Женщина с мужчиной и снова с женщиной - Анатолий Тосс

— Ты не только растениевод «не ахти». Ты многое чего, как выясняется, «не ахти», — не преминул злорадно воспользоваться моей слабостью Инфант. А вот Илюха, наоборот, задал еще один серьезный вопрос:

— А когда цветок падал, водичка из вазочки на закуски с салатами не пролилась случайно? — продолжал допытываться он.

— Может, и пролилась, — пожал я плечами. — Стол к серванту близко придвинут был. Вот, например, на «под шубу» запросто могло пролиться, потому как «под шубой» именно на том краю стола и находилась. Да и оливье, кажется, недалеко.

— И она, хозяйка Зоя, значит, покушала их немного? И оливье, и «под шубой»?

Он стал мне надоедать своими дотошными вопросами, этот Б.Б. Но я проявил выдержку и ответил терпеливо, как мог.

— Ну да, я же говорил. Особенно она на «под шубой» налегла. Да оно и понятно, свекла с селедочкой хорошо на пару нейтрализуют.

— Не все они нейтрализуют… Не все… — пробурчал себе под нос Илюха и сбился, и замолчал.

— Ну и что было потом? — вернул меня к сути Инфант.

— Да ничего не было, тишина. В прямом смысле — ни музыки особенной, ни радости дня рождения. Так что я потихоньку оделся, Жеке махнул и отчалил один, в поздний уже вечер. А что у них было потом, как хозяйка довеселилась? Этого я не знаю. Надо будет с Жекой поговорить, узнать.

— Говорил я с Жекой, узнал, — поднял на меня невеселые глаза Илюха. — Довеселилась хозяйка. В больнице хозяйка, в реанимации.

— Чего?! — не понял я.

— Прихватило ее сильно ночью с животом, даже туалет не помог. Пришлось «Скорую» вызывать. Тяжелейшее отравление, на все тело перекинулось. Врачи точного диагноза пока не установили, но, похоже, от цветочка, который ты, старикашка, ей в тарелку выжал, а потом скормил заботливо. От кактуса этого экзотического. Он из Африки родом, кактус этот. Кураре — не кураре, но туземцы ихние до сих пор в его соку стрелы смачивают. Крупного зверя он не завалит, слона или носорога, но на антилопу какую-нибудь его вполне хватает. Ты говоришь, хозяйка Зоя хрупкая оказалась? Хорошо, что через желудок вошло, потому и выжила пока.

Я сидел и не верил своим ушам, и Инфант, который был рядом, тоже не верил. Он только положил мне ладонь на левое запястье и сжал по-товарищески. Потому что на правом запястье лежала Илюхина ладонь, которая тоже все сжимала и сжимала.

— Кто ж знать-то мог? — только и вырвалось у меня. — Что они дома опасные цветки разводят, да еще в вазочках. А если бы я на его колючки накололся?

— Действительно, — тут же встал на мою сторону Инфант, — и нас бы всех сейчас тут разом перезаразил. У тебя, кстати, никакого повреждения на левом запястье нет? — спросил он, поспешно отдергивая ладонь.

— Да нет, — успокоил нас кактусовед Илюха. — У него, у кактуса этого, через колючки не передается, только вместе с соком. Прям как у нас, у людей. Вот в водичку немного сока попало, а потом на «под шубу». А потом в Зоин хрупкий организм.

— Ну и как она, Зоя, выживет? — Мне стало жалко недавнюю хозяйку. Видимо, не принесли ей счастья горки разбитого хрустала. Пока еще не принесли.

— Да ничего, оклемается, — успокоил нас с Инфантом Илюха. — Только вот на «под шубой» у нее теперь, наверное, непринятие выработается. Никогда ей, похоже, больше не лакомиться «под шубой».

— Ну, это ничего, — успокоился я. — В жизни бессчетно радостей, «под шубой» — больше, «под шубой» — меньше. Ерунда, не в шубе, в конце концов, счастье. Да и под шубой часто ничего нет особенного…

И мои друзья улыбнулись моему оптимизму и легко с ним согласились.

А тут зазвонил телефон, прямо у Илюхи в кармане зазвонил. Илюха его извлек, а потом разговаривал по нему, не долго, но интенсивно.

— Ну что? — спросили мы Илюху, когда он нажал на красную кнопку «отбой». — Какие новости?

— Мишка звонил, Лондырев. У него девушка новая появилась, в которую он шибко влюбился сгоряча. Вот он по этому случаю гостей зовет на сегодня, влюбленность их обоюдную обмывать. И меня пригласил, попросил, чтобы я девушек каких-нибудь свежих с собой прихватил. Народу там много будет, и он боится, что с девушками нехватка может произойти. Ну что, поедем? — обратился к нам Илюха.

— Ну а мы тут при чем, мы ж не девушки, мы наоборот, — заартачился было я. — И вообще, зачем нам туда, где их нехватка, нам надо туда, где их хватка.

