Кодекс самурая - Макс Алексеевич Глебов

наши планы. Сейчас наш курс недвусмысленно указывал на то, что мы идем на Тайвань. Там тоже имелось немало вкусных объектов для атаки, да и относительно недавнюю историю с подобным налетом японцы наверняка помнили. В тридцать восьмом году советские летчики нанесли удар по их авиабазе на этом острове. Тогда бомбардировщики СБ сбросили на японский аэродром почти три сотни бомб и уничтожили сорок самолетов морской авиации, так что я надеялся, что противник сосредоточится на том, чтобы не допустить повторения такого сценария.

— Спутники засекли работу систем ближней связи дронов мятежников на орбите, — доложила Летра. — Фокус сигнала находится в центре Токио. Боюсь, противнику сейчас станет известно о вылете твоей группы. Перехватить или заглушить сигнал я не могу.

Мне оставалось только ждать реакции японцев. Я не знал, кого именно из высших военных руководителей Японии мятежники выбрали для контакта, но, похоже, вот так просто взять и поверить в полученную столь необычным способом информацию он не смог.

Минут двадцать прошло в ожидании. В окружающей нас темноте ничего не менялось, и лишь на виртуальной карте отметки самолетов группы смещались все дальше на юго-восток, приближаясь к острову Тайвань.

Фиксирую радиообмен между Главным штабом ВМС Японии в Токио и базой флота на Тайване, — сообщила Летра и после примерно минутной паузы продолжила. — На военных объектах острова объявлена боевая тревога.

— Когда мы войдем в зону действия японских радиолокаторов?

— Через десять минут. У них с радарами все плохо — сильное отставание от ведущих стран мира.

Я включил рацию, чтобы передать приказ о смене курса. Наше появление над Тайванем стало бы прямым подтверждением информации, полученной кем-то из офицеров японского штаба от мятежников. Я же хотел, чтобы японцы поверили своим новым союзникам как можно позже. Однако вместо обычного шороха эфира в наушники ворвался визг помех.

— Летра, на связь!

— На связи, — немедленно отозвался искусственный интеллект, — фиксирую попытку подавления радиосигналов.

— Вполне удачная, кстати, попытка. Я не могу связаться по рации с другими самолетами группы.

— Включаю ретрансляцию через спутники.

Завывания в наушниках стихли.

— Тридцать градусов вправо. Высоту не меняем.

Группа огибала остров по большой дуге. Как ни соблазнительно было сбросить на японскую авиабазу пару бомб объемного взрыва, делать этого не следовало. Моей целью являлся тяжелый авианосец, и все, что могло помешать его уничтожению следовало отодвинуть в сторону до лучших времен.

Мы обошли Тайвань с севера. «Дзуйкаку» с эсминцами сопровождения успел отойти от острова уже почти на двести миль. Я не сомневался, что теперь наша цель мятежникам предельно ясна, но вот поверят ли им японцы после того, как сведения о предстоящей атаке на Тайвань не подтвердились, было очень интересным вопросом.

— Пятнадцать минут до цели, — доложил Кудрявцев и почти сразу пришло сообщение от Летры.

— Капитану первого ранга Йокогаве передана радиограмма из Токио… «Дзуйкаку» разворачивается носом против ветра… Авианосец поднимает истребители.

Японцы мятежникам поверили, и теперь наша задача резко усложнялась. Одно дело неожиданной ночной атакой с большой высоты уничтожить идущие постоянным курсом корабли противника, и совсем другое поразить бомбами активно маневрирующие цели, да еще и при противодействии истребителей.

Изначально я собирался сбросить бомбы на японские корабли, не снижаясь, то есть примерно с одиннадцати километров, где палубные истребители «Зеро» и зенитная артиллерия не представляли для нас никакой опасности, но сработать такой план мог только в случае полной неожиданности нашей атаки. Даже при идеальном наведении попасть неуправляемой бомбой с такой высоты можно только в идущий с постоянной скоростью и не пытающийся уклоняться корабль. Естественно, резервный план у нас был, хоть я и надеялся, что прибегать к нему не придется. Надеялся, как оказалось, напрасно.

— Группе приступить к снижению. «Седьмой» и «Двенадцатый», осветить цели!

Мы находились уже практически над японскими кораблями. Внизу, естественно, ничего видно не было, и без подсветки никто кроме меня атаковать цели не мог. Помощь Летры здесь тоже была не слишком эффективной. Наводить по радио самолеты на маневрирующие цели крайне сложно в силу слишком быстрого изменения их координат и вполне естественного запаздывания реакции пилотов на команды.

Внизу вспыхнула россыпь ярких огней — над кораблями противника повисли «люстры» осветительных бомб. Поняв, что обнаружены, японские зенитчики включили прожекторы, пытаясь помочь своим пилотами и зенитчикам увидеть цели.

— Истребителям расчистить небо!

Японские самолеты, взлетевшие с палубы «Дзуйкаку», далеко от кораблей не уходили, патрулируя небо на высоте около тысячи метров. Нас они не видели, но надеялись перехватить бомбардировщики в момент захода в атаку на авианосец. Вот только первыми над японскими кораблями появились «Илы» в истребительном снаряжении. Короткая схватка, в которой обе стороны лихорадочно пытались рассмотреть друг друга в неверном и слишком контрастном свете «люстр», породила в небе хаос. Восемнадцать «Зеро», попытались вцепиться в восемь двухмоторных «Илов», ориентируясь на яркие конусы выхлопа их турбо-реактивных двигателей, но догнать эти довольно крупные самолеты японцам оказалось неожиданно сложно.

Огненные трассы перечеркнули небо. Один из японских самолетов вспыхнул и, распадаясь на части, рухнул в темные волны. Кто-то из «Илов» попал в луч прожектора, установленного на носу эсминца, и с кораблей к самолету потянулись цепочки снарядов. Впрочем, цель оказалась для японских зенитчиков слишком быстрой, и почти сразу вышла из зоны обстрела.

— Истребители уводят японцев за собой, — доложил Кудрявцев, — Разрешите начать атаку основной цели?

На самом деле в погоню за нашим истребительным прикрытием бросились не все «Зеро». Семь японцев остались прикрывать авианосец, но вряд ли они могли нам серьезно помешать.

— Начинаем заход на цели. «Девятнадцатый» и «Двадцатый», вы атакуете эсминцы. «Седьмой» и «Двенадцатый», за вами подсветка и фотофиксация результатов удара. Для остальных цель — авианосец.

Пусть и предупрежденные заранее о нашей атаке, японцы могли лишь затруднить нам выполнение задачи, но с их средствами противодействия шансов отбиться у авианосца не было. Вот только командир «Дзуйкаку» об этом не знал, да и сдаваться ему бы в любом случае не пришло в голову.

* * *

Капитан первого ранга Йокогава почти сразу понял, что его корабль атакует необычный противник. Об этом говорило хотя бы то, что об опасности его предупредили радиограммой из Токио. Откуда они могли узнать о готовящемся ударе по «Дзуйкаку»? Агентурные сведения? Но они не приходят настолько оперативно. И ведь предупреждение поступило весьма своевременно — он едва успел поднять с палубы истребители.

В радиограмме не было сказано, чьи самолеты приближаются к кораблям Йокогавы с северо-запада. Понятно, что скорее всего это были американцы или англичане, но таких машин пилоты с «Дзуйкаку» раньше никогда не видели. В