный, — притворно пожалел его Бойлан. — Какое ужасное скучное лето ожидает тебя. Должен признаться, у тебя довольно странные пристрастия. Предпочесть торговлю кастрюлями и сковородками, предлагая такого рода товар неряшливо одетым домохозяйкам в маленьком городишке, путешествию на юг Франции! Ну да ладно. Ты сам принял такое решение, и, по-видимому, для этого должны быть убедительные резоны. Ну а что ты будешь делать после того как пройдет лето? Ты будешь поступать на юридический факультет, как я тебе предложил или попытаешься определиться на дипломатическую службу? Будешь сдавать в МИДе соответствующие экзамены?