Кроме Стоунхенджа - Джеральд Хокинс

«… пошли за Пляской Великанов, что в Килларосе, на горе в Ирландии. Ибо камни эти таковы, что в нынешнем веке не мог бы их поставить никто, если только не будет ум его велик в меру его искусства. Ибо огромны камни эти, и нигде нет других наделенных равной силой, а потому, поставленные кольцом вокруг этого места, как стоят они ныне, простоят они тут до скончания века… в этих камнях скрыта тайна, и целительна сила их против многих болезней. Великаны в старину принесли их из дальних пределов Африки… и среди них нет камня, не наделенного силой волшебства».

Джоффри затем увлекательно рассказывает о битве за эти камни и об их перевозке по морю. Канаты и веревки не смогли сдвинуть их с места «ни на волос», но волшебник Мерлин «собрал свои собственные машины» и сумел сделать это.

Но что бы ни говорилось в легенде, часть пути камни должны были действительно проделать по морю. Дерево во влажном английском климате не сохраняется, и от судов, построенных за две тысячи лет до нашей эры, не осталось никаких следов. Однако переселение через Ла-Манш (предметы культуры бикеров обнаруживаются и в Англии, и на континенте, а Стюарт Пиготт, археолог из Эдинбургского университета, выявляет связи уэссекской культуры с французской Бретанью) достаточно убедительно свидетельствует об умении плавать по морю.

Гипотеза о том, что голубые камни всех пяти пород отыскивались раздельно и ближе к Стоунхенджу, не кажется убедительной. В длинном могильнике неподалеку от реки Уайли был найден обломок долеритового голубого камня. Раз его положили в могилу, значит в глазах хоронивших он обладал магическими свойствами. Возможно, он откололся во время перевозки монолита. По мнению специалистов, это позволяет с уверенностью уточнить маршрут перевозок следующим образом: вверх по бристольскому Эйвону, 25 км волоком до реки Уайли, вверх по солсберийскому Эйвону и, наконец, последний этап от Эймсбери по ориентированной на солнечный восход дороге – Аллее – к месту постройки.

Плавание по морю и рекам было трудным и рискованным, перетаскивание каменных глыб по суше требовало неимоверных усилий. Колеса в распоряжении строителей не было, и группа рабочих тащила глыбу по временным дорогам с помощью деревянных катков, изготовленных каменными теслами.

Еще сложнее была доставка каменных сарсеновых глыб с Марлборо-Даунса, где эти угрюмые 50-тонные громады лежали, глубоко уйдя в землю, словно приросшие к ней навсегда. И те, кому предстояло их перевозить, могли только потребовать «еще катков» и «еще людей». Валун неправильной формы, вроде Пяточного камня, потребовал бы для спуска плоских салазок.

Это перетаскивание попробовали повторить теперь. На каждую тонну веса требуется 16 человек при условии, что уклоны не круты – не больше чем 1:15. В этом случае для перетаскивания сарсеновой глыбы требуется 800 человек, не считая множества помощников, которые расчищают путь и переносят оставшиеся сзади катки, чтобы снова подложить их под камень. Доставка 75 камней (30 вертикальных, 30 поперечин и 15 камней в пяти трилитах), должно быть, стоила много крови, труда, слез и пота.

Геолог Патрик Хилл из Карлтонского университета (Канада) определил «путь наименьших усилий»: от каменоломни, находившейся на Даунсе к югу от реки Кеннет, 5 км вниз по склону в долину Пьюзи и через нее, а затем водой по мелкому Эйвону. Аткинсон склонен принять путь, впервые предложенный в 1747 г. Джоном Вудом, – по его мнению, камни добывались в скалах Грей-Уэзер, к северу от реки Кеннет, а путь их вел через Эйвбери, этот второй по важности памятник культуры бикеров, где они на мерлиновский манер магическим образом наделялись волшебным свойством исцелять и колдовской силой.

Когда глыбы песчаника доставлялись в Стоупхендж, их поверхность обрабатывали и сглаживали, хотя первичная грубая обработка, несомненно, должна была производиться в каменоломне на Даунсе. Большие куски отсекались с помощью нагревания, охлаждения и ударов молотом – то есть тем же методом, с помощью которого средневековые обитатели Эйвбери разбивали эти камни полностью.

