Психология социализма - Гюстав Лебон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Настоящая солидарность возможна только между лицами, имеющими непосредственные, однородные интересы. Именно такие интересы удалось объединить современным синдикатам, которыми мы скоро займемся.
Однако же имеются некоторые виды ассоциаций, которые могут объединять интересы, по существу, противоположные, например, кооперативные общества. Они объединяют противоположные интересы производителей и потребителей, предоставляя им обоюдные выгоды. Производитель охотно удовлетворяется более умеренной прибылью с каждого предмета, если ему гарантирован их большой сбыт, обеспеченный ассоциацией большого числа покупателей.
В больших английских кооперативных обществах объединяются только одинаковые интересы, так как там потребитель в то же время и производитель. Эти общества достигли того, что действительно фабрикуют почти все, что они потребляют, и владеют фермами, производящими хлеб, мясо, молоко, овощи и т. д. Они представляют ту очень большую выгоду, что их члены, из числа самых слабых и неспособных, пользуются умелостью наиболее способных, находящихся во главе предприятий, которые не могли бы без них процветать. Латинские народы еще не дошли до этого.
Я уже раньше показал, что, управляя лично своими различными ассоциациями и особенно кооперативными обществами, англосаксонские рабочие научились вести собственные дела. Французский рабочий слишком пропитан латинскими понятиями своей расы, чтобы быть способным на такую инициативу и на учреждение обществ, которые помогли бы ему улучшить свою участь. Если же, благодаря некоторым способным вожакам, он все-таки основывает что-либо подобное, то немедленно сдает управление посредственным уполномоченным, не внушающим доверия и неспособным ими руководить.
У латинских народов кооперативные общества обставляются, кроме того, мелочными и сложными административными формальностями, свойственными нашему национальному темпераменту, и влачат жалкое существование. Они приходят в упадок тем скорее, что рабочий латинской расы, почти лишенный предусмотрительности, предпочитает покупать изо дня в день в розницу у мелких торговцев, с которыми он болтает, и которые охотно открывают ему дорого оплачиваемый кредит, вместо того, чтобы обращаться в большие оптовые склады, где приходится платить наличными и где не могут отпускать товар по мелочам.
Между тем, избавление от посредников устройством кооперативных обществ составило бы для французского рабочего большой материальный расчет. Исчислено, что во Франции суммы, переплачиваемые посредникам, стоящим между производителями и потребителями, превышают ежегодно семь миллиардов, т. е. они почти в два раза больше взимаемых с нас налогов. Требования посредника гораздо обременительнее требований капитала, но рабочий этого не замечает и потому переносит их безропотно.
Самую распространенную из современных форм ассоциаций и в то же время самую безличную представляют акционерные общества. По прекрасному выражению Леруа-Болье, они составляют «господствующую черту экономической организации современного общества... Они простираются на все: на гфомышленность, финансы, торговлю, даже на земледелие и на колониальные предприятия. Уже почти у всех народов они являются обычным орудием для выполнения механического производства и эксплуатации природных богатств... Анонимное общество точно призвано сделаться властелином вселенной, поистине, это наследник падших аристократий и прежней феодальной системы. Владычество над миром принадлежит ему, так как приходит час, когда весь мир будет обращен в акционерные общества. Такие общества, — говорит названный писатель, — продукт не богатства, а демократического строя и раздробления капиталов между большим числом рук».
Действительно, акционерная организация — единственно возможная форма ассоциации небольших капиталов. По-видимому, эта форма имеет своим основанием коллективизм, но только по-видимому, так как она в действительности допускает свободу участия в предприятии и выхода из него, и притом размер прибылей строго пропорционален затраченной энергии, т. е. сумме сбережений каждого участника. В тот день, когда рабочий с помощью акционерной системы сделался хотя бы анонимным, но заинтересованным совладельцем завода, на котором он работает, совершился бы огромный прогресс. Быть может, именно посредством этой плодотворной формы ассоциаций и произойдет освобождение рабочих классов в экономическом отношении, если только оно возможно, и несколько сгладятся естественные и социальные неравенства.
До сих пор акционерные общества не проникали еще в народные массы. Единственная форма ассоциации, подходящая несколько (правда, очень мало) к этой форме эксплуатации, это та, при которой имеет место участие в прибылях. Несколько обществ, основанных на таком принципе, достигли хороших результатов. Если эти общества не очень многочисленны, то это отчасти оттого, что правильная их организация требует исключительных и, следовательно, всегда очень редких способностей.
