Песнь пророка - Пол Линч

стрекочут сороки, различимые лишь силуэтами. Это острое покалывание в ладонях, когда она входит в гостиную и видит, как Ларри неподвижно сидит в кресле и словно разглядывает некую мысль. Он поднимает глаза, качает головой и говорит, может быть, ты и права, Айлиш, сейчас не время, продолжать сейчас — безумие, я позвоню им и скажу, что заболел. Она шагает к нему, чувствуя, что победила, глядя на него сверху вниз. Хочет заговорить, но тут внутри что-то высвобождается — сорока-обманщица взмывает в небо, — и она останавливается, качая головой. Нет, назад пути нет, дело больше не в тебе или во мне, ПНЕ, похоже, решили, что закон им не писан, все понимают, что их чрезвычайные полномочия — просто захват власти, кто отстоит наши конституционные права, если не учителя? Она наблюдает, как Ларри сидит перед ней, широкий в кости, мальчик, наделенный разумом взрослого, и внезапно он встает, принимая прежний непреклонный вид. Ладно, любимая, пойдем месить грязь, после демонстрации посижу с нашими в пабе, но пить не стану, мне еще забирать Молли с тренировки. Она прислоняется к двери, наблюдая, как он надевает зеленые туристские ботинки. Пытается натянуть плащ поверх пиджака, но рукав вывернут наизнанку, мгновение Ларри сражается с рукавом, застревая на пороге, и Айлиш думает про себя, а ведь он все еще не уверен, Ларри поднимает глаза и встречается с ней взглядом. Иди, говорит она, иди, что с тобой делать.

Айлиш входит в офис после обеда, держа в голове какую-то смутную мысль. Что-то скрытое просится наружу, ищущий разум переключается на другие заботы: сменную одежду для Бена, которую она забыла собрать для яслей, и нужно отправить по почте анкеты для продления паспортов. Тут она вспоминает, что оставила мобильный на рабочем столе. Берет со стола трубку, ни одного пропущенного звонка, непохоже на Ларри, он всегда звонит ей с демонстраций. Она идет на кухню, и Рохит Сингх перехватывает ее взгляд поверх экрана, он говорит в трубку, при этом пытаясь что-то сказать ей глазами, Айлиш не понимает, так что пожимает плечами и вытягивает нижнюю губу, изображая вселенскую скорбь. И тут она слышит, как ее окликают, видит Элис Дили, нерешительно выглядывающую из кабинета. Айлиш, ты что, не смотришь новости? Нет, я только что вернулась с обеда. И только произнеся эти слова, она понимает, чтó написано у Элис на лице, идет к ее кабинету, и на миг ее движения замедляются, как будто она всплывает со дна на поверхность, продирается сквозь водяную толщу, набирает полный рот воздуха, заходит в кабинет и видит, что все собрались вокруг большого монитора. В новостях какие-то лошади несутся вдоль улицы, превратившейся в тусклый, дымящийся ад. Она видит полицейских с дубинками, они избивают участников шествия, разгоняя по углам улицы, слезоточивый газ медленно расползается, демонстранты убегают или корчатся на земле, кадры повторяются. Люди толпятся в дверных проемах, натянув воротники на нос, и на экране постоянно крутится кадр, как полицейские в штатском хватают учителя и заталкивают в автомобиль без опознавательных знаков. Айлиш переполняет чувство беспомощности, она оказывается за своим рабочим столом с телефоном у уха, без конца посылая исходящий вызов, Пол Фелснер наблюдает сквозь щель жалюзи. Она сидит перед экраном, пытаясь мысленно разглядеть Ларри, но вместо этого видит вялый, изучающий взгляд Фелснера, видит себя полчаса назад, она жует сэндвич, а время уже пошло, время уже промаршировало мимо. Ей нужно к нему, нужно его почувствовать, ощутить смутную вину. Айлиш складывает пропуск и личные вещи в сумку, пересекает офис в пальто, свисающем с одного плеча, лестничный колодец вибрирует от стука ее подошв, затем она стоит на улице, прижимая телефон к уху, Ларри не отвечает, а когда она перезванивает, его телефон отключен. И тут Айлиш поднимает глаза, и небо этого дня кажется ей чужим, и она чувствует, что распадается на части, и дождь медленно стекает по лицу.

Глава 2

Идя к машине с малышом на руках, Айлиш подгоняет детей, безмолвно подгоняет себя. Поворачивается и видит Молли, которая молча шагает с пакетами в обеих руках, Бейли играет с тележкой из супермаркета, и ей приходится его окликнуть. Она пристегивает креслице Бена, встречая его сонную улыбку, а Молли, забросив пакеты в багажник, соскальзывает на переднее сиденье, надевая наушники. Айлиш хочется дотронуться до нее, заговорить с ней, пока Бейли, раскинув руки, несется к машине. Он забирается на заднее сиденье, хлопает дверцей и зависает в просвете между сиденьями, изучая мать в зеркале заднего вида. Мам, спрашивает он, а когда папа вернется? Сердце ухает вниз, через все тело, и продолжает падать. Она подыскивает слова, которые не хотят находиться, ловит себя на том, что отводит глаза, чувствует, что Молли тоже за ней наблюдает. Мгновение она разглядывает темнеющую улицу, мимо проходит компания куражащихся друг перед другом подростков, она знает все их ужимки, видя в них будущую Молли и теряя ее, возможно, уже потеряв. Она поворачивается к Бейли, находит и удерживает в зеркале его взгляд. Я уже говорила тебе, милый, папе пришлось уехать по работе, он вернется, как только сможет. Она видит, как ложь срывается с ее губ, невидимая ложь делает свое дело, Бейли, хмыкнув, откидывается на сиденье, принимая ее слова за чистую монету. Он тянет за ремень безопасности, прижимая Молли к спинке, пока та не оборачивается, чтобы стукнуть его по руке. Молли бросает на мать недовольный взгляд, и Айлиш отводит глаза, Молли наверняка догадалась, когда никто не пришел забрать ее с тренировки, безуспешно пыталась дозвониться до родителей, а подруги по команде одна за другой расходились во тьму, пока наконец ее не забрала мисс Данн. Лицо дочери в дверях было багровым от ярости, а потом она замкнулась в себе, и Айлиш пришлось в тот вечер признаться ей и Марку, что ключевых сотрудников профсоюза задержали, мы живем в сложные времена, но властям придется его выпустить, вы должны помнить, что ваш отец не сделал ничего дурного, правительство пытается его запугать, вам обоим следует вести себя осторожнее, вне дома не распускать языки, и ни единого лишнего слова в школе. Видит ужас на лице Молли, просит сохранить это в секрете от Бейли, он еще слишком мал, чтобы понимать. Девичий гнев сменяется молчанием, и Айлиш мнется под закрытой дверью, не решаясь постучаться. Марк воспринимает новость с какой-то странной сдержанностью, только спрашивает, почему отцу не