Перекресток миров. Книга 1. Начало - Сокот

Сегодня повстречались...

Шелли не смотря на обещание пока не переспрашивала, вроде все понятно. Но слушала внимательно, ну и отлично.

Она жила под солнцем там,

Где синих звезд без счета,

Куда под силу лебедям

Высокого полета,

Вспари и два крыла раскинь

В густую трепетную синь,

Пари, по божьим склонам,

В такую высь, куда и впредь

Возможно будет долететь

Лишь ангелам и стонам...

Бляяя, сорвался... Ну ведь давал себе зарок не петь при девушках, более того, даже стихи читать зарекался... Но теперь поздно, придется заканчивать.

Но Он и там ее настиг

И счастлив миг единый,

Но только был тот краткий миг

Их песней лебединой,

Крылатым ангелам сродни

К земле направились они,

Опасная повадка,

Из-за кустов, как из-за стен,

Следят охотники за тем

Чтоб счастье было кратко...

Вот отирают пот со лба

Виновники падения,

Сбылась последняя мольба,

Остановись мгновение,

Так пелся этот краткий стих

В миг лебединой песни их,

Счастливцев одночасья;

Они упали вниз вдвоем,

Так и оставшись на седьмом,

На высшем небе счастья...

Я остановился, переводя дыхание... Блин, ну вот на фига...

- Красиво, - протянула Шелли, - жутковато, но красиво. Демон, надо будет заставить тебя спеть, когда я амулет сниму. А то перевод не всегда правильно на эмоции накладывается. Ну слова мне амулет переводит определенно, а ты голосом, да и весь, передаешь совершенно другое... Ты здорово поешь...

- Да ты что, - я усмехнулся, - попала пальцем в небо как говорят у нас. У меня и голос то не фонтан, а слуха изначально не было...

- Ну не знаю, как у вас говорят, - сердито фыркнула девушка, - а у нас есть, что умеет петь тот, кто может передавать то, что чувствует в стихах... Голос, мелодия, слух... это так, сопутствующее. Это могут многие... А вот передать чувства... У тебя получилось. Блин, да ты выразил всю суть классической баллады эльфов, которую они поют две стражи и которую гномы растянули на десять томов мусорной литературы, за половину малой стражи. Даже меньше...

- Это не я, - смущенно начал оправдываться я. - Стихи то не мои.

- Ты спел так, что я увидела... Да что я, на упырей глянь. Они вообще к ментальной магии очень чувственно относятся. А то что ты сейчас сделал... Они же ни слова не поняли, но им понравилось... Ты так эмоции транслировал...

И действительно, оба тсареш как бы навострили уши стоя в своем углу. Блин, ну я попал. За что, е-мое...

- Спой еще что-нибудь, - попросила девушка, - А то меня сейчас стошнит от этих подчиненных. После твоей баллады я еще острее начала ощущать их убожество... Да и не я одна...

И то правда, вампиры теперь каждого человека, пробегающего мимо них, провожали смачным пинком, куда попадали...

Ну вот что тут сделаешь. Тирли, смывшийся в фургон и возившийся там с рацией, тихо хихикал, но помочь, сволочь, не предлагал. А эта скотина поет классно, особенно под гитару. Но гитары все равно нету. Пришлось петь, самому. Тщательнейше подбирая репертуар и отвечая на вопросы. Одного Высоцкого не хватило, уже "Баллада о времени" вызвала множество вопросов. Приходилось перебирать весь текст про себя, чтобы в нем не было особо много слов, которым тут не получилось бы быстро подобрать аналог. Копался в памяти, подбирал Цоя, Кормильцева, Гребенщикова, Никольского... На удивление Шелли понравилась "Кто виноват...", я аж сам поразился.

Постепенно девушка переместилась ко мне на колени, голова лежала на сгибе руки, а ноги она закинула на борт фургона. То, что ее импровизированное платье сползло на пояс девчонку ничуть не волновало. Впрочем и местные не реагировали. Я реагировал, но как то стремился усмирить либидо. Шелли было по фиг... Но закидывая ногу на ногу, раненую конечность она однако приподнимала рукой...

Под конец, когда подчиненные вывели наш караван на дорогу и мы тронулись дальше, я решил похулиганить. Благо упыри опять ушли на свою стандартную дистанцию в двести метров, в округе разумных больше не наблюдались а Шелли ловила кайф от ночного воздуха и ночного неба. Тщательно прокрутил внутри себя весь текст, потом припомнил интонации девушки, которая исполняла песню. Благо, при ее более чем широких вокальных возможностях, именно эту вещь она исполняла на довольно низких нотах. Сказал про себя: "Да пошло все оно" и начал:

Что ни вечер, то мне молодцу

Ненавистней княжий терем,

И кручина, злее половца,

Грязный пол шагами мерит.

Завихрился над осинами

Жгучий дым истлевшим стягом,

Я тоску свою, звериную,

Заливаю пенной брагой.

Из-под стрехи в окна крысится

Недозрелая луна,

Все то чудится, мне слышится:

"Выпей милый, пей до дна"

Йеееххх.....

Выпей, может выйдет толк,

Обретешь свое добро,

Был волчонок - станет волк,

Ветер кровь и серебро...

Так уж вышло, не стыдись,

Когти золотом, падь,

Был котенок - станет рысь,

Мягко стелет - жестко спать.

Каюсь, чутка текст переиначил, "крестись" убрал. И слишком поздно подумал, что здесь оборотни вполне могут оказаться реальностью. Мать, если есть вампиры, то и... Тваю, тваю, тваю.... И всех присных.

Но эта песня мне всегда нравилась... В бескрайних монгольских степях она звучала вообще на ура, местные с поклоном приходили... И боялись, просили не звать двуликих... Говорят в горах Кавказа боевиков ею тоже пугали... Ну да, народные мотивы, да современная аранжировка, да талант исполнителя. Меня то, особенно если много выпью, так и подмывало вскочить и запрыгать вокруг костра в жуткой первобытной пляске славян. Что называется вспомнить предков. Я припомнил ту ярость, которая поднялась в груди когда я этот трек впервые услышал и продолжил:

Не ходи ко мне желанная,

Не стремись развлечь беду,

Я обманут ночью пьяную

До рассвета не дойду.

А встану, выйду, хлопну дверью я,

Тишина вокруг села,

Опадают звезды перьями

На следы когтистых лап...

Пряный запах темноты,

Леса горькая купель,

Медвежонок звался ты,

Вырос - вышел лютый зверь.

Ааааа... Так

Выпей, может выйдет толк,

Обретешь свое добро,

Был волчонок - станет волк,

Ветер кровь и серебро...

Так уж вышло, не стыдись,

Когти золотом, падь,

Был котенок - станет рысь,

Мягко стелет - жестко спать.

Упс, переборщил, один из тсареш вытащил клинок из ножен и положил себе на бедра. Шелли тоже взволновалась. Вздернулась, огляделась, как будто противника искала, и спросила: