Досье Сарагоса - Пьер де Вильмаре

По данным самого Треппера его вербовка в ГРУ случилась лишь через несколь-ко лет его пребывания в СССР и довольно случайно — как штатный сотрудник ГРУ с 1 декабря 1936 года. В Москве он прошел длительную спецподготовку.

Первая зарубежная командировка Треппера состоялась 1 мая 1937 года, его целью была Франция. Треппер приехал туда через Германию. Тогда как раз шла «Большая чистка» — и зарубежных разведчиков и центральный аппарат массово репрессировали. Не затронула чистка лишь стопроцентных сталинистов, Треп-пер был одним из них. То, что его якобы назначили главным резидентом в За-падной Европе, где он должен был создать сеть законсервированных агентов против злых нацистов, это лишь выдача желаемого за действительное челове-ком, старавшимся подчеркнуть свою важность. Все указывает на то, что в 1938 он прошел дополнительную подготовку как нелегал и в такой функции был от-правлен в Бельгию.

Здесь полезно объяснить, как на практике была построена советская внешняя разведка, как у ГРУ, так и в ИНО НКВД. В принципе, резидентуры делились на легальные и нелегальные. Легальная резидентура — это шпионская база под крышей официального советского заведения в иностранном государстве, например, в посольстве Советского Союза. Нелегальные резиденты, или короче — нелегалы, это сотрудники советских спецслужб, заброшенные для агентурной деятельности в иностранные государства и живущие там под какой-то подходя-щей легендой. Вживание в страну, используемое для привыкания к местным условиям и получения дополнительных документов, подкрепляющих легенду, называют легализацией.

Эти нелегалы после легализации не получали регулярно задания шпионить са-мим, т. е. непосредственно получать секретную информацию. Вместо этого они вербовали агентов из числа местных граждан и затем управляли ими. Важно знать, что, как правило, этими нелегальными резидентами управляли («куриро-вали») легальные резидентуры в данной стране. Эти особенности советского шпионажа сегодня трудно правильно оценить, потому что в российских публи-кациях пишут, что тот или иной офицер разведки в посольстве в какой-то стране вел столько-то источников, но этими источниками могли быть и нелега-лы, т. е. кадровые разведчики, и собственно настоящие агенты — иностранцы. Вот в этой-то среде нам и следует представить себе Треппера.

В 1938–1939 Треппер проходил фазу легализации. Курировал его сначала рези-дент ГРУ в советском посольстве в Брюсселе, потом, после его переезда в Па-риж — советский военный атташе в Париже, затем в Виши.

Тезис про заранее запланированное создание сети «спящих» агентов не выдер-живает критики. После Германии Западная Европа была на втором месте по важности для советских разведывательных усилий. Сам Треппер упоминает, что его шефом в Москве был полковник Оскар Стигга. Этот латыш был начальником 3-го управления ГРУ, занимавшегося военно-техническим шпионажем. Можно предположить, что нелегал Треппер работал как раз в этой сфере, а именно против развитой военной промышленности Бельгии. Его легенда зажиточного канадского торговца Артура (так у автора — на самом деле, Адама) Миклера как раз подходила для этого.

То, что эта операция якобы была направлена против Германии, высосано из пальца. Бельгия производила хорошее оружие, но она никогда не продавала его Третьему Рейху. Это просто случайность, что начало войны совпало с фазой легализации Треппера. Прекрасно обеспеченный валютой из Центра Треппер основал фирму по импорту плащей, которая вскоре стала процветать и прино-сить хороший доход. Но как раз тут цель агента изменилась. Его оперативная страна Бельгия перестала быть его целью, целью становилась Великобритания. В Москве тогда как раз очень боялись угрозы со стороны англичан. Это не было совсем уж вымыслом — в ходе финской войны Англия угрожала, что придет финнам на помощь. В это тревожное для СССР время Треппер получил приказ закинуть свои нити в Скандинавию, чтобы посмотреть, что там замышляют ан-гличане. Так это произошло.

После вступления немцев в Бельгию в мае 1940, для Треппера снова все неожиданно изменилось. Ему нужно было сменить легенду, канадец — поддан-ный враждебной страны, не мог действовать спокойно в оккупированной Бель-гии. Смена легенды требовала и переезда, потому что в Брюсселе никак нельзя было за одну ночь из Миклера превратиться в Жильбера.

В суматохе после немецкого наступления Треппер сломя голову сбежал из Брюсселя в Париж. Там он выступал в роли бельгийца Жана Жильбера. Побег и смена легенды удались не в последнюю очередь благодаря тому, что немецкая агрессия против Бельгии подтолкнули к сотрудничеству с Треппером тех людей, которым раньше и во сне не могло присниться сотрудничество с советской раз-ведкой. Благодаря этому расширению круга личных помощников Трепперу в будущем удалось создать себе имидж героя антинацистского сопротивления.

