Мрачные ноты (ЛП) - Годвин Пэм

Но я все же беру себя в руки и жестом подзываю Шейна к нам.

— Твой брат заберет Шуберта.

Она снова накрепко прижимает кота к своей груди и начинает рыдать.

Я провожу рукой по ее лицу.

— Мне так жаль, Айвори. Я бы так хотел, чтобы все было иначе. — Я целую ее в лоб. — Мы похороним его на заднем дворе, а позже установим ему мемориал, какой ты захочешь.

Слезы, льющиеся из ее глаз, смешиваются с кровью на ее губах, когда она смотрит на тело Шуберта прощальным взглядом.

Я киваю Шейну.

Еще несколько криков протеста и Айвори ослабляет хватку, позволяя Шейну забрать у нее кота.

Я приобнимаю Айвори, отвожу в ванную комнату, где наполняю ей ванну.

— Я скоро вернусь.

Хватаю полотенце с вешалки и выхожу из ванной, закрывая за собой дверь.

— Кто еще знает, что ты здесь? — спрашиваю я у Шейна, встречаясь с ним взглядом.

От моего тона он нервно вздрагивает.

— Никто. Клянусь.

Не в моих интересах верить ему на слово.

— Ступай через заднюю дверь. Забери лекарства из моей тачки. Свою Хонду загони в гараж. Там же найдешь брезент и скотч. — Я швыряю полотенце в сторону тела Лоренцо. — Захвати все, что может нам понадобиться.

Если бы Шейн планировал бежать, он бы уже сделал это. Если ему вдруг взбредет в голову передумать, то я вряд ли смогу что-то предпринять. Поэтому мне остается только доверять ему и уповать на то, что он все же дружит с мозгами.

В ванной я даю Айвори снотворное и, закатав рукава, поглаживаю ее тело, убаюкивая. Мне абсолютно претит то, что приходится пичкать мою девочку таблетками, но оставить ее в сознании переживать свою боль в одиночестве еще хуже. Пусть лучше она пробудет в медикаментозном сне то время, пока я разгребаю все это дерьмо.

Меня так и подбивает позвонить своим родителям. Моя мама бы присмотрела за Айвори. Но впутывать еще и их в это действо может быть чревато.

Как бы там ни было, когда раздается стук в дверь ванной, я уже чувствую себя более уверенным.

Бросив взгляд на Айвори, я отмечаю, что ее кожа приобрела здоровый розовый оттенок, а глаза полуприкрыты.

— Ты же не утонешь, если я оставлю тебя здесь на некоторое время?

Ее ресницы слегка вздрагивают, и легкий намек на улыбку вырисовывается у нее на лице.

— Если ты не перестанешь чрезмерно суетиться, я скорее утоплю тебя.

Вот она, моя Айвори. Я целую ее в лоб, в нос, в губы, затем заставляю себя оторваться от нее, чтобы все же заняться делами.

— Эмерик?

Я оборачиваюсь, мой пульс зашкаливает, когда я слышу ее голос.

— Спасибо, — шепчет она, укладывая голову на бортик ванны.

Не думаю, что это благодарность за что-то конкретное. Скорее, это что-то всеобъемлющее. Как и всегда. Господи, как же я люблю мою девочку.

— Я совсем скоро вернусь, — обещаю я и выскальзываю за дверь.

Шейн уже завернул тело в брезент и обмотал клейкой лентой. Сейчас он вытирает следы крови, смешанные с мочой, выглядя мертвецки бледным и измученным.

— Выглядит так, словно тебе подобное не впервой, — отмечаю я, останавливаясь возле него.

— Поверь, это мой первый опыт.

Ужас, шок, отвращение... Слишком много намешано в его голосе, поэтому я верю ему.

Загрузив тело в мешок, мы перетаскиваем его к лестнице. Там я оставляю Шейна, чтобы вернуться к Айвори.

К тому времени, как я одеваю ее, заставляю принять лекарство и укладываю в постель, она уже погружается в сон под действием успокоительного.

Тщательно проверяю паркет на наличие крови по всему периметру спальни. Конечно, мне предстоит провести генеральную уборку позже, но на первый взгляд это место ничем не выдает собой место преступления.

Я переодеваюсь в более удобную одежду и возвращаюсь к Шейну, обнаруживая его сидящим на верхней ступеньке со взглядом, бесцельно уставившимся в пустоту.

— Пора закончить с этим.

Мой голос заставляет его вздрогнуть.

Спустя несколько минут тело Лоренцо перемещено в гараж, где тут же загружено в багажник Хонды.

