Империя. Терра Единства (СИ) - Марков-Бабкин Владимир

ИМПЕРИЯ ЕДИНСТВА. МОСКВА. СЕВЕРНЫЙ СТОЛИЧНЫЙ ВОКЗАЛ. 10 июля 1937 года.

Что такое экономика? Нет, не спешите говорить, что это деньги, про деньги и ради денег. Это всё понятно. Но экономика — это, в первую очередь, транспорт. Именно транспорт является тем связывающим звеном, который и запускает экономику страны. И чем больше будет развита транспортная «кровеносная система», тем больше сможет произвести, продать, экспортировать, импортировать и вообще жить экономика.

Да, до магистральных железных дорог со скоростями в четыреста километров в час пока далеко, но первая в России скоростная магистраль сегодня открывается. Москва-Петербург. Столичная линия. Двести километров в час. Строятся ещё две — Москва-Константинополь и Москва-Казань. Но там работы ещё на пару-тройку лет. Вероятно, уже после войны запустится. А пока важнейшая и стратегическая магистраль в Питер. В Питер, куда идёт магистраль Берлин-Кёнигсберг-Рига-Петербург.

Стратегическая линия, по которой идёт снабжение Германии и всей войны в Европе.

Саша слегка кивнул, принимая золотые ножницы с красной бархатной подушечки. Алая лента. Репортёры, киношники, фотографы. Историческое событие.

Клац-клац и вот лента подхвачена начальником железной дороги и московским градоначальником.

Кесарь-Наследник, под бравурную торжественную музыку, вышел к трибуне.

— Дамы и господа. Товарищи. В прошлом веке в России была открыта первая железная дорога Санкт-Петербург — Царское Село. Тогда, это было историческим событием, которое предопределило движение нашего Отечества в будущее. Пусть ещё несмелое движение, пусть даже, с высоты сегодняшнего дня, можно его даже трактовать, как робкое, но это был гигантский шаг в развитии нашей благословенной Империи. Потом появилась железная дорога Москва-Петербург. Потом такие дороги охватывали всё больше и больше просторов России, пока не протянулись до самого Владивостока. Что ж, наступает новая эпоха. Эпоха скоростных магистралей…

Александр говорил в меру пафосно (сообразно случаю), но прекрасно понимал, что скоростные магистрали большей частью будут использоваться под пассажирские перевозки, что значение этой сегодняшней линии больше в том, что старая железнодорожная магистраль расчистится для грузовых перевозок, избавившись от многочисленных пассажирских составов. Что сегодняшнее мероприятие — это лишь блестящий фантик, под которым скрывается настоящая сладкая конфета. Но люди ведь хотят именно фантик. Красивый фантик. Во всех смыслах красивый. Кого интересуют грязные товарные вагоны, хмурые платформы с танками и орудиями, засыпанные углём шпалы и рельсы, труженики-локомотивы, которые вытаскивают на себе просто огромное количество перевозок? Нет, подданным и прессе интересен именно фантик. Возможность комфортно доехать из Москвы в Питер в два раза быстрее. И чтоб чай приносил проводник.

В великолепном кителе. С блестящими начищенными пуговицами.

* * *

КОРОЛЕВСТВО ШОТЛАНДИЯ. ЭДИНБУРГ. ХОЛИРУДСКИЙ КОРОЛЕВСКИЙ ДВОРЕЦ. 10 июля 1937 года.

А в Шотландии я подзастрял. И дела нужно было разгрести, и положение Лизы надёжно упрочить, Риден опять же. Да и ситуация в Ирландии оказалась хуже, чем я и мой Генштаб могли ожидать.

Понеся серьезные потери шотландские войска резко подподостыли к этой войне. Саму Шотландию англичане разумно не бомбили, особой угрозы тут от них не видели, а проливать кровь за свободу какой-то там Ирландии они не очень хотели. В общем, воодушевление первых дней явно пошло на убыль. Ситуация могла стать опасной. Падение популярности Лизы в армии допускать было нельзя.

Проблема усугублялась необходимостью работать почти с ювелирной точностью, насколько это вообще позволяли современные технологии. Будь это Англия, мы бы просто устроили массированные ковровые бомбёжки, но убивать много ирландцев как-то не хотелось, мы же типа их освобождать прибыли. С дальним прицелом. Вот и приходилось аккуратничать.

