Коллекционер - Нора Робертс

– Прости. Выглядишь свежей, хорошенькой и, что вполне естественно, нервозной.

– Сойдет и так. Нам пора ехать, да?

– Да. Я возьму машину, потом вернусь и захвачу тебя. Ни к чему ходить далеко в этих туфлях, – заметил он. – Если кто-то наблюдает за домом, подумает то же самое. Двадцать минут.

Это дало ей время походить, попрактиковать в зеркале холодные взгляды глаза в глаза. И в последний раз спросить себя, не сможет ли она просто уйти.

Открыла выделенный ей ящик комода и положенный туда дорожный набор. Провела пальцем по письмам.

Лучше верить, что они никогда не будут прочитаны адресатами. Что они вернутся вместе с Ашем, оба живые и здоровые. Она разорвет письма и сама расскажет все, что в них написано, и родителям, и Джули. Потому что некоторые слова не должны остаться невысказанными.

Но она лучше себя чувствует, зная, что написала их. Зная, что слово написанное имеет силу, и в каждом просияет любовь.

Когда Аш остановил машину у двери, она вышла.

Ответ – «нет». Она не сможет повернуться и уйти.

Она мысленно представляла себе уличное движение и себя в нем. Вазин тоже за ними следит. Она будет рада, когда ощутит, что осталась одна. Действительно одна.

– Может, нам попрактиковаться? – спросила она Аша.

– Тебе так необходимо пройти все еще раз?

– Нет, не слишком, и я вроде все усвоила, все прорепетировала, тем более что мы бесконечно это повторяли.

– Помни одно: у нас есть то, чего он хочет.

– И позволь ему вести разговор, потому что именно этого он ожидает. Немного раздражающе.

Он мимолетно коснулся ее руки.

– Будь собой. Занимай его разговором. Это твое задание.

– Это я могу сделать.

Она на секунду закрыла глаза.

– Да, это я могу сделать.

Она хотела сказать больше, обнаружила, что рвется сказать ему что-то очень личное. Но власти не только следят за ними, но и слушают разговоры.

Поэтому она сохранила слова в памяти, в сердце.

Они перебрались через Ист-ривер.

– После того как ты убьешь ее, поедем в какое-нибудь сказочное место. Это я вошла в роль, – пояснила она, когда он глянул на нее.

– О’кей. Как насчет Бали?

– Бали?

Она выпрямилась.

– В самом деле? Я там никогда не была.

– Я тоже, так что тут мы на равных.

– Бали. Индонезия. Обожаю их кухню. По-моему, там есть слоны.

Она вынула телефон, взглянула на него, остановилась:

– Ты в роли или действительно хочешь на Бали?

– Возможно, и то, и другое.

– Может, как-нибудь зимой. Мой бизнес в феврале идет не слишком хорошо. Нет. Это не по роли, какое мне дело до присмотра за домами, когда я поймала блестящую рыбу? Так что с присмотром покончено. Лучше Бали зимой. А потом поездка в Швейцарию, катание на горных лыжах. Мне, разумеется, понадобится соответствующая одежда для островов и Швейцарии. Ты позаботишься об этом, правда, бэби?

– Все, что пожелаешь, сладенькая.

– Надеюсь, на самом деле ты ненавидишь подобные речи, но если по роли, может, поможешь открыть кредит для меня в «Барнис» или в «Бергдорфе». Я вполне способна удивить тебя! Она всегда хочет сделать сюрприз своему мужчине. И не один.

– Ты большая в этом специалистка.

– Буду изображать взрослую Сашу: мою избалованную, жадную девицу-оборотня. Немезиду Кейли. Она берет все, что может, быстро разочаровывается и перегрызает тебе горло. Если я сумею думать, как она, попытаюсь проделать такую штуку.

Лайла перевела дыхание.

А я сумею думать, как она. Я создала ее. И у меня все получится. Ты будешь вести себя так, будто действительно зол, и мы сумеем провести встречу.

– Лайла, я действительно обозлен.

Она искоса взглянула на него.

– А кажешься таким спокойным.

– Я могу быть и тем, и другим. Это что-то вроде Бали.

Он ехал вдоль высокой каменной стены, и она увидела красный мигающий глазок камеры видеонаблюдения.

– Это оно? Поместье Вазина?

– Ворота чуть впереди. Все будет хорошо, Саша.

– Жаль, что сегодня не полная луна.

Ворота были достаточно широки, чтобы в них могли проехать сразу две машины, сверкая серебром на полуденном солнце. В центре красовался барельеф: грифон с мечом и щитом.

Едва они остановились, из узкой двери между толстыми кирпичными колоннами, обрамлявшими ворота, выступили двое.

Ну вот, подумала Лайла, когда Аш опустил окно.

– Выйдите, пожалуйста, из машины, мистер Арчер, мисс Эмерсон. Проверка безопасности.

– Проверка безопасности?

