Сторожевые записки - Нина Горланова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Кулер-Шерстневский допустил ошибку, и старый раввин сказал ему: "Все, ты потерял свои миллионы: неправильно спросил!"
А ведь не далее как вчера младшая дочь приставала ко мне: как писать обмывальщик или омывальщик? Зачем это, куда? Да вот - для фольклорной практики дали напечатать опросник по похоронно-поминальным обрядам. Опросник был какой-то очень въедливый - он со всех сторон подъезжал к опрашиваемому: "Что происходит с душой человека во время агонии: черт и ангел борются за душу, душу вынимают и пр.?.. Должны ли обмывальщики быть одного пола с умершим?.. Приходит ли душа покойного на 40-й день на сутки домой?" Перекличка событий в последнее время удивляет меня: на работе конференция, дома - опросник. Раньше бы я азартно закричал: вот оно единство мира, смотрите, смотрите, кто не заметил! А теперь вижу, что два похожих события напряглись, как волокна в мышце, стремясь... еще бы знать куда!
Как раз во второй день конференции было практическое занятие в медакадемии. Попросили на некоторое время неопознанное тело мужчины и показали наглядно всем участникам, как нужно обряжать в тахрихин (саван). Смерть, саван, а жизнь конференции и вообще жизнь продолжают кипеть... Штерн с таинственным видом вынес книгу.
- Миша, ты рецензии ведь умеешь писать? - Приказать мне он не может, а дипломатические подступы капитану трудно даются, поэтому у него получилось что-то среднее. - Вот еврейские сказки. Захар издал в Кургане. Он мой друг и просит написать отклик. Для меня это все равно, что если б тебе сказали управлять катером. Напиши, гонорар потом придет - из международной еврейской газеты.
- Ну это когда нужно?
- За неделю сделаешь?
Я обещал. И на следующем дежурстве еще только первую сказку прочел и набросал три строчки, как подбежал Хони и спросил, что это я тут пишу.
- Рецензию.
Мой вид - пишущего и читающего без всяких признаков бутылки - его словно вдруг поразил. Он бросился в центр молодежной тусовки и закричал:
- Евреи раньше были совсем другие! Они интересовались не только деньгами! А вы сейчас все думаете о долларах и "мерседесах"!
- О чем, о чем?
- О "мерседесах"!
- Да не о "мерседесах" мы думаем - есть покруче машины, - разумно возразили ему.
Я понял, что он имел в виду: вон русский там что-то корябает, а евреи должны еще в сто раз больше перелопачивать в области духа. И, чтобы подчеркнуть эту свою мысль, Хони упал, стукнулся форзацем, выгнулся и засучил ногами. При этом обрисовалась такая грудная клетка, что было ясно: ничего владельцу ее не сделается. Я сказал Науму:
- По-моему с Хони все в порядке - он не ушибся. Истеричность - это проявление жажды жизни. Когда человек хочет привлечь к себе внимание, значит, он жить хочет.
- Конечно, - невозмутимо подтвердил Наум. - Ему просто не хватало в детстве любви.
- Или казалось, что не хватало...
Полежав, наш юродивый легко оттолкнулся руками и вспрыгнул на ноги. Хотя все это происходило в жизни, немного было похоже на бред. Хони словно пришел из другой реальности, где падать на пол и упруго вскакивать так же обычно, как пользоваться носовым платком, потому что никакого следа смущения у него не было.
Молодежь сразу после этого собралась возле другого фокуса развлечений - Интернета, они стали связываться с еврейскими общинами через электронную почту: через "емелю".
И тут я вспомнил: в одном из сборников мидрашей есть рассказ о человеке по имени Хони!
По молитве того Хони каждый раз шел дождь по всему Израилю.
А поскольку дожди там очень ценятся, то и Хони уважали повсюду. Однажды, когда дождя не было исключительно долго, он отказался за них молиться, сказав: "Вы сначала исправьтесь: Господь ведь не зря лишает вас дождя". "Но пока мы будем исправляться, все перемрем, урожая не будет". Тогда Хони помолился, однако не выпало ни капли. Он сказал: вот видите! И тут поднялся такой шум и крик, сами понимаете - восточный темперамент. И придумал Хони вот что: очертил круг в перекаленной от засухи пыли, встал в середину и сказал небу: "Господи, я не выйду из этого круга, пока ты не пошлешь дождь!"
Ну и дождик начал накрапывать потихоньку, только капля от капли далеко падала. Хони постоял и сказал: "Господи, это, конечно, достаточно для выполнения моей просьбы, но это недостаточно для урожая".
И тут полил такой дождь, что шел несколько дней, и уже пришлось молиться о его прекращении, хотя никогда раньше в Израиле этого не доводилось делать.
После этого пишет ему первосвященник Израиля: "Если бы ты был не Хони, я бы послал тебе проклятие за то, что ставишь условия воле Божьей! Но я шлю тебе благословенье, поскольку Господь с тобой возится, как отец с избалованным сыном, который говорит: "Папа, купи мне смокв", и тот покупает послушно, а через мгновенье: "Не хочу смокв, а хочу омыться горячей водой", и отец с радостью ведет любимца в баню". С тех пор прозвали Хони - Амеагель - Очерчивающий Круг.
