Трудное счастье - Лавирль Спенсер

— Привет, Сью, — сказала Челси, когда их познакомили.

Та выпустила дым в потолок и спросила:

— Ты директорская дочка?

— Да.

— Ни фига себе, Дрейк, — проговорила Сью. — Ее папаша задолбал меня, цепляется по каждому поводу. На хрен ты еще и ее вешаешь нам на шею.

Челси почувствовала, как у нее сжало желудок, но Дрейк, закинув руку ей за плечо, прижал к себе и улыбнулся ей.

— Эй, Сью, попридержи язык. Она не привыкла к таким выражениям, правда, сладкая?

Челси натянуто улыбнулась, ощущая запах кожи от куртки Дрейка. При свете фар она видела его темные глаза и кривую ухмылку. Он напоминал Челси циркача, который в прошлом году на ярмарке жонглировал ядрами. Он говорил правильные вещи, но при этом ухмылялся так непристойно, словно каждое его слово имело двойной смысл. Дрейк прошептал, почти прижавшись к уху Челси губами, чтобы не услышала Сью:

— Не обращай на нее внимания. Они с Эсмондом поругались, вот и все. Но мы с тобой здорово проведем время. Эта дискотека — потрясное место. Тебе понравится.

Он оказался прав. Миссисипи-Лив действительно потрясла Челси. Расположенная в Риверплейс, историческом центре Миннеаполиса, на берегу Миссисипи, дискотека оказалась целым комплексом танцевальных залов, мечтой любого меломана, рокера и испытанием для органов чувств. Пересекая двор перед зданием, Челси уже слышала музыку, несущуюся сквозь стеклянные стены. Она видела движение и цветные огни внутри еще до того, как вошла в двери. Ритм завораживал и проникал, казалось, внутрь ее тела. Толпа танцующих и бродящих по залам состояла из молодежи лет двадцати и чуть старше. Как раз у дверей какой-то парень, привязанный в гироскопическом[2] колесе с раскинутыми руками и ногами, как на набросках Микеланджело, крутился, словно мячик в водопаде. Колесо находилось между двумя спиральными стальными лестницами, ведущими на балкон. И балкон, и лестницы были заполнены посетителями, глазеющими на крутящуюся фигуру. Многие держали в руках бутылки с пивом и бокалы с коктейлями.

Челси поднялась за Дрейком по лестнице. На втором этаже ритмичную музыку снизу заглушало караоке. Ведущий хлопал в ладоши и энергично подбадривал исполнителей, какой-то молодой человек пел, а слова песни загорались на экранах телевизоров под потолком. Толпа народу окружала сцену, зрители все время менялись, протискиваясь мимо вновь прибывших к новым развлечениям. Дрейк и Челси повернули налево, в темную пещеру, где в стеклянной будке сидел ди-джей, а из микрофонов несся рэп и скачущие огни высвечивали картинки с бессвязным набором фрагментов движения танцующих. На одной девушке был топ из дубленой кожи, длинная юбка из мешковины и сапоги «казачок». Какой-то парень красовался в кожаных красно-черных штанах с рисунком, напоминающим акульи зубы длиною в фут, которые вгрызались в его ноги. Еще один танцор был в подтяжках, круглых очках, сидящих на самом кончике носа, и серебристом, с блестками, котелке. Когда он танцевал, то казалось, будто котелок прыгает на его голове со скоростью пять раз в секунду.

Музыка так гремела, что у Челси заболели уши, а грудь словно готова была взорваться. Дрейк потянулся губами к ее уху:

— Хочешь что-нибудь выпить?

— Колу! — прокричала она в ответ.

Он улыбнулся ей, поворачиваясь, чтобы идти. Челси смотрела, как он шел к бару. Его брюки были такими узкими, что она подумала — должно быть, это причиняет ему боль. Ботинки Дрейка напоминали мощную обувь скалолаза, а зауженная кожаная куртка до пояса имела «молнии» на рукавах и груди. У стойки его, должно быть, попросили предъявить документы, потому что он достал из кармана и показал что-то похожее на идентификационную карточку. Только после этого бармен начал смешивать коктейль. Через минуту Дрейк вернулся с двумя пластиковыми стаканчиками и один подал Челси. Она прокричала спасибо и с подозрением отпила, обнаружив, что это обычная кока-кола. Челси снова зачарованно уставилась на танцующих; здесь никто не сидел, стулья нужны были, только чтобы поставить ногу. Напротив у своего столика танцевала пара, явно отрабатывающая новые движения. Никто не обращал на них ни малейшего внимания. Через несколько минут Дрейк отобрал у Челси стаканчик, поставил его и вывел ее потанцевать. Она танцевала до тех пор, пока не вспотела и ее волосы не прилипли к шее. К Дрейку она не прикасалась, тем не менее чувствовала себя так, словно он прикасался ко всем ее эрогенным зонам. Его мускулистое тело извивалось, словно дымок, и он не сводил глаз с Челси, что заставляло ее держаться вызывающе.

Вскоре они перешли в другой зал, и другой бар, потом в еще один, и еще, пока не обошли все пять. Почти во всех они танцевали и покупали напитки. В последнем зале звучала музыка кантри и все танцевали, выстроившись цепочкой. Усыпанный блестками ковбойский сапог медлен но вращался под потолком, бросая алмазные блики на танцующих. Музыка сменилась на медленную, и Дрейк сказал:

— Ну давай, детка, еще разок.

Он обвил рукой ее талию, прижался к ней животом и опустил вторую руку вдоль спины Челси, гладя ее в ритм музыке. Потянувшись, она подняла его руку.

— В чем дело? — Он ухмыльнулся, глядя на нее сверху вниз и еще плотнее прижимаясь бедрами. — Никогда так не танцевала?

— Не там, где меня могли видеть.

— А как насчет безлюдного местечка?

— Ну… — Челси провоцирующе улыбнулась и встряхнула головой.

— Это дает приятные ощущения.

Дрейк направлял ее руки, закидывая их себе на плечи и удерживая, пока она не подчинилась, обняв его за шею. Потом он провел ладонями вниз, сжимая и поворачивая ее бедра так, как ему нравилось. Она чувствовала, как его плоть словно прилипла к ней намертво, будто какая-то доисторическая окаменелость намертво прилипает к окружающей ее глине. А Дрейк все продолжал двигаться, укачивая ее и постепенно раздвигая ее ноги правым коленом. Его рука проникла под сетчатую накидку Челси и легла на голое тело над поясом, и скоро его большой палец пролез под эластичную ткань ее бюстгальтера.

Челси вспомнила, как Эрин делилась с ней секретами, рассказывала о том, как они с Риком занимались сексом. Потом подумала о своих родителях. Эй, мама и папа, как вам это нравится, а? Ваша образцово-показательная девочка уже не такая, верно?

Ковбойский сапог над ее головой осыпал танцующих разноцветными бликами. У Челси закружилась голова, и она закрыла глаза.

— Ты что-то добавил в мой напиток, Дрейк?

— Ты мне не доверяешь?

— Да или нет?

— Немножко рома. Ты ведь даже его не почувствовала?

— Я же сказала, что хочу просто кока-колу.

— Хорошо, больше никакого рома. Только кока-кола.