Осторожно, женское фэнтези (СИ) - Ирина Шевченко

- Элизабет, не нужно, - попросил ректор устало. - Вы не ребенок, а взрослая умная девушка, и должны понимать…

- Что если бы мои записи не оставались неизменными при смене реальностей, меня бы тут не было, - закончила я резко. - Я это понимаю, милорд.

Демонстративно не глядя на него, я прошла мимо Оливера и уселась на его рабочее место. Пододвинула к себе стопку чистой бумаги и чернильницу.

- Я готова. С чего начинать?

- С протокола совещания, - ректор положил передо мной лист с машинописным текстом, но тут же накрыл его ладонью, не дав мне сразу взяться за переписывание. - Насчет клуба… Возможно, это успокоит вас немного: я просил инспектора действовать по возможности деликатно и не раскрывать участников друг перед другом. Их пригласят в отдельные комнаты, опросят и отпустят. Никого не заставят снимать маску при всех.

- Некоторые уже сорвали их в сердцах, когда только появилась полиция, - проговорила я, не поднимая на него глаз.

- Разве Огненный Череп не учит магов сдержанности и самоконтролю? Считайте, что открывшие раньше времени лица провалили испытание на верность традициям общества.

Я решила не продолжать эту тему. Даже если большинство членов клуба остались в масках и сумели сохранить свою личность в тайне, вряд ли завтра они как ни в чем не бывало соберутся снова. Приятно уже то, что Оливер подумал об этом. Учитывая серьезность ситуации, мог и не вспомнить.

- Почему полиция появилась именно тогда, когда я была на ринге? - руку он убрал, но я не спешила приниматься за работу, решив разъяснить все до конца. - Не верится, что это была случайность. Вы ведь были там с самого начала?

- Был, - не спорил с моим утверждением ректор. - Собирался посмотреть ваш бой.

- Но прервали его, - высказала я с упреком.

- Вы проигрывали.

- Что? Вы… - я задохнулась от негодования и стыда: получается, он считал, что спас меня от позорного поражения? - Мы дрались на равных! Я могла победить!

Оливер покачал головой.

- Кошка играла с вами, Элизабет. Со стороны это было хорошо заметно, поверьте. Когда я подал сигнал полиции, игра ей уже наскучила.

Ну знаете ли!

Я со злостью воткнула перо в чернильницу и резко выдернула, посадив на бумаги и стол россыпь мелких клякс.

- Не ждите, что я поблагодарю вас за это! Лучше бы позволили мне проиграть, если уж не верили в мою победу!

- Дело не в том, во что я верил или нет, - тон ректора стал ледяным. - Дело в том, что вы были нужны мне здесь, в этом кабинете за этим столом, а не в лечебнице, стонущая от синяков и ушибов.

- Сногсшибательная честность!

Я решительно придвинула к себе протокол и принялась быстро переписывать слово за словом. Надо же оправдывать ожидания! Дата, место… Председательствует лорд-министр… в присутствии…

- Хотите кофе? - примирительно спросил Оливер.

- Хочу, - буркнула я, не отвлекаясь от своего занятия. - И шоколадное пирожное.

Я прекрасно осознавала, что для студентки подобные требования - невероятная наглость, но решила, что как уникальная копировальная машина имею право на элитное техобслуживание.

- Пирожных нет, - судя по снисходительной улыбке в голосе, ректора мой тон не задел, а скорее позабавил. - Есть просто шоколад. Будете?

- Буду, - вздохнула я.

Хоть чем-то подсластить горечь этого вечера.

Странно все-таки сбываются мечты. Вот уже Оливер Дин’эрт Райхон самолично варит для меня кофе с кардамоном и корицей, а после услужливо подносит чашку с ароматным напитком и блюдце с неровными кусочками шоколада, который сам до того колол угрожающего вида ножом, а меня это отчего-то не радует. И вовсе не оттого, что специям в кофе я предпочла бы сливки. Хотя предпочла бы…

- “Создать экспертную комиссию из числа сотрудников академии”? - с удивлением и толикой радости зачитала с выдержку из решения совещания. - Вам поручили самому создать комиссию, которая будет контролировать продвижение расследования? Значит, к нам не пришлют никого со стороны? Это же хорошо, да? Не выносить сор из избы, как говорят…

- Так говорят? - недоверчиво прищурился ректор. - Действительно?

- Да. Я… я о том, что к нам не пришлют никого со стороны, кто станет раздавать указания, путаться под ногами и вставлять палки в колеса… так тоже говорят…

- Кого они могут прислать? - поморщился Оливер. - Мы в королевской академии магии. Лучшие специалисты по всевозможным проклятиям, темным чарам и ритуалам, здесь, у нас. А лорд-министр не спешит демонстрировать сомнения в моей компетентности, присылая соглядатаев. Проблема не в этом.