Из ассоциаций последнего типа можно назвать: малярное предприятие, основанное в 1829 году Леклером, продолжаемое фирмой Редули и Ко в Париже, завод Гиза в Энском департаменте, завод Лекена в Бельгии и др. Первое предприятие приносит своим участникам — всем рабочим этого дома — 25% прибыли и выдает через известное число лет пенсию в 1.500 фр. В настоящее время таких пенсий начисляется 120.
Фамилистер Гиза — род общины, в которой ассоциация капитала с трудом достигла превосходных результатов. В 1894 году общий оборот превысил 5 миллионов фр. и дал 738.000 фр. чистого дохода.
Во Франции и за границей насчитывают ныне более 300 подобных учреждений, где введено участие в прибылях.
В Англии самое знаменитое из таких предприятий — это общество «Справедливых пионеров в Рочдэле», основанное в 1844 году 28-ю участниками-рабочими с очень скромным капиталом. Оно насчитывало в 1891 году 12.000 участников с капиталом в 9 миллионов фр. Обороты его ежегодно достигают 7.400.000 фр., принося 1.300.000 фр. прибыли.
Ассоциации этого рода имели такой же успех в Бельгии, например «le Woruit» в Генте. В Германии также насчитывается много таких же вполне процветающих ассоциаций. Также за последние годы основано несколько их и в Северной Италии, но там, как и во Франции, большая часть из них от недостатков в управлении должна будет исчезнуть. Они организованы совершенно на латинский лад, т. е. так, что судьба предприятия зависит исключительно от лица, поставленного во главе, так как члены ассоциации не обладают ни способностью, ни намерением принимать деятельное участие в управлении общим делом, подобно англосаксонским рабочим.
Главным камнем преткновения таких обществ является то обстоятельство, что участие в прибылях заставляет также участвовать и в убытках, очень частых и неизбежных в промышленности. Пока дело приносит доходы, участники прекрасно уживаются, но лишь только оно является убыточным, согласие обычно быстро пропадает. В Америке несколько лет тому назад был случай, поразительно доказывающий справедливость этого. Поджоги, разрушившие большие мастерские Компании Пульмана, затем грабежи и дикие разгромы указывают, чему подвергаются эти большие предприятия, когда успех им изменяет.
Компания Пульмана создала обширные мастерские, в которых работало 6.000 человек; для них и для их семей был создан красивый город, насчитывавший 13.000 жителей, пользовавшихся во всем современным комфортом: большим парком, театром, библиотекой и т. п. Дома могли быть приобретаемы только рабочими, становившимися собственниками посредством ежегодного незначительного взноса.
Пока дела процветали, царствовало довольство и благосостояние. В продолжение нескольких лет рабочие внесли в сберегательные кассы около 4 млн. фр. Но как только заказы замедлились (по случаю плохих оборотов железнодорожных обществ, клиентов завода), Компания Пульмана, чтобы не работать в убыток при полном комплекте рабочих, не отказывая ни одному из них, была вынуждена уменьшить заработную плату с 11 на 7,5 фр. в день. Это обстоятельство вызвало настоящую революцию. Мастерские были разграблены и сожжены, рабочие устроили забастовку, распространившуюся на железные дороги и повлекшую за собой такие насилия, что президент республики Кливленд должен был объявить военное положение. Только с помощью картечи могли справиться с мятежниками.
Мне очень мало верится в прочную будущность этих обществ с участием в прибылях; они слишком отдают рабочего во власть хозяина и связывают его с ним на слишком долгий срок. Хозяин, кроме того, не имеет никакого действительного интереса в участии рабочих в его прибылях, так как он отлично знает, что они всегда откажутся от участия в убытках и возмутятся, как только эта убыточность выяснится. Только из чисто филантропических побуждений или из страха хозяин соглашается разделить свои прибыли с рабочими, и никто не может его к этому принудить. Можно основать что-нибудь прочное на интересе, представляющем собой фактор надежный и неизменный, но не на филантропии или страхе, т. е. чувствах изменчивых и всегда кратковременных. Филантропия, вместе с тем, настолько близка к жалости, что не вызывает никакой благодарности в тех, кем она занимается. Полагаю, что при виде своих пылающих заводов Пульман должен был приобрести те полезные сведения в практической психологии о значении филантропии, какие не приобретаются из книг, и незнание которых зачастую обходится очень дорого.