Ритуал - Маркус Хайц

Поискав скрытый шов, Григория нашла его на уровне подола и осторожно вскрыла. Через несколько мгновений ей удалось выудить вощеный конверт, в котором лежал листок бумаги.

Печать под строчками на латыни она узнала сразу. «Печать его святейшества!». Ошеломленно опустившись на табурет, она прочла содержимое.

Католическому епископу Франции.

Податель сего письма действует во благо святой католической церкви и с особой милостью Божьей. Без промедления или дальнейших расспросов ему следует предоставить по требованию пристанище на неопределенный срок, одежду, обувь и содержание в размере ста ливров.

Никто не должен узнать о подателе этого письма, помощь ему следует оказывать втайне и без лишнего шума. Ни слова не должно быть проронено о нем ни мирянам, ни другим слугам святой католической церкви. Пренебрежение данным распоряжениями неприемлемо и повлечет серьезные последствия для ослушника.

Григория опустила листок. «Что это значит?» Она понятия не имела, с какой миссией путешествовал неизвестный, и, даже осмотрев второй раз его платье (теперь еще внимательнее), не нашла ничего, что позволило бы догадаться о его личности.

«Может, иезуит?» Это было бы логично. Святой отец считался другом Общества Иисуса, как называл себя орден. Не далее как в январе прошлого года он торжественно утвердил орден буллой «Apostolicum pascendi munus[29]». Григория помнила, какие она вызвала протесты во Франции и Испании. Преданных папе иезуитов подозревали во всевозможных заговорах, вследствие чего многие Властители Европы, в том числе французский король, требовали роспуска ордена. И в такие смутные времена член ордена путешествует с тайной миссией по Франции? В области, где повсюду можно встретить камизардов, гугенотов и им подобных?

Григория пыталась навести порядок в мыслях. Причин для его прибытия сюда найдется множество: от следствия по делу камизардов до расследования обстоятельств жизни священнослужителей, обвиняемых в роскоши ил и в отходе от христианского учения, до запланированных подстрекательств к мятежу против французского короля, который своим абсолютистским и самовластно-безнравственным правлением навлек на себя недовольство истинных христиан.

Или верховный понтифик прислал его в Жеводан из-за бестии?

«Слишком много загадок для одного дня». Григория оставила бесплодные догадки, но решила, что святому престолу следует узнать о пропаже и, возможно, печальной участи своего предполагаемого агента. Аббатиса направилась в рабочую комнату.

Сперва она хотела написать епископу, но потом передумала. Если речь идет о посланнике папы, то его святейшество должен получить письмо без проволочек. Из верительной грамоты следовало, что само существование посланника следует держать в тайне. Нежелательно, чтобы о нем узнало слишком много людей.

А заодно представлялась удачная возможность обратить внимание святого престола на продолжающиеся в Жеводане убийства, чтобы сюда прислали нового наблюдателя либо приняли еще какие-то меры. «Я опишу, какие страдания чинит здешним людям адское создание».

Это был смелый план. Простая аббатиса собирается писать наместнику Господа на земле. В обычных обстоятельствах даже подумать о таком было бы немыслимо! «Но когда в последний раз обстоятельства в Жеводане были обычными?» — спросила себя Григория. До вечера она сидела за рабочим столом, снова и снова составляя и переиначивая фразы, пока они ее не удовлетворили. Снова и снова она старалась внушить читателю, что хотя некоторые крестьяне возвращаются к вере из страха, один страх не должен быть достаточной побудительной причиной молиться Господу. «Велика также и опасность, — продолжала она, — что другие отвратятся от веры, так как в бестии здесь видят посланца Сатаны, который якобы обладает властью большей, нежели Бог, ведь никак не удается одолеть тварь. И не в последнюю очередь велика постоянная угроза паломникам, направляющимся в Сантьяго де Компостелла. Если, невзирая на все доклады, ваше святейшество, до вашего слуха еще ничего не дошло и если не вы присылали означенного человека в Жеводан, настоятельно молю вас, вашим словом пролить на людей свет в эти темные времена».

Подписав письмо, аббатиса сложила его, снабдила адресом и печатью и оставила на столе.

А после, взвешивая, на него посмотрела.

Чем больше она размышляла, тем более неудачной казалась ей эта идея, которую она в религиозном рвении едва не воплотила в жизнь. Требовалось кое-что сперва прояснить, а присутствие агентов папы лишь осложнит и без того запутанное положение дел. Даже если она переложит это на плечи Жана Шастеля, хотя сам он об этом и не догадается.

«Нет, я не стану его посылать». Она отодвинула письмо на дальний край стола, рядом с письмом для Флоранс, которое лежало забытое и ждало, когда однажды она его заберет. «Лучше подождать».

Григория услышала, как к ее рабочей комнате приближаются торопливые шаги, потом вдруг занавеску без стука отдернули, и к ней ворвалась, отчаянно жестикулируя, растрепанная монахиня.

— Достопочтенная аббатиса, идите скорей! Флоранс!

Григория вскочила.

— Флоранс? Что с ней?

— Она ходила гулять и столкнулась с бестией! — вскричала бледная как мел женщина и повернулась уходить.

«Как она могла сбежать из запертой комнаты?» — удивилась про себя Григория и последовала за монашкой, которая повела ее к воротам монастыря, где на скамью положили ее воспитанницу. От одежды Флоранс остались лишь лохмотья, кто-то из сестер прикрыл ее наготу простыней.

— Святая Матерь Божья!

Сев рядом с девушкой, Григория всмотрелась в напряженное лицо. Глаза Флоранс смотрели перед собой в пустоту, взгляд потерялся в бесконечности. Она дрожала всем телом словно от холода, а жалкие обрывки одежды заскорузли от грязи и крови.

После быстрого осмотра аббатиса с облегчением установила, что ее воспитаннице не причинили никаких видимых повреждений. За исключением нескольких синяков и царапин, нанесенных падениями и острыми шипами, телесно она была в целости. Но пострадала ее душа.

— Бестия разорвала новую жертву прямо на глазах у бедной девочки, — шепотом рассказывала одна из столпившихся вокруг монахинь. — Люди из деревни ее увидели и сразу же бросились искать адское создание. У Моншова нашли маленького мальчика. Его звали Жан Бергунью, и ему было девять лет, узнали его лишь по одежде. Его лицо и…