Жизнь как история. Сторителлинг каждого дня - Ирина Шевцова

В Красном море я нашла иллюстрации ко всем моим скудным познаниям о экзотических рыбах. То, что запомнилось по картинкам в атласах: скат, мурена, рыба-игла, молот, меч, попугай, петух и еще те, названия которых запомнить невозможно, уже без аналогий с инструментами и птицами, и все это плавает прямо рядом с тобой, ничуть не смущаясь, а иногда с любопытством заглядывая в глаза, мол, а ты что за рыба? Зачем их природа сделала радужно красивыми, может, чтобы человек позавидовал и хотя бы попытался что-то воспроизвести из этих цветовых сочетаний, ярких и приглушенных оттенков, вообщем, чтобы учился, вдохновлялся, восхищался? И люди восхищаются, выкрикивая возгласы восторга прямо в трубки, пытаются что-то друг другу говорить, комично жестикулируют, интенсивно тычут пальцами в какой-нибудь обворожительный экземпляр, который неспешно, как красавица на балу, проплывает под толпой этих бултыхающихся на поверхности существ. Рыбы людей абсолютно не боятся. В руки, конечно, не даются, но внимания почти не обращают, совершая свой немудреный рыбий быт. Самым пугливым оказался скат. Он пытается быть незамеченным и зарывается в песок, поднимая такой столб мути, что все замечают – там скат. Я по незнанию очутилась прямо над ним и ужасно испугалась, а ну-ка долбанет разрядом, и дала деру, шлепая ластами. А он тщетно маскировал свое огромное белое в голубых горохах тело.

Риф обрывается так же неожиданно, как начинается. Плывешь, плывешь, и вдруг под тобой пронзительно-голубая бездна. И рыбы уже многослойные: сверху маленькие, яркие стайки, поглубже ходит крупняк и еще ниже скользят неспешно огромные тени не меньше человека, а может даже и больше. И кажется уже, что не плывешь, а паришь, и восторг, и ужас одновременно. Хочется двигаться вдоль рифа, а если отплывешь чуть дальше, то вроде уже вторгаешься туда, где все не твое, там рыбий край, а ты – чужак, нарушивший границу, и только очень дерзкие дайверы, таща на спинах кусочки земной атмосферы осмеливаются лезть в эту пропасть, оставляя за собой опознавательный след воздушных пузырьков.

Я любила плавать одна, чтобы ни на кого не отвлекаться, и самостоятельно выбирать маршрут, иногда преследуя какого-нибудь красавца с плавниками, а иногда просто повиснуть и неспешно наблюдать. Но когда поплыла со своим сыном получила еще порцию ощущений – мой ребенок, такой маленький и беззащитный, на фоне этой чужой стихии, подныривает и проплывает чуть ли не касаясь морской особи не меньше размером, чем он сам. И при этом чувствует себя по-хозяйски свободно, не понимая моего материнского страха, пренебрегая всеми указаниями, которые я давала ему на берегу и ведет себя так, как будто он абориген, рожденный под этим солнцем, у этого моря, а не на другом континенте. И мне остается только наблюдать и чертыхаясь преследовать его мелькающие где-то впереди ласты, злиться и признавать его свободу и бесстрашие.

Как я делала революцию

Я по натуре – революционерка. Темперамент, воспитание, пионерское прошлое – сочетание природных и социальных факторов, все предсказуемо. Но однажды, вдруг, я от всего этого устала. Даже помню, когда. После института, первая работа, конфликт между «так должно быть» и «так есть». Серьезный конфликт, почти как «верхи не могут, а низы не хотят». Я была «верхами» – молодым руководителем дошкольного учреждения, пытающимся сделать революцию в отдельно взятом заведении. Радела за интересы детей, их право на уважение и бережное отношение к психике. На другой стороне баррикады были неучи-воспитатели, няньки—грубиянки, бюрократы—управленцы и даже родители. А еще – наше социалистическое наследие, в виде идиотских игрушек, книжек с патриотическими стишками и празднования дня рождения Ленина с младшей группы. Воспитатели не понимали, как можно не орать и называть всех по именам, а не по фамилиям, няньки заставляли детей за собой сливать содержимое горшков, хотя должны были делать это сами, начальство требовало, чтобы дети знали названия пятнадцати республик и понятие «соратник». Но больше всего меня убивали родители: «Как этот так – без наказания? Меня лупили, и ничего – человеком стал!». На моей стороне были Амонашвили и Леви, Никитины и Гарбузов, но силы явно не равные, и я сдалась. Махнула рукой – делайте, что хотите: гробьте своих детей, наживайте себе проблемы, болейте, ссорьтесь, живите, как хотите, а я буду просто хорошо делать своё дело. Не революцию, а обычное дело, за которое мне государство платит 140 руб. в мес.

