Песня о неземной любви - Елена Силкина

Я хотел бы, чтобы Халеарн также зашёл навестить меня.

— Он не сможет. Он лежит без сил и почти без чувств, спит…

— Ясно… Сеона покажет тебе соответствующую Песню. Я не могу это сделать, иначе ты рискуешь скопировать неподходящие интонации…

Кёрт тяжело поднялся с кресла и подошёл к столу. Он посмотрел на еду на тарелке и не тронул ни кусочка, посмотрел на чашку с молоком, поднял её и сделал несколько глотков.

— Помни мои слова и сегодня же попроси у Сеоны Песню. А сейчас я должен идти… Эоро.

Он улыбнулся ей, приложил ладонь к груди и слегка наклонил голову.

— Эоро. — Она скопировала его жест и попятилась в коридор с радостной улыбкой.

Кёрт выглядел гораздо живее, чем пять минут назад. Он явно не собирался умирать…

Сеоны не оказалось ни в коридоре, ни вообще в доме. Ира вышла во двор.

Ой-ёй-ёй, вот это да. Приложил так приложил. «Уязвимое место»…

Она побрела по тихой солнечной дороге, размышляя и высматривая Сеону.

Ты же мечтала о необычном и прекрасном мужчине? Вот — получи и распишись. А впридачу — рисковая жизнь. Такова цена за твою мечту…

Навстречу вприпрыжку торопилась та самая барышня, которая провожала их к дому Кёрта. Она тянула за руку молодого мужчину, её глаза горели весёлым любопытством. Они вдвоём остановились перед Ирой.

— Я — Кирисса Шурроми, а это Кариф Усмей. У нас сегодня свадьба, и мы приглашаем тебя. И Сеону сейчас пригласим, когда отыщем…

У Кириссы были двухцветные, неяркие волосы с охристыми и коричневыми прядями, большие глаза цвета кофе с молоком и узкая лёгкая фигура, подчёркнутая мягко облегающим платьем с пышной недлинной юбочкой. Одетый в светлое долговязый Кариф улыбался, демонстрируя белоснежные клыки, и глядел лукаво и выжидательно.

Ира посмотрела на них, открыто и беспомощно, не пряча ни отчаяния, ни подступающих слёз.

— Это большая честь для меня, я благодарю вас, я бы с радостью, но… Пожалуйста, не надо… У меня тяжёлая ситуация, я буду плакать, а на свадьбе плакать нельзя, это нехорошо… Я не хочу портить всем праздник…

Кариф посерьёзнел.

— Ты не будешь плакать. Дай мне руку.

Ира опустила глаза и представила мысленную картинку.

Кариф переглянулся со своей невестой и молча покачал головой. Кирисса с сожалением вздохнула.

— Хорошо, мы не настаиваем. Приходите в гости, когда сможете…

Трое попрощались кивком головы и разошлись в разные стороны.

Кирисса убежала во двор одного из соседних домов.

— Ой, девочки, что я вам расскажу, вы сейчас упадёте! Халеарн здесь!!! Кёрт сказал! А ещё я узнала, что он снова поёт!!!

Со двора раздался дружный вопль, восторженный и бессвязный. Затем хор распался на отдельные голоса.

— Мы сможем увидеть его, поговорить! Попросим спеть!

— Вряд ли. Он в больнице, спит.

— Разбудим! А если плохо себя чувствует, дадим энергию!

— Руммей нас не пустит.

— Прорвёмся!!! А не прорвёмся, так пролезем!

Около трёх десятков молодых маурин разом ринулись к калитке. Они не дрались и даже не особенно толкались, просто все одновременно попытались выскочить на улицу, застряли, налегли всей массой, повалили забор и побежали по дороге.

Ира бросилась за ними следом, на бегу пытаясь дозвониться до Кшона. Она сильно отстала, но след потерять было невозможно.

Маурины стремительно неслись вниз с холма, усеивая путь следования потерянной обувью, бижутерией, мелкими аксессуарами и даже предметами верхней одежды, в которой бежать стало жарко. У одной из них развязался шнурок, она сбросила туфли и кинулась дальше. Развевающаяся накидка другой девушки зацепилась за забор, порвалась и отправилась следом за туфлями на обочину. У третьей низко свисающая ветка вычесала из волос крупную заколку, владелица даже не остановилась, чтобы подобрать украшение…

Одна из маурских девушек первой достигла забора, окружающего медицинский центр, сбросила туфли, молниеносно вскарабкалась на ближайшее дерево, цепляясь когтями рук и ног, пробежала, балансируя, по высокой ветви, перескочила на забор, спрыгнула во двор и полезла на здание. Она долезла до крыши и с неё собралась спуститься в открытое окно верхнего этажа.

Из дверей корпуса вышел Кшон. Полный высокий врач выглядел ещё более внушительно, чем обычно. Рыжие пушистые волосы блестели на солнце, и казалось, что с них сыплются сердитые искры, так же, как из горящих гневом глаз. В руках у Руммея был какой-то прибор.