- А в чем?

Милорд Райхон молчал так долго, что я уже решила, что он мне не ответит. Но ошиблась.

- Проблема в доверии, Элизабет, - проговорил он медленно. - Я не знаю, кому могу доверять. Потому что не знаю, как изменилась реальность. Что настоящее, а что появилась по чьему-то желанию. Понимаете? Я верю инспектору Крейгу. Он профессионал своего дела, честный, беспристрастный, неподкупный. Я знал его еще в те годы, когда сам был студентом… И тут же думаю: а знал ли? Реальность изменилась, и в той, прежней, быть может, не было никакого инспектора Крейга. Или же он был пьяницей и взяточником. Опустившимся опиоманом, который чудом заполучил описание древнего обряда и решил изменить свою судьбу. Перекроить ее, пустить по новому пути, чтобы на старости лет получить то, о чем всегда мечтал: должность, уважение коллег, заботливую супругу и десяток внуков… А затем начинаю размышлять, что инспектор может думать обо мне. “Это же Оливер Райхон, - наверное, думает он. - Тот самый Олли Райхон, который на первом курсе дважды ночевал в участке, а на втором устроил поджог. Его не вышибли из академии только потому, что его папаша был на короткой ноге со старым ректором. И вот он сам - ректор. Стал им всего в тридцать шесть. Как это могло случиться, если не с помощью обряда, стершего из жизни несколько человек?”…

- Он так не думает, - сказала я уверенно.

- Откуда вам знать?

- Он говорил, что доверяет своей интуиции. Уверена, она и в этот раз его не подвела.

- Пытаетесь меня утешить? - невесело усмехнулся Оливер.

- И в мыслях не было. А… что вы подожгли?

- Что? - он не сразу понял, что, рассуждая, сболтнул лишнее. А поняв, стушевался, но лишь на миг. - Вы не о том думаете, Элизабет. Я говорил о другом.

- Да, о доверии, я поняла. Реальность меняется, и подозревать можно кого угодно… Просто я всегда считала, что вы были отличником во время учебы.

- Я был отличником, - хмыкнул он, поняв, что я теперь от него не отстану. - Но успеваемость и дисциплина - разные вещи. Вы, как никто, должны это понимать.

Один-один.

Но все же я с удовольствием бы продолжила разговор о юных годах милорда Райхона. Если бы этот самый милорд не напомнил мне, зачем я здесь. Незапланированный сеанс откровенности закончился, пора было снова браться за перо.

Утомительная и бесполезная работа. Самыми ценными сведениями, содержавшимися в документах, были имена, которые однажды могли забыться. А в остальном - общая информация о пропавших, не дающая ни единого намека на то, что с ними случилось. Но я послушно переписывала все, что велел Оливер, в надежде, что потом мы снова сможем поговорить хотя бы несколько минут до того, как он проводит, а вернее, помня его методы, переправит меня к общежитию и пожелает доброй ночи.

Я уже почти управилась, когда, порядком меня напугав, в тишине кабинета раздался телефонный звонок.

Оливер снял трубку и долго слушал кого-то, изредка бросая в ответ короткие “да”, “нет” и “понятно”. Взгляд его рассеянно блуждал по книжным полкам, а затем вдруг переметнулся на меня, став сосредоточенным и подозрительным. Сделалось не по себе.

- Это инспектор, - сказал мне ректор, закончив разговор. - Полиция закончила опрашивать людей в клубе.

- Да? И как? Удалось узнать что-либо интересное?

- О Германе Складовике - нет. Установили предположительно, под каким прозвищем он выступал на ринге: сопоставили с тем, кто из бойцов не появлялся с ноября. Выяснили, кто был его соперником в последнем поединке. Но поговорить с этим человеком, к сожалению, не смогли.

- Его не было сегодня в клубе? Ну, не все же ходят туда каждый день…

- Он был в клубе, - резко прервал меня Оливер. - Я сам его там видел. Рядом с вами.

Не уверена, что мне удалось достоверно изобразить недоумение, но я старалась.

- Стальной Волк, - отчеканил ректор. - Вы говорили с ним до того, как подняться на ринг. После он наблюдал за поединком, вплоть до появления полиции. Затем я отвлекся, а он, как выяснилось, исчез. Из здания, все выходы из которого были перекрыты, откуда никто, кроме меня не открыл бы портал… Не знаете, как такое возможно?

- Не знаю, - глядя ему в глаза, соврала я. - А должна?

- Вы с ним знакомы, - утвердительно, словно сам себе отвечал на поставленный вопрос, произнес Оливер.

- Только как со Стальным Волком, - продолжала лгать я.

- И о чем же вы так мило беседовали со Стальным Волком? Только не говорите, что он снова интересовался мной.