«Тонкая» обработка, которая следовала за этим, была очень медленным процессом. Человек садился на монолит верхом и брал в руки молот – самый обычный камень весом килограммов в 20–25. Бах! Во все стороны летела мелкая каменная пыль. Через несколько часов такой обработки возникала узкая бороздка, за ней вторая. Гребень между бороздками в свою очередь разбивался, и поверхность сглаживалась путем трения камнем о камень. Эта обработка, которую туристы, обегающие Стоунхендж за 10 минут, даже не замечают, потребовала, видимо, около 60 тысяч человеко-дней.

Монолиты опускались нижним концом в яму, а затем ставились вертикально с помощью веревок и шестов. Аккуратно подогнанные поперечины поднимались вверх с помощью деревянных башен, согласно с одной теорией, или же втаскивались по временным земляным насыпям на египетский манер, согласно другой, и опускались на свое место на верхушках вертикальных камней. Вся работа по строительству, согласно оценке, должна была потребовать около 1 497 680 человеко-дней.

Это был поистине самоотверженный труд, дружные усилия всей общины, движимой единым духовным порывом. Каждым отдельным человеком владело необоримое стремление, вдохновенное желание достичь того, что прежде было недостижимо, построить сооружение, которое, как выразился Генри Джеймс, «так же одиноко возвышается в истории, как и на этой необъятной равнине».

– Зачем они это делали?

– Чрезвычайно важный и очень трудный вопрос, выявляющий те вехи, которые, как выразился К. В. Керам, соединяют будущее человека с его 500-тысячелетним наследием. Астрономия предложила частичный ответ. Одним из главных побудительных моментов был бог-Солнце – прославленный древнеегипетский Ра, перуанский Кон-Тики. Полных пять веков строители Стоунхенджа – сначала люди энеолита, потом бикеры, а затем уэссекцы – наблюдали Солнце и Луну, открывали тайны окружающего мира, прослеживали периодичности, предсказывали опасное время затмений. Гигантское сооружение создавалось в соответствии с этой астрономическо-математической схемой, хотя, по всей вероятности, ее сложная научная основа оставалась скрытой от воздвигавших его простых тружеников. Замысел во всех подробностях был известен только сословию жрецов. Но как ни величавы Солнце и Луна, сами по себе эти небесные тела не могли послужить столь мощным стимулом.

До открытия тесной связи Стоунхенджа с астрономическими явлениями считалось, что его строительство определялось чисто религиозными побуждениями. Не друидизмом – это была кельтская религия, и появилась она позднее. И не зарождающимся христианством. И не иудаизмом, хотя два-три автора и выдвигали аргументы л пользу таких гипотез. Нет, это была религия, сущность которой для нас утеряна.

Еще один возможный побудительный мотив – вера в бессмертие души, забота о загробной жизни. Именно это стремление обеспечить себе жизнь в потустороннем мире привело к созданию пирамид и мавзолея в Галикарнассе – двух из семи чудес древнего мира. Следы кремаций были обнаружены в лунках Обри и рядом с ними. Стоунхендж находится в центре широкого поля крупнейших могильников – в радиусе 4 км их насчитывается 350. Он вполне мог быть обителью душ усопших.

Осознание окружающего мира, религия, жизнь и смерть – каков был синтез, слияние этих тем в тогдашней культуре?

Самолет летел теперь над Солсберийской равниной, за 10 минут покрыв весь тот путь от гор Преселли, который голубые камни на катках и плотах проделывали примерно за столько же лет.

История обеспечивает нас точными датами – год, месяц, день. Доисторический период не знает дат. Лауреат Нобелевской премии Уиллард Либби разработал метод датирования органических веществ – радиоактивные часы. Углерод-14 – это один из естественных загрязнителей атмосферы, возникающий благодаря воздействию космических лучей. Его поглощают растения, он попадает в пищу животных и людей и становится частью культурных наслоений. Количество С14 в кости или в древесном стволе уменьшается из года в год, и соотношение количества С14 и нормального углерода С12 позволяет определить возраст органических остатков. По истечении 70 000 лет количество этого радиоактивного изотопа углерода уменьшается настолько, что он уже больше не поддается обнаружению и часы останавливаются.

Кусочек древесного угля из лунки Обри № 32 был подвергнут анализу на радиоактивность. И с помощью расчетов, опиравшихся на знание периода полураспада углерода-14, была получена дата – 2000 г. до и. э. ± 275 лет. Образчики, взятые из других лунок, дали даты 2100–2200 г. до и. э. Согласно этим довольно приблизительным часам строительство Стоунхенджа началось в самом конце третьего тысячелетия до нашей эры. Что касается Стоунхенджа II и III, то олений рог из насыпи у основания одного трилита датируется примерно 1700 г. до и. э.