Кто первый? - Мак Рейнольдс

– «Проект Селлерс»? – изумился Марв.

– Именно так. – Деннис повернул голову к стоящему у окна агенту.

– Стив, дай-ка мне тот конверт.

– Да, сэр.

Стив вынул из внутреннего кармана пиджака длинный конверт, протянул его Деннису и вернулся на пост у окна.

– Запомните, – сказал Деннис, – дело секретное. Абсолютно секретное. Если тайна раскроется, все немедленно рухнет. Все должно оказаться спонтанным. Даже ваша жена ни о чем не должна знать, мистер Сел-лерс.

И он вручил ему конверт.

– Феб? Я не могу рассказать Феб?

– Абсолютно никому.

Марв Селлерс помедлил, а затем, словно загипнотизированная змеей мышь, медленно открыл конверт.

И вынул пухлую пачку хрустящих новеньких банкнот.

– Что это?

– Очевидно, деньги.

Селлерс горько усмехнулся.

– Деньги американского правительства?

– Знаю, знаю, – отозвался Деннис – Однако в Форт Ноксе еще осталось шестнадцать фунтов золота. Эти деньги были выпущены под это конкретное обеспечение.

Глаза Селлерса снова округлились.

– А когда вы их потратите, получите еще, – торопливо сказал Деннис. – Президент сейчас добывает заем в Монако. Кажется, нынешний принц этой страны симпатизирует Америке. То ли мать его была американкой, то ли еще какая причина.

– Ладно, – сказал Селлерс. – Я такой же патриот, как и любой другой. Что надо сделать?

На следующий день Феб и Марв Селлерсы вместе со старым Сэмом переехали обратно в свой старый дом. Его так и не продали.

Марв проявил замечательное упрямство. Он получил работу от правительства. Ни Феб, ни старый Сэм не услышали от него ни слова больше.

В тот же самый день он позвонил Барри Беннингтону.

– Мистер Беннингтон, – сказал он, – я передумал.

– Передумали? Насчет чего? – прохрипел старик.

– Насчет машины, которую я вам продал. Знаете, она мне очень нравится. Мне хотелось бы купить ее обратно.

Старик заупрямился.

– Даже не знаю, что вам и ответить, мистер Сел-лерс. Я уже успел к ней привыкнуть.

– Я согласен заплатить вам на пять сотен больше, – осторожно сказал Марв, – если вы вернете мне старую развалину.

– Пять сотен? Ну, не знаю, не знаю. Понимаете, ведь я ее отполировал и вообще потратил кучу денег на эту чудесную машину.

– Пусть будет тысяча.

– Согласен, – быстро прохрипел старик.

Вечером, когда Билл Уотерс привез на велосипеде старику Беннингтону немного сыра и копченой колбасы, тот встретил его возле кухонной двери.

– Билл, – хрипло спросил Беннингтон, – сколько стоит «бьюик-кэйюз»?

Билл Уотерс вытаращил глаза.

– Кажется, вы уже купили себе подержанную машину, мистер Беннингтон.

– Да, но она мне надоела. Я продал ее обратно. Мне всегда очень хотелось заиметь машину на воздушной подушке. Не найдется ли у вас такой для меня?

Уотерса бросило в дрожь.

– Вообще-то, – ответил он, пытаясь говорить спокойно, – я закрыл свою контору. Но если поразмыслить, то ведь у меня остались кое-какие старые связи. Так что наверняка смогу заказать для вас машину у оптовика из Денвера.

– Сделайте это, Билл. Вот вам наличные на первый взнос.

– Да, – говорил Марв Селлерс Джиму Уиверсу, – нам очень нужен новый морозильник. Феб хочет модель сиреневого цвета.

– И у вас есть деньги на первый взнос? – спросил ошеломленный Уиверс.

– Заплачу наличными сразу.

– Обязательно закажу для вас морозильник. У нас на складе нет ни одного. Магазин закрыт.

– Ничего. Я заплачу за него сразу. И вот еще что, Джим. Я что-то читал о новом миксере для коктейлей. Кажется, он работает от маленькой атомной батарейки. Ее хватает на двадцать лет. И вот его-то…

– Я знаю, где смогу заказать для тебя такой. И еще несколько. Знаешь, кажется пришло время снова открывать мой магазин.

– Само собой, – отозвался Марв.

Когда Норман Фоксбитер проехал мимо «К Нам Скорее Загляни – Пальчики Оближешь», то с удивлением заметил, что заведение работает. И не просто работает, а полно посетителей.

Он так и не смог понять, что заставило его войти. Наверное, он совсем отвык видеть работающим хоть какое-то частное предприятие.

Он сел и позволил официантке принести ему тарелку с очень маленькими бутербродиками, порцию тушеных бобов и немного картофельного салата. Бобы оказались превосходными. Он смутно припомнил, как миссис Перриуинкл расхваливала свою домашнюю кухню.

Кое– кого он узнал. Был здесь и каменщик, что когда-то выполнял заказ Фоксбитера и строил во дворе коптильню для мяса. Как, бишь, его звали? Вроде Сел-лерс. Был и Барри Беннингтон, имевший некогда пай в «Фоксбитер и Фодер». А на другом конце зала расположились Билл Уотерс с женой. В лучшие времена Уотерс был членом местного клуба. Фоксбитер кивнул ему, и Уотерс в ответ приветливо помахал рукой.

Г– м-м-м. У Билла Уотерса дела определенно пошли лучше.

Тут появилась улыбающаяся до ушей миссис Перриуинкл с тарелкой своих знаменитых маленьких со-сисочек. Она узнала его и остановилась.

– Кажется, дела у вас идут прекрасно, миссис Перриуинкл, – сказал Фоксбитер.

– О, – охотно солгала она, – так всегда и было. Скажу вам честно, скоро я загляну к вам и снова вложу часть моей выручки в акции.

Она заторопилась дальше. Он посмотрел ей вслед. Час спустя он вошел в контору Мортимера Фодера.

– Мортимер, – задумчиво сказал он, – мой инстинкт подсказывает мне, что пора снимать деньги со счетов в Швейцарии и вкладывать их в американские ценные бумаги.

Старший партнер поднял голову.

– Вот как? Что ж, хорошо. Утряси это дело, и я смогу уйти на пенсию. Готов поспорить, что сейчас можно будет заказать яхту почти за бесценок.

Все семейство сидело за кухонным столом.

– Ты знаешь, – сказала Феб, – мистер Эдварде хочет, чтобы я вернулась на работу. Они уже получили целую кучу новых приборчиков и собираются ими торговать.

– Да? – отозвался Марв. – И каких же?

– О, всякую всячину. Когда все подряд остались без работы, очень многим техникам и изобретателям не осталось другого занятия, кроме как слоняться по своим мастерским в подвалах и гаражах и лабораториям да изобретать черт знает чего. Вроде электрической ложки. У нее сбоку есть такая кнопочка, чтобы переключать на какую хочешь работу – хоть кофе мешать, хоть суп есть.

– Кстати, – сказал Марв, – и у меня есть хорошие новости. От моего старого босса. Он собирается строить новую фабрику. Там будут делать роликовые коньки на воздушной подушке.

Старый Сэм простонал.

– Опять начнется эта крысиная гонка, – сказал он. – Так и знал, что на этот раз долго не протянем. Все торопятся, торопятся, прямо-таки неймется. Вот в старые времена депрессия тянулась добрых восемь-десять лет.