Я протягиваю Шейну лопату.

— Где Шуберт?

Он берет его труп, задерживаясь взглядом на багажнике машины.

— Я думал, мы сначала разберемся с этим?

— Дождемся, когда стемнеет. — Я направляюсь в коридор, ведущий на задний двор. — Идем. Заодно и поговорим.

Снаружи, солнце уже начинает скрываться за стенами моего дома, окрашивая небо в сиреневые полосы.

Когда мы оказываемся на лужайке, окруженной дубами и цветущими кустарниками, я забираю у Шейна Шуберта и указываю ему на место возле бетонной скамейки в саду.

— Где ты отсиживался эти три месяца?

Он погружает острие лопаты в мульчу и начинает копать яму.

— Точно не в Новом Орлеане.

Если я стану давить на него, наверняка, он наврет о своем местоположении. Известно, что он был вне штата. Возможно, эта информация поможет детективу выследить его в дальнейшем.

Сидя на скамье, я изучающе смотрю на его редкие светлые волосы, невзрачные черты лица и пустые глаза. С трудом верится, что передо мной родственник Айвори.

— Расскажи мне все с самого начала, как вы пришли к этому? — интересуюсь я, глубоко вздохнув.

— Накануне Лоренцо сам позвонил мне и сообщил, что освободился, — не отрываясь от копания в земле, отвечает Шейн. — Он был за решеткой за кражу со взломом, — заметно замешкавшись, добавил он.

Либо Шейн сейчас издевается надо мной, либо реально не в курсе о моей роли в ситуации с арестом Лоренцо. Хоть братец Айвори тот еще идиот, я все же склоняюсь ко второму. Получается, он не хотел упоминать о краже со взломом по другой причине и, кажется, я догадываюсь, по какой именно.

— Лоренцо позвонил мне, как только вышел и сообщил, что у него проблемы с жильем и ему нужна легкая нажива. — Шейн начинает копать интенсивнее, всячески избегая моего взгляда. — Я был обязан ему жизнью, поэтому подкинул ему вариант и тут же вылетел сюда, чтобы помочь.

Я окидываю взглядом свой особняк, постепенно складывая фрагменты мозаики в единую картину. Должно быть, Шеин активно следил за своей сестрой еще до того, как встретился с ней возле школы. Если это действительно так, то ему уже было известно, где она живет. В тот вечер, увидев меня на парковке и признав во мне того парня, что вдарил ему по лицу, он сопоставил все факты. Наш с Айвори режим дня ни для кого не секрет, поэтому ему не составило труда понять, что в это время мы оба будем в школе.

— Так ты попал сюда с целью обнести мой дом. — Я сжимаю кулаки. — Но как ты проник внутрь?

— Я догадался, какой код доступа у Айвори, — отвечает Шеин, на секунду отвлекаясь от работы.

Дерьмо. Серьезный косяк с моей стороны, вынужден признать.

И что дальше? В дом пошел Лоренцо, а Шейн остался на шухере? Айвори сопротивлялась. Каким-то образом Шуберт попал под раздачу. Я не стану выпытывать это из Шейна. Моя девочка сама расскажет мне, когда будет готова.

— Она не должна была быть здесь, — бормочет Шейн, уставившись в землю.

— Но она была. Как думаешь, что Лоренцо намеревался сделать с ней после того, как надругается над ней? Не кажется, что вряд ли бы он оставил ее в живых, чтобы она сдала его с потрохами?

— Вот черт.

Его пальцы так крепко сжимают рукоять лопаты, что он вот-вот потеряет сознание от нарушения кровообращения.

— Догадываешься, почему я ударил тебя той ночью?

Он молчит, продолжая сверлить глазами землю под ногами.

— Она пришла на занятия с разбитой губой.

Мне приходится сглотнуть, подавляя в себе отвращение.

Шеин закрывает глаза, и его лицо искажается от осознания своей вины.

Его муки совести слегка усмиряют мой растущий гнев.

— Брат обязан защищать свою сестру. Всегда и во всем. Рисковать ради нее всем, лишь бы она была в безопасности, черт подери.

Его тело дрожит, и он опирается на черенок лопаты, как на костыль.

— Черт, да, я облажался. — Он проводит рукой по волосам, не скрывая слез. — Она пыталась достучаться до меня на протяжении многих лет, но я не хотел слышать ее. Я просто... был так зол на нее. Злился из-за ее отношений с отцом... от того, что она обосновалась здесь... в этом чертовом особняке...