Лайла попыталась окинуть их капризным взглядом, но тут охранник открыл дверь, и она вышла.

Они тщательно обыскали машину, проводя по салону сканерами, потом проверили днище камерой на шесте. Открыли капот. Багажник.

– Можете въезжать.

Садясь в машину, она постаралась принять позу Саши. Вынула зеркальце, освежила блеск на губах. Но при этом смотрела в лобовое стекло, пытаясь различить дом сквозь густые заросли деревьев.

Потом прямая аллея свернула, и она увидела дом полностью: массивный и роскошный, широкое U из золотистого камня, окна, посылавшие на землю снопы света, не выдавая то, что лежит за ними. Крышу венчали три купола-луковицы с круглыми балкончиками у основания.

Розарий в полном цвету: ряды кустов, высаженных в военном порядке. Широкий ухоженный газон.

Пара каменных грифонов с мечами и щитами охраняли двойные резные двери входа. Их глаза, как свет камер, отливали красным. Перед статуями стояли еще два охранника, неподвижные, как сам камень.

– Выходите, пожалуйста, из машины и следуйте за нами.

Они пересекли золотистые плиты и подошли к тому, что показалось ей изысканной садовой беседкой. Какой-то мужчина изучал там ряд мониторов.

Похоже, это пост безопасности, сообразила она и ахнула про себя, обводя взглядом мудреные приборы. Она бы много дала, чтобы поиграть со всем этим.

– Мне нужно посмотреть содержимое вашей сумки, мисс Эмерсон.

Она прижала к себе сумку, раздраженно глядя на охранника.

– Мы требуем, чтобы вы оба прошли сканирование и досмотр, прежде чем войти в дом. У вас есть оружие или записывающие устройства?

– Нет.

Мужчина кивнул, протянул руку к сумочке. Лайла с видимой неохотой отдала сумку. Из другой двери вышла женщина с прибором, похожим на тот, каким проверяют пассажиров в аэропорту.

– Поднимите руки, пожалуйста.

– Это просто глупо, – пробормотала Лайла, но подчинилась. – Что вы делаете!!!

Мужчина вынул ее «Лезермен», мини-флакон спрея первой помощи, аэрозоль и зажигалку.

– Эти предметы запрещены.

Он открыл коробку, где она держала клейкие ленты: двустороннюю, герметизирующую, упаковочную и скотч. Снова закрыл.

– Все это будет возвращено, когда вы покинете дом.

– Лифчик на косточках, – объявила женщина. – Пройдите для ручного обыска.

– Что?! Аш!

– Можешь подождать здесь, Лайла, если не хочешь проходить обыск.

– Ради бога, это всего лишь лифчик!

Ее предупреждали, но теперь сердце бешено колотилось. Она сжала губы и демонстративно уставилась в стену, пока женщина грубо щупала косточки ее лифчика.

– Дальше меня разденут догола.

– Ни к чему. Все в порядке, – постановила женщина и шагнула к Ашу.

– Мисс Эмерсон, учитывая множество запрещенных предметов в сумке, мы положим и ее, и содержимое в сейф до вашего ухода.

Когда Лайла запротестовала, охранница воскликнула:

– Диктофон!

Вынула ручку из кармана Аша и, ухмыляясь, бросила на поднос.

– Это ручка, – нахмурилась Лайла.

Но Аш пожал плечами:

– Хотел подстраховаться.

– О! Это шпионские штучки?

Лайла потянулась к подносу и фыркнула, когда женщина его отодвинула.

– Я только хотела посмотреть.

– Ручку вернут, когда будете уходить. Можете зайти в дом. Пожалуйста, следуйте за мной.

Охранник проводил их в сад и повел к главному входу. Двойные двери открылись изнутри. Женщина в строгой черной униформе кивнула:

– Спасибо, Уильям. Я сама их отведу. Мистер Арчер, мисс Эмерсон.

Она отступила во что-то вроде фойе, где стеклянные стены отделяли его от широкого входного вестибюля с высокими потолками и центральной лестницей шириной не менее пятнадцати футов с блестящими, как зеркала, перилами.

Им открылся мир скульптур и живописи.

– Я Карлайл. Кто-то из вас использовал табачные изделия за последние двадцать четыре часа?

– Нет, – ответил Аш.

– Находились ли вы в контакте с животными последние двадцать четыре часа?

– Нет.

– Какие-то болезни за последнюю неделю были, с обращением к медицинским работникам?

– Нет.

– Контакты с детьми до двенадцати лет?

– Вы это серьезно?

Лайла закатила глаза.

– Нет, но мы контактировали с живыми людьми. Включая друг друга. Далее последует взятие анализов крови?

Женщина, ничего не ответив, вынула из кармана маленький флакончик со спреем.

– Пожалуйста, протяните руки ладонями вверх. Это антисептик, и он совершенно безвреден. Мистер Вазин не пожимает рук, – продолжала она, обливая спреем их ладони.