— А ну пошли вон отсюда, не то силовое поле включу! — рявкнул он. — Мюрэа, немедленно слезай с окна, иначе «сачком» сниму! Всё равно палата Халеарна вовсе не на том этаже! Успеете навестить, когда он поправится! Вон, я сказал!

Маурины, облепившие забор, очень неохотно спустились вниз и столпились перед воротами. Ворота автоматически распахнулись, Мюрэа медленно-медленно, понукаемая Кшоном, вышла на дорогу.

— С кем Кёрт говорил о Халеарне? — спросила она у Кириссы.

Кирисса показала на Иру, которая только подходила к больничным воротам.

— С какой стати? Кто она ему?

Кирисса что-то зашептала, потом увлеклась и заговорила громче.

— …Я даже не думала, что когда-нибудь увижу её, что она действительно реальна… Смотри, какая красивая!.. И я чувствую, что она очень хорошая…

— Не может быть, что это она!!!

Темноволосая маурина ринулась вперёд и остановилась перед Ирой, бесцеремонно оглядывая её с ног до головы.

— Я — Мюрэале Ирмуа. Ты кто? Это правда, что ты — будущая Халеарн?

— Да, — ответила Ира напряжённо, пытаясь незаметно оглядеться.

Если бы Мюрэале не была мауриной, можно было бы подумать, что они с Ирой близнецы. Одинаковый рост, похожие тёмно-коричневые волосы почти до колен, гладкие и блестящие, словно шёлк, большие голубые глаза чуть-чуть вразлёт. Только осанка различалась. Ира сутулилась, кутаясь в шаль, Мюрэа держалась горделиво и прямо, как туго натянутая струна. Глаза её горели бешенством так, что даже побелели.

— Ты?! Он заплатил такую цену — за тебя?! Грубая, глупая, бездарная, безобразная, неухоженная, слишком хилая даже для человека, нуль в миарре! И в постели ты его вряд ли удивишь! Ко всему прочему ещё и короткоживущая!!! На что он себя обрёк?!! Почему?!! Ты!!! Ты отняла его у меня, у многих! Это я должна быть на твоём месте!

Она выглядела так, словно вот-вот бросится на Иру.

— Поговори с ним, — очень спокойно и внятно сказала Ира. — Я его себе в карман не положила и в башне не заперла. Если он сочтёт, что ты для него — лучший вариант, я вцепляться в него когтями не буду…

— Потому что у тебя их нет!

Мюрэа сказала это гораздо спокойнее, в её глазах бешенство сменилось презрением.

— Я поговорю. И подожду, пока он в тебе разочаруется, а это случится очень скоро.

Ира не ответила, аккуратно обогнула её и прошла в больничный двор при полном молчании маурских девушек. Ворота автоматически закрылись за ней.

Кшона во дворе уже не было. Ира пробралась в дальний коридор первого этажа, остановилась там и принялась истерически смеяться. Она хохотала всё громче и громче, пока не сползла по стенке на пол со слезами на глазах. А потом в изнеможении добрела до своей палаты и зарылась с головой под одеяло, не решившись даже заглянуть к Ирруору в таком состоянии…

Под утро её разбудил Сеона.

— Пойдём в Эйяу, попрощаемся, — сурово сказал он. — Кёрт умер. Его нашли на пол-пути с холма, в зарослях, в стороне от дороги. То ли он не хотел, чтобы видели, как он умирает. То ли он к кому-то шёл, но дойти не успел…

Ира молча оделась во что попало, Сеона взял её за руку, и они отправились…

Она не помнила, как они дошли, как пробрались сквозь плотную толпу вокруг дома, на лестницах и в коридорах, как попали в комнату в башенке.

Кёрт лежал на кровати, одетый в охристую хламиду и укрытый по пояс светлым покрывалом. Он так иссох, что выглядел неузнаваемо.

Ира смотрела на него несколько мгновений, не желая верить в то, что произошло. Потом развернулась к дверям, почти ничего не видя, как в тумане. Толпа стояла так плотно, что, казалось, выйти совершенно невозможно. Но мауры расступились, и она побрела во двор, а там внезапно сорвалась на бег.

Сеона кинулся за ней.

Она далеко не убежала, повалилась в траву и зарыдала так, что от неё шарахнулись. Она едва ощутила, что кто-то подобрался к ней и крепко обнял.

— Ни разу не видел, чтобы человек так убивался по мауру, тем более малознакомому. Случайная привязка?

— Никакой привязки я не вижу. Просто она успела полюбить его. Кёрта нельзя было не любить…

Сеона поднял её на руки и унёс. Когда она перестала рыдать, он поставил её на дорогу и схватился обеими руками за своё горло.

— Что с тобой? — испуганно спросила она, тщетно стирая слёзы со щёк.