Мои солдаты тоже не слишком рвались вперёд. Впрочем, я особо и не требовал подвигов. Они просто делали свою работу и меня это устраивало. Нас здесь, кроме нашей «зоны безопасности» на северо-востоке Ирландии, в Ольстере, интересовало мало что. Тем более я не собирался таскать каштаны из огня за немцев, да и французы пусть отрабатывают свой взнос за возрождение Французской империи.

Я здесь не для этого.

Я здесь чтобы быть на виду и всем мозолить глаза. За мной сейчас пристально следят все, кому только ни лень. И кому лень — тоже следят. И за Машей следят. И за Сашей. Слишком многое зависит сейчас от того, какое решение мы примем и угадают ли наши противники с тем, какими будут эти решения.

На здоровье. Пусть гадают и угадывают. Выбор богат у них для версий и аналитики.

Я — в Эдинбурге. Саша в Санкт-Петербурге. Маша вообще в Кременчуге. Мика с детьми на Острове. Ольга в Константинополе. Лиза в Эдинбурге. Вика в Орлеане сейчас. Вовка в Звёздном. Мася где-то в лагерях беженцев в районе Альп.

В Альпах хорошо сейчас. И не бомбят. Хотя сегодня ночью, как сообщается, британские воздушные эскадры нанесли мощный удар по портам Гамбурга, Амстердама и Роттердама. Явно пытались нанести ущерб путям морского снабжения группировок немцев и голландцев в самой Англии и помешать переброске войск оттуда уже в саму Ирландию. Но, в принципе, это уже последние потуги британцев побольнее укусить. А может и последняя.

Но, всё равно я рад, что моя Мася была в Альпах, а не в Гамбурге. Она девочка рассудительная, но очень заводная. Как, впрочем, и Лиза. Дёрнуло же её участвовать в высадке десанта своих шотландцев в Ирландии! А если бы она погибла там⁈

Так что…

Кстати, о здоровье. Вокруг Ридена там целые хороводы водятся из всякого рода специалистов, но как-то не очень всё это помогает. Ни самое современное оборудование, ни всякие иглоукалывания, ни массажи, ничего. Нет, он даже иногда внезапно открывает глаза, смотрит в никуда не видя ничего. И вновь проваливается в какое-то небытие. Хотя врачи говорят, что это хороший и даже обнадеживающий признак. Да и указательный палец на правой руке иногда подергивается. Лиза всё своё свободное время проводит у его постели. Что-то ему рассказывает, поёт какие-то песни, даже на скрипке играет.

Так они бывает и сидят рядом с ним вместе с матерью Ридена.

Тяжело быть королевой. Малолетней королевой. Которая влюбилась и сходит с ума со всей юношеской страстью и бескомпромиссностью. Если бы не дела государственные и церемонии всякие, если бы не уход за ранеными в госпитале, под который спешно оборудовали одно из крыльев дворца, то она, наверное, и спала бы на стуле рядом со своим женихом, постоянно выныривая из своей усталой дрёмы только для того, чтобы обеспокоенно всмотреться в его лицо.

Я был у него сегодня. Благо идти в другое крыло дворца было не так уж и далеко. По пути уже привычно проходил мимо раненых. Тут были и русские, и шотландцы. Были даже англичане и ирландцы. Нет-нет, не пленные, не солдаты противника. Это были добровольцы, которые записались в Шотландскую Королевскую армию и отправились воевать. Отправились освобождать Ирландию. И если мотивы ирландцев были мне понятны, то с англичанами было сложнее. Я беседовал с некоторыми из них. Они говорят, что для них Шотландия — это часть старой доброй Англии. И пока бошей не выгонят обратно на континент, они будут верно служить шотландской королеве, о чём принесли ей торжественную присягу верности. Они бы и оммаж принесли, если бы знали, что Лиза примет этот оммаж. Да и не дворяне они большей частью, хотя среди них попадались и офицеры.

Но, мне кажется, они уже прекрасно понимали, что прежней Англии нет и вряд ли она возродится. Как минимум, в прежнем виде и могуществе. Британская империя распадалась прямо на глазах. Протесты, бунты, требования независимости набирали всё большие обороты в доминионах и в колониях некогда Великой Британии.