Инициированная Треппером бельгийская сеть против Великобритании, включая и размещенного в Остенде радиста, была передана в руки нелегалу ГРУ Анато-лию Марковичу Гуревичу. Гуревич был военным советником в Испании, затем был отозван в Москву, прошел шестимесячное ускоренное обучение на рези-дента ГРУ. В этом качестве он и прибыл в Брюссель 15 апреля 1939 года. Его задача: военный шпионаж в Западной Европе. Псевдоним: «Кент», ложное имя по легенде Винсент Сьерра, а после ареста немцами он назвался Виктором Су-куловым. Это многообразие имен привело в будущем к некоторым недоразуме-ниям. У Гуревича тоже была в распоряжении изрядная сумма валюты, которой он мог распоряжаться, не опасаясь строгого контроля, ибо военный атташе СССР уехал из Брюсселя вместе с советским посольством.

Гуревич был человеком с сильно оттопыренными ушами. Здесь читатель, веро-ятно, возразит, что и люди с различными заметными внешними приметами име-ют право быть разведчиками. Это так, но вряд ли следует это рекомендовать. Вот и Гуревича, когда он в конце 1941 из Брюсселя перебрался в Марсель, немцы поймали в течение пары дней после оккупации зоны Виши: гестаповцам следовало лишь внимательно следить за людьми, чтобы найти человека с отто-пыренными ушами.

Но мы тут немного забежали вперед. В Брюсселе Гуревичу пришла в голову оригинальная мысль. Он стал встречаться с симпатичной блондинкой на голову выше его, так что в изысканном обществе Брюсселя появление этой пары вызы-вало фурор. Дамой его сердца была чешская эмигрантка Маргарет Барча. Ее умерший муж заработал большое состояние на торговле хмелем. И теперь весе-лая вдова с ее проворным агентом жили в роскошной вилле на Авеню Сьеже. Если правда, что писал об этом Треппер, то утомительная жизнь брюссельского бездельника была для «Кента» тяжелым куском работы, из-за чего он все время забывал, кто на самом деле был его работодателем. Мы с очень большой осто-рожностью и даже с брезгливостью подошли бы к этому утверждению, потому что вполне можно предположить, что как раз Треппер, состоявший в законном браке, тем самым хотел отвлечь внимание от своих собственных любовных по-хождений.

Треппер утверждал, что ему, «Большому шефу», подчинялся Гуревич, «Малень-кий шеф». Это очень маловероятно. Скорее всего, оба разведчика должны были действовать совершенно самостоятельно. Но с побегом Треппера в Париж ситу-ация изменилась. Трепперу пришлось передать свою сеть, после этого он был подчинен военному атташе в Париже, который после капитуляции Франции находился даже уже не в Париже, а в Виши. Здесь он получил ошеломляющий приказ возвращаться в Москву. Он попытался увернуться, но военный атташе дал понять, что у ГРУ в Париже уже есть хорошо подготовленный нелегальный резидент с хорошей легендой. Это наверняка было ошибкой, потому что Треп-пер не уехал сразу же, а был застигнут врасплох во Франции известием о напа-дении немцев на СССР.

После немецкой агрессии русские отозвали свое посольство из Виши, и Треппер повис в воздухе. Он получил инструкции установить связь через Гуревича в Брюсселе, потому что у того была рация. Только с этого момента западноевро-пейские сети ГРУ посвятили себя шпионажу против Германии.

Уже весной 1941 года Гуревич основал в Брюсселе фирму прикрытия, «Си-мекско», в парижский филиал которой и вошел Треппер. Агенты следовали от-работанному Треппером еще в Брюсселе образцу: искали партнеров для своих торговых связей, которые, прежде всего, были коммерсантами и не должны бы-ли быть ни коммунистами, ни коммунистическими шпионами. Это функционировало настолько хорошо, что Треппер и Гуревич полностью прикрывались своими меркантильными интересами. Под руководством Треппера в Париже работала куча людей, большинство из которых понятия не имело, кем был месье Жан Жильбер на самом деле. Под немецкой оккупацией во Франции и Северной Аф-рике можно было проводить прекрасные коммерческие сделки. Главными парт-нерами советских шпионов были с одной стороны немецкие оккупационные власти и строительная Организация Тодта (ОТ), с другой — местные фирмы и поставщики, с удовольствием торговавшие с немцами. Прибыль была велика, особенно когда разведчики поставляли немцам то, что им было мило и дорого.