Нежная ярость - Конни Мейсон

Довольно быстро Тилди переодела Габби в просторную белую ночную рубашку, пока доктор возился с инструментами. Понимая, что пока он ничего сделать не может, доктор Рено пододвинул стул к кровати, положил руку на живот Габби и достал часы, чтобы замерить время между схватками. Через несколько минут он что-то проворчал, убрал часы в карман и наклонился, рассматривая фиолетовые пятна от ушибов. Тилди все время стояла у него за спиной, пока он не отправил ее на кухню вскипятить воду и приготовить чистые полотенца.

– Филип! – хрипло простонала Габби, облизывая кончиком языка сухие губы. – Филип! Умер! Нет! Нет!

Доктор ничего не мог понять из ее бреда. Он решил, что она зовет мужа и одновременно вспоминает ребенка, которого она потеряла раньше.

– Ваш муж будет здесь очень скоро, – пообещал доктор Рено, надеясь, что Филип окажется в Сен-Пьере. Если нет, то он сможет прибыть к постели жены лишь через сорок восемь часов.

Габби открыла глаза, полные боли.

– Нет! Филип умер! – Тут начался новый приступ схваток, и она опять не могла говорить.

– Бедняжка, – прошептал доктор, сочувственно поглаживая ее руку. Про себя он считал, что шансов родить живого, здорового ребенка у нее практически нет. В настоящий момент жизнь самой Габби была в опасности. Если бы доктор мог что-нибудь сделать, кроме как наблюдать и ждать...

Не зная ничего о том, какая драма развертывается в нескольких кварталах от него, Филип шагал по комнате, охваченный сомнениями. Он собирался на следующий день отправиться в Бельфонтен, так как опасался, что более поздний визит, сразу перед родами, может расстроить Габби. Внезапно вошел Жерар, ведя за собой какого-то молодого негра, и тот, торопясь и сбиваясь, сообщил Филиппу страшную весть. Филиппу показалось, что земля разверзлась у него под ногами и он проваливается в бездну. Он едва собрался с мыслями, как следующая фраза Эрмана обрушилась на него, как удар ножа.

– Мадам Габби вас зовет. Доктор Рено сказал, что, если вы не поторопитесь, она... она может не...

– Что «может не»?.. Господи! Господи! Что ты хочешь сказать? Моя жена умерла?

– Нет! Она была жива, когда я уходил, а прошло всего несколько минут. Только... только поторопитесь, иначе...

Филип выбежал из комнаты раньше, чем парень закончил фразу.

Через несколько минут он уже был у городского дома Дюваля. В дверях его встретила заплаканная Тилди.

– Моя жена! – проговорил Филип, тяжело дыша. – Что с ней случилось? Она... она?..

– Она жива, месье Филип, – быстро сказала Тилди, увидев бледное лицо. – Она упала. Врач сейчас у нее.

– А где Марсель? – сердито спросил Филип, бросив взгляд в сторону гостиной. – Как он допустил, что такое произошло? – Он трясся от гнева, его глаза метали молнии.

– Месье Марселя вызвали на плантацию, и он уехал сегодня утром. Был сильный пожар. Пострадал его управляющий, – объяснила Тилди испуганно, отступая под напором его ярости.

В этот момент тишину прорезал душераздирающий крик, и Филип застыл на месте. Он почему-то не мог связать этот нечеловеческий вопль с голосом Габби. Доктор Рено показался на верхней площадке лестницы с озабоченным выражением лица. Увидев Филиппа, доктор воскликнул:

– А, Сент-Сир, Господь услышал мои молитвы. Идите сюда, дружище, ваша жена вас зовет.

Филип не нуждался в дополнительном приглашении и, перепрыгивая через ступеньки, взбежал наверх и вошел в спальню Габби. То, что он увидел, повергло его в состояние шока. Габби корчилась и металась посреди большой кровати, холмик ее живота содрогался от схваток, а крики разрывали ему сердце.

– Разве вы не можете помочь ей, доктор? —закричал Филип, чувствуя свою беспомощность.

– В этих вопросах приходится ждать естественного хода событий.

– А вам известно, как это случилось? Я говорю о несчастном случае.

– Я знаю не больше вашего. Тилди застала вашу жену лежащей без сознания у подножия лестницы. К тому времени, как я приехал, у нее уже начались схватки.

– Вы не думаете, что внезапное наступление схваток вызвало ее падение? – осторожно спросил Филип. Он не мог не обратить внимание на дату. Середина августа! Слишком рано, чтобы это был его ребенок.

– Я уверен, что ваша жена доходила бы полный срок, если бы не упала с лестницы. Еще месяц, и она бы благополучно родила в срок. Я готов был поручиться за это.

– Теперь уже мы никогда наверняка этого не узнаем, – подавленно произнес Филип.

Внезапно Габби очнулась, услышав голос, который она не надеялась никогда больше услышать. Неужели дух Филиппа вернулся, чтобы преследовать ее? Или боль, разрывающая ее тело, вызывает галлюцинации?

– Филип? – прошептала она.

– Она зовет вас, – сказал доктор Рено, обращаясь к Филиппу. – Я дам вам побыть с ней вдвоем, а сам пока спущусь и выпью кофе. Похоже, что ночь будет долгой.

Филип сел на стул возле кровати и сжал дрожащие руки Габби.

Глаза Габби открылись, и Филип содрогнулся, прочитав страх в их фиолетовых глубинах. «Господи, неужели она так сильно меня ненавидит?» – подумал он.

Мечась головой по подушке, она тихо воскликнула:

– Умер! Умер!

Филип решил, что она говорит о ребенке, и ответил:

– Твой ребенок жив, моя милая. Посмотри, как он шевелится, – и положил руку на ее дрожащий живот.

Но даже эти слова не успокоили ее, потому что она повторяла:

– Умер! Амали! Умер!

Амали? О чем она говорит? Неужели вновь переживает в бреду старые воспоминания? От ее следующих слов Филип совершенно растерялся.

– Ты умер! Укушен ядовитой змеей! Что тебе нужно от меня, Филип? – Ее слова были прерваны очередными схватками, и она крепко схватила Филиппа за руки. – Помоги мне, Филип! Помоги мне!

Филип был озадачен словами Габби. Почему она решила, что он умер? Как объяснить ей, что он жив?

– Послушай меня внимательно, милая. Я не умер. Я здесь, рядом с тобой. Посмотри, – и он прижал ее руку к своей щеке. – Я приехал, чтобы помочь тебе. – Он очень осторожно поцеловал ее в губы, чувствуя, как смешивается их дыхание.

– Но мне сказали... – Габби была не в силах продолжать, охваченная новым приступом боли, и ее черты мучительно исказились.

– Тот, кто тебе сказал, что я умер, солгал, дорогая. – Габби попыталась ответить, но Филип приложил палец к губам. – Тсс! Не надо разговаривать. Береги силы. Дай мне обнять тебя, дай принять на себя твою боль. – Про себя Филип решил, что Габби выдумала его смерть, чтобы мысленно изгнать его из своей жизни. Боль может странным образом действовать на людей, а Габби в этот момент испытывала сильную боль.

Габби немного успокоилась, а Филип сел на кровать, обнял ее, как бы защищая от новых схваток, сотрясающих ее тело, и прошептал: