Охота на монстра - Виталий Романов

– Есть, командир!

В этот миг пол под ногами легонько дрогнул – Джонсон посадил полицейский катер на внешнюю обшивку аварийной космобазы возле шлюза.

– Пошли! – выдохнул Мейхэм, включая электромагниты подошв.

Шестеро десантников соскочили на металлическую поверхность. Питер вручную, нажатием кнопки, подал команду шлюзовым воротам. Створки дрогнули, чуть отползли в стороны. Мощные прожекторы вспороли ножами света черную утробу космической станции. Через внешние микрофоны стал слышен вой сирен.

– Парами! – сквозь зубы процедил старший лейтенант, но тут же, вспомнив, что все переговоры разведчиков пишутся для архива, подал более правильную, развернутую команду: – Двигаться только парами! Держать друг друга в поле зрения! И не молчим, не молчим! Говорим не переставая! Докладывать о любых странностях! Обо всем! Пошли!

Полицейские разделились на три двойки и направились по коридорам в разные стороны.

…До центрального поста первыми добрались Мейхэм и его напарник Чен, почти сразу покинувшие наружную «трубу». Именно они нашли оторванную женскую ногу с туфлей на высоком каблуке.

– Матерь Божья! – нервно пробормотал сержант, сопровождавший командира группы.

Он суетливо перекрестился.

– Получаете картинку? – на всякий случай уточнил старший лейтенант.

– Да… – подтвердил Бил Аткинс. – Не нравится мне все это. Ох, не нравится!

– И мне не нравится, – мрачно изрек Мейхэм.

– В жилых отсеках – все на местах, – доложили другие разведчики. – В смысле вещи, ценности. Кое-где – страшный развал, но не потому, что искали деньги или еще что-то. Такое впечатление, будто…

– Будто?

– Вещи сваливали на пол кучей не для того, чтобы отыскать в шкафах что-нибудь ценное… Ну, просто кажется… этот завал… хотели использовать как прикрытие. Забиться в кучу хлама, затаиться, выжить. А деньги, кредитные карты, ювелирные украшения – все на месте. Только людей нет…

Мейхэм и его напарник невольно посмотрели друг на друга. Оба полицейских стояли в центральном отсеке, посреди залитого кровью помещения. По первым впечатлениям, с оборудованием здесь все было в порядке – не наблюдалось ни разрушений, ни признаков взрыва или техногенной катастрофы, ни следов работы боевых лазеров. Лишь окровавленный кусок нижней конечности да багровые пятна портили благостную картину.

Вой аварийных сирен стих, отключился и «SOS», «достававший» полицейских через эфир. В первые секунды тишина показалась оглушающей.

– Командир, – доложил второй патруль. – Мы добрались до узла связи, до инженерных блоков. Сейчас восстановим освещение, только систему контроля перезапустим…

Через полминуты пропало кровавое море аварийного света – включились дневные лампы. И тут же вскрикнул кто-то из товарищей Мейхэма.

– Доклад!!! – мгновенно среагировал старший лейтенант.

Он непроизвольно поднял ствол лазерного автомата, контролируя входной проем, словно именно оттуда должна была пойти атака.

– Здесь… на полу… возле стены в генераторной… – задыхаясь, пробормотал разведчик. – Командир, сейчас дам картинку…

Схема космической базы исчезла с сетчатки глаза, теперь на нее спроецировалось изображение генераторного отсека.

«Господи, Господи, прости и помоги мне…»

Надпись была выведена кровью, торопливо, на стене почти у самого пола. Видимо, тот, кто писал, делал это лежа. От него осталось темно-бурое пятно, больше ничего. Ни оторванных ног, ни обуви, ни фрагментов одежды.

– Питер! – в это время подал голос старший третьей пары разведчиков. – Мы в штурманской, здесь бортовой журнал. Сейчас… Сейчас разверну его к видеокамере…

«Ад. Сегодня мы открыли Дверь в Ад…» – неровно, криво, поперек страниц.

– Ничего не понимаю, – пробормотал откуда-то издали Бил Аткинс. – Писали бы конкретно. Куда люди-то пропали?!

– Куда пропали – не знаю, – отозвался сержант из штурманской. – Но они знали, что их ждет. Это факт. Здесь, на полу, лазеры с полностью разряженными батареями. На стенах – отметины, оплавленные «шрамы». Люди стреляли. Они видели то, что приближалось к ним.

– То, что приближалось… – нервно повторил сержант Чен, напарник Мейхэма, и схватил старшего лейтенанта за плечо. – Командир! Помнишь?! «Уходