Злой Демон Василий. Том 2 - Фалько

— Скоро пройдёт, — послышался голос Нефёдова, успокаивающего супругу.

Женщину рвало на мраморный пол. Судя по всему, перед путешествием между мирами она ничего не ела, но желудок всё равно пытался вывернуться наизнанку. Испанцы тоже выглядели не очень, но приходили в себя гораздо быстрее.

Окружавшие нас люди в белых просторных одеждах поспешили на помощь Нефёдовой, кто-то направился к испанцам, а к нам с Зои шагнула пара длинноухих. Одного взгляда на неискренние улыбки хватило, чтобы понять, что они скорее скалятся, как акулы перед завтраком. Я почувствовал лёгкое прикосновение силы и немного напрягся. Мужчины были похожи: одинаковые одежды, напоминающие индийские, причёски и даже манера держаться. Просторные шаровары и мягкие тапочки, рубаха до колен с вырезом на груди и что-то напоминающее сюртук, тоже длинный, ниже колен, с застёжками спереди по всей длине. С определением возраста — сложно, но мне показалось, что один был гораздо старше. Как раз на лице старшего отразилось несколько эмоций: удивление, вопрос и разочарование. Он даже улыбаться перестал. Что-то шепнув напарнику, он развернулся на полпути и поспешил следом за Илиром.

Длинноухий что-то сказал, но я не понял ни слова. Нам на помощь пришёл Нефёдов, говоря на их языке с сильным акцентом и жестикулируя, дополняя малый словарный запас. Разговор вышел короткий, после чего светлоликий бросил на нас ещё один взгляд и направился на выход. Точнее, посмотрел он на Зои, оценив привлекательность девушки.

— Вам в карантин сейчас надо, — сказал Нефёдов. — Это в зоне людей с Земли, не переживайте. Там наши, из России работают, всё объяснят и покажут. Кстати, запоздало, но будем знакомы. Николай, а это моя супруга — Тамара. Мы здесь почти два года, с самого начала, можно сказать. Первая волна.

Он улыбнулся, словно это хорошая шутка. В это время к нему присоединилась Тамара, бледная как стена.

— Каждый раз так, — сказала она. — Тяжело через разломы проходить. Не привыкну никак.

— А вы неплохо держитесь, — добавил Николай. — Может, из-за возраста. Пойдёмте, по пути всё объясню.

Когда мы выходили из здания, внутрь забежала группа людей с тряпками и вёдрами. Говорили они на каком-то незнакомом языке, смеялись и шутили.

— Эти не наши, — сказал Николай, заметив мой взгляд. — Из другого светлого мира. Можно сказать, что дикари. У них там глубокое средневековье и феодализм.

Я чуть не сказал, что и местные светлоликие недалеко ушли. Только у них феодализм правильный, добрый, который должен победить, захватить и поработить всех плохих. Из каменного здания с куполом мы вышли в центре квадратной площади внутри дворца или чего-то очень похожего. Этакий внутренний дворик, только очень большой. Недалеко от нас стояло несколько людей из числа сильных одарённых, с короткими мечами на поясе. Я сначала подумал, что они ждут своей очереди на перемещение, если зал позади нас является своеобразным местом для открытия разломов.

— Охрана, из числа наших, — сказал Николай, махнув им рукой. — Раз в неделю у каждого из первых трёх групп дежурство либо здесь, либо в городе.

— А что за город? — уточнил я.

— Илуна, столица, — он довольно покачал головой. — Считай, что вам повезло оказаться в столице всех светлых миров. Но вы это и сами скоро поймёте.

— Мы сейчас в пригороде, — поправила его Тамара. — До города около часа пешком идти. Но туда просто так попасть нельзя, только по особому пропуску.

— Вы только сразу во всё не пытайтесь вникнуть, а то голова кругом пойдёт, — рассмеялся Николай, придержав супругу под локоть. — Нам вон в тот проход сейчас. Там научный отдел и больница. А там — общежитие.

Как я уже говорил, мы находились в центре какого-то дворца, построенного в форме большого квадрата с площадкой в центре. И людей вокруг было как-то неожиданно много, в отличие от длинноухих, которых я и не увидел вовсе, если не считать тех, кто встретил нас.

Под научным отделом и больницей Николай подразумевал длинный коридор, вдоль которого тянулись просторные комнаты и проходные залы. Поразило убранство и богатство дворца. Почему-то, попав внутрь, мне сразу представилась картина, как революционеры свергают царя, вламываются в его дворец и приспосабливают для своих нужд. Просто людей вокруг было много, кто-то расставил дорогие стулья с роскошной обивкой в коридоре, а на огромных резных дверях повесили таблички на трёх языках с названием кабинетов. Ковровая дорожка была изрядно вытоптана, но беспорядка я не увидел. Напротив, всё содержали в идеальной чистоте.

— Вам сюда, — сказал Нефёдов, показывая на одну из массивных резных дверей. — Я предупрежу коменданта, что подобрали новеньких.

Ободряюще улыбнувшись, он хлопнул меня по плечу и повёл супругу дальше. Меня так и подмывало развернуться и тихо сбежать.

— Ни стражи позади, ни охраны, даже странно, — сказал я Зои. — Высадили на конечной, и крутись как хочешь…

— Одарённых вокруг как-то слишком много, — сказала она. — Неуютно.

— Потому что каждый из людей, кто прошёл через разлом, получает искру. Помнишь, что Присцилла рассказывала?

Насчёт «неуютно» Зои была права. Все, кого я видел, даже те, кто мыл полы в мраморном зале, были одарёнными. Приходилось напрягаться, чтобы отстраниться от их присутствия. К примеру, прямо над нами, скорее всего на втором этаже дворца, было не меньше десятка очень сильных одарённых, расположенных в строгом порядке. Может, там учебный класс или спальня?

— Ну, давай посмотрим, что тут и как, — сказал я, открывая дверь с табличкой «Приёмное отделение». — Будем считать, что мы тут проездом. Посмотрим город, посетим достопримечательности, полюбуемся храмами и свалим. Иначе Тэя и Присцилла сговорятся и ворвутся сюда с ноги, чтобы привести светлоликих в чувство.

— Хорошая мысль, — улыбнулась Зои. — Бабушка меня обязательно найдёт, даже здесь.

За дверью оказалось просторное светлое помещение, почти без мебели. Скорее всего, раньше тут была гостиная или комната отдыха, о чём говорили пятна на паркете. Сейчас сюда принесли громоздкий стол, пару высоких кушеток и дорогую ширму, на полотне которой был изображён водопад и птицы. За столом работал немолодой мужчина в белом халате, он что-то писал толстым пером, скрипящим так, что слышно было от входа.

— День добрый, — поздоровался я на русском. — Туристов принимаете?

— Проходите, — сказал он, показывая на пару