Потом было другое дело – психология, в основе которой лежит преображение, трансформация мозгов и образа жизни, но не стремительная, а постепенная, неспешная, чтобы не спугнуть, не вогнать в защиты. Молодым и неопытным я так и говорила: «Не пытайтесь делать революцию, просто работайте». Нет, я не стала равнодушной, но философское отношение к жизни выразилось в принятии всего происходящего: раз так есть, значит так и должно быть. Кроме красивого, доброго, правильного в мире есть злое, грязное, примитивное – и не мне решать, каков баланс… Умиротворение, созерцательность, спокойствие… Горы Тибета, нирвана, медитация….

Каждое утро я иду с собакой в лес и практикуюсь в умиротворении: смотрю на приятное, слушаю птиц, нюхаю листочки. А потом вдруг закипаю негодованием, когда вижу груду битых стекол, залежи пластика и многочисленные пакетики, ярко сверкающие по кустам. Люди, что у вас в мозгах? У вас хватило ума накормить себя из одноразовой посуды, и съесть дорогие продукты, и активно отдохнуть на свежем воздухе, но после этого вы встали с травки, отряхнулись, пнули ногой ненужный контейнер, запустили бутылку в кусты, а другую шарахнули об пень – веселье! И ушли, собой довольные, увели детей и собак, отдохнувшие, сытые, хмельные. «Вот гады!» – бросаю в сердцах, не желая сравнивать этих людей с животными, которые, как известно, никогда не гадят там, где едят. И все мое умиротворение слетает, уступая место негодованию, а оно, в свою очередь, требует выхода, просто руки чешутся, как требует! «А давай уберемся» – это сын, ему 15 и он по возрасту революционер. «Какой толк? Да у нас и сил то не хватит, все это убрать» – « А мы команду соберем!»…

Однажды я прочитала в интервью с Паоло Коэльо про один эпизод из его жизни. Он рассказывал, как увидел лежащего на городской улице бродягу. Все люди шли и переступали – мало ли что с ним – спит, или просто отдыхает. И писатель намеревался сделать то же самое, но в последний момент остановился. «Мне надоело переступать!» – это была не просто мысль, а решение. Оказалось, что бродяга мертв, и пришлось вызывать полицию, ждать, давать показания. Я прочла это и забыла, а вот сейчас вспомнила и поняла: мне тоже надоело переступать!

Все мероприятие готовилось три недели. Оказалось, что нужна самая малость: пустить импульс. Мы создали группу в Интернете, указали дату, разослали приглашения. И наша идея окрепла, она нарастала, как лавина – люди писали, звонили, предлагали, помогали. В назначенный час пришли 25 вместо 130, которые собирались. Я в очередной раз убедилась, что психология – это наука, которая уже давно доказала, что прогресс движут 20%, а остальные выбирают для себя безопасную роль аутсайдеров. Зато, какие это 20%! Я не буду говорить про возраст и социальную принадлежность, это не важно. Важно то, что эти люди – ВСЕ – не хотят преступать. Работа оказалась не из легких: мы не просто собирали мусор, мы разгребали залежалые помойки, вылавливали хлам из пруда и болот, кропотливо очищали землю от битых стекол. Мы делали чисто. Так, как не убираются даже домохозяйки в своем доме – не ради похвалы, награды, славы, гостей, не потому, что так надо. Это делалось просто для себя. Чтобы чувствовать себя человеком, чтобы порадоваться очищенному пространству и вздохнуть полной грудью. Помойки не только в мозгах, они и на земле. Может, если вычистить одну, это как-то повлияет и на другую?

К нам приехал депутат и стал говорить, что неплохо было бы для привлечения людей пригласить музыкантов и устроить концерт. К нам пришли журналисты и спросили, будем ли мы повторять наши акции. К нам подходили отдыхающие и давали советы, как убираться эффективнее.

– Зачем тебе это надо? – спросила вечером подруга по телефону. И я не нашла, что сказать, кроме: «Мне надоело переступать».

Записки с борта

Еще зимой я объявила, что в этом году отдыхать мы не поедем. Причина в том, что строим дом, затрат много, надо экономить. Но уже к весне поняла, что буду чувствовать себя жертвой, мстить, злиться, ныть весь год, если отпуск не состоится. Ну, хоть какой отдых, самый не затратный! В результате остановилась на морском круизе в Норвегию – самое дорогое, что мне попалось на глаза! Женщины – существа не логичные, а я же женщина…