Тут Инфант снова встал на мою сторону и снова закивал головой, мол, давай лучше туда, где девушек в избытке. Потому что в любом случае из кафе уже пора было сваливать — кофе в чашках закончилось, да и омлет уже даже на вилку не накалывался.

— Да будут там девушки, — успокоил нас Илюха. — К тому же все незнакомые, что хорошо. Просто недевушки там тоже будут в достатке. Ну а что они нам? Только на пользу, раствориться будет в ком, если потребуется. Потому что, стариканер, с тобой в гости, — обратился он уже непосредственно ко мне, — особенно после вчерашнего… Не знаю… Ты уверен, что твоя разрушительная волна на вчерашнем оборвалась, что цунами закончилось с наступлением нового календарного дня? Что не будет повторных подземных толчков или, как их называют специалисты, автошоков?

— Как-как их называют? — заторопился Инфант, который каждый раз боялся упустить новое, увлекательное для себя слово. Но в ответ ему прозвучала тишина.

— Не знаю, Б.Б., — начал оправдываться я. — Я в себе эту разрушительную силу не контролирую, она мне свыше дана. Хотя, думаю, притухла она после вчерашнего, после опаленной Тамары Павловны и отравленной Зои должна была притухнуть. Про столик инкрустированный да про хрусталь из серванта я уже не вспоминаю.

— А напрасно, — пробурчал Инфант, но мы сделали вид, что не расслышали.

— Ну ладно, будем надеяться, что приутихла, — понадеялся вслед за мной Илюха. — Потому как Лондырев, он вообще хороший парень, ну, вы его видели. Тихий, интеллигентный, в очках, и за девушку я его рад, потому что не часто везет ему с девушками. Так как, говорю, тихий он и интеллигентный, с консерваторским почти образованием.

— Что значит «почти»? — снова попросил уточнения Инфант. Но кого волнуют подобные уточнения?

— Так что ты, старикашка, — продолжал апеллировать ко мне Илюха, — не обижай его, и квартиру его не обижай. Попридержи свою парапсихологическую силу, не направляй ее против Лондырева.

— Я постараюсь. — Я пожал плечами. — Но говорю же, не все в моей власти, не контролирую я ее полностью. Но обещаю, что буду сдерживать ее внутри себя и постараюсь не дать ей выплеснуться наружу.

— Вот и хорошо, — принял мои заверения Илюха. — Давайте сейчас отдохнем друг от друга несколько часов. — Тут он обвел Инфанта взглядом. — А в семь на «Щукинской». Потому что Лондырев именно там, на «Щучке» и поселился.

И мы стали платить за омлет и за кофе. У Инфанта немного на омлет недоставало, но ничего, мы добавили, а потом я поднял глаза на юную официантку, которая смерила нас сверху вниз профессиональным официантским взглядом.

— Счастливая вы, — сказал я ей. И она, заслышав слово «счастье», оторвалась от счета и перевела удивленный взгляд на меня.

— Чего это я счастливая? — заинтересовалась она немного обиженным голосом.

— Да по вашим глазам видно, светятся они прям счастливыми лучиками. Так и хочется стоять перед вами и загорать под вашим взглядом. Как под солнышком летом. Даже крем от загара, похоже, не пригодится.

Я к чему это все начал? Лондырев ведь просил девушек с собой привести, хоть сколько-нибудь. Вот я и закинул невод на всякий случай, так, по инерции скорее. Потому что привод девушек всегда был на моей совести. Так как в «опекунском совете», который был создан при Инфанте, я отвечал за девушек. Не только за них, но в основном — за них. (Читай «Попытки любви в быту и на природе».)

Но видимо, официантка не хотела, чтобы мы стояли перед ней и загорали под ее лучиками и напоминали ей своим видом о креме. И она позвала в сторону:

— Мить, а Мить, — позвала она. — Тут ко мне пристают.

Я посмотрел на Илюху и развел руками:

— Ну не получилось, — сказал я.

И Илюха тоже развел руками, мол, не всегда же должно получаться.

И мы встали и, не дожидаясь обещанного Митю, покинули гостеприимное заведение.

— Ну что, — посоветовали мы Инфанту на улице, — ты отдохни пока малость от омлета с кофе. А в семь на «Щуке» встретимся.

И мы двинулись в разные стороны, потому что Инфант пошел к себе на какую-то Ямскую-Тверскую, а нам с Илюхой требовалось в метро.

— Стариканыч, — предложил я по дороге Илюхе, — может, к Лондыреву Жеку взять? Она же — девушка, как тому и требуется, к тому же она сама наверняка с удовольствием откликнется. Ей, когда перебор с мужчинами, всегда хорошо.

— Конечно, — согласился Илюха. — От Жеки всегда только дополнительное удовольствие.

— Дай мобильник, я ей сейчас позвоню, — попросил я Илюху, и он полез в карман.