Эта история проплыла передо мной своими разноцветными узелками за ноль времени. Реформистская молодежь еще читала ответ из Челябинска, пришедший по "е-мейлу", а наш Хони как ни в чем не бывало рисовал свою Серну.
Когда юродивый ведет себя странно, над ним смеются, но со временем люди начинают задумываться о своем поведении.
Несколько человек, судя по их стеклянистым взглядам, смотрели на пейзажи душ своих, и это зрелище, видимо, их не радовало. Не мысли, а осколки, сырые какие-то скалы желаний, в самом деле - "мерседесов" многовато, внутренний пейзаж нужно не только расчищать, но и ухаживать за ним: высаживать нужные мысли, удобрять их, поливать. Как все запущено! А может быть, и ничего, никто ведь не видит, кроме ангелов, что внутри. А Хони этот, придурок, ужасно неудобен: вместо того чтоб похвалить или погладить, так пихнул грубо, что теперь непонятно, как сделать вид, что ничего этого не было.
Дома я застал жену за чисткой мундштука.
- Так можно поверить в теорию органического происхождения нефти... Какая-то маслянистая жидкость образовалась! И в легких ведь это же - с курением пора кончать. - Вдруг она все бросила и запричитала в слезах: - Я не могу так больше, не могу-у!
Оказывается, вчера наш бомж устроил скандал Нинико: зачем выкинула костыли?
- Но я ничего не выкидывала! Просила подвинуться, когда убирала - он ни с места! Костыли рядом лежали, не трогала их даже.
Вскоре на площадке зашумел водопад, дочери закричали: "Он мочится на нашу дверь!" Выбежали: бомж стоял с выпученными глазами, а с чердачной площадки лился поток бензина - прямо сквозь бетон.
"Хочет отомстить - поджечь нас!" - испугалась Нинико и вызвала милицию.
Но милиция не спешила, и в страхе перед пожаром дочери обмакнули лист бумаги в лужу бензина: подожгли. Он не загорался. Выходило, что это не бензин. Бомж постучал в дверь: "Дайте попить". Нинико, причитая, протянула ему кружку с водой:
"Зачем ты нас мучаешь? Я убираю всё, каждый день новую пару перчаток покупаю - потом выкидываю одежду, в которой убираю... Мало тебе этого?" "Это не я, а ваш сосед..."
Как раз тут и появился милицонер: сходу дал бомжу по голове мобильником.
"Не бейте, ему и так плохо! - кричала Нинико. - Увезите его в больницу, пожалуйста". - "Кому он там нужен?" - "А мы? Нужны своей стране? Измучились от запаха, мы-то как будем?" - "Поверьте, я в самом деле ничего не могу сделать, только - выкинуть его из подъезда..."
Н-да, переправлялся я только что на площадке через лужу, пахнущую бензином, - еще подумал про бомжа: мол, пьет такую химию, что отходы тоже химией пахнут.
- КАК ЖЕ ТАК СЛУЧИЛОСЬ, ЧТО МЫ - В СВОЕЙ СТРАНЕ - СТАЛИ ЧУЖИМИ, НИКОМУ НЕ НУЖНЫ? - захлебывалась в причитаниях жена (она в спокойные-то минуты говорит с холерической дрожью, как мощный мотор на холостых оборотах, а тут вообще вся трепещет).
Я переоделся и пошел убирать лужу, после чего долго в душе отмывался от химического запаха, а жена все еще продолжала всхлипывать.
- Дорогая, мы никому не пригодились, не стали нужны! А потому так случилось, что свою нужность должны сами приготовлять - вручную, на коленке. - Я произнес это и сам испугался: сейчас такое начнется пригодится сразу все (скалки, тарелки), в лучшем случае слова жены залетают, как скалки и тарелки.
Но Нинико вдруг сказала: сливянку надо достать - вот что! О, да - есть ведь настойка сливянки! Недавно теща прислала со знакомыми целую полуторалитровую бутылку. И вот я достал ее из шкафа, разлил по бокалам:
- Пять, четыре, три, два, один - выпили!
Сливянка бережно обняла меня своими душистыми руками. И помогла от бомжа! По всему телу разлилось тепло: в ушах плещется словно! Что-то среднее между баней и отдыхом на пляже. Да, умеют в народе вкусную вредность делать! Причем такое ощущение, что не только мы довольны сливянкой, но и она рада с нами побыть... На работе я отдыхаю от бомжа, а дома - от Хони. Хорошо устроился!
- Знаешь, Нинико, в синагоге появился десятилетней давности Хони - в Свердловске я знал его как Леню Хавкина. Сейчас он такой... не пророк, конечно, но юродивый, что ли. Пока над ним посмеиваются, но рано или поздно могут и задуматься над его словами о том, что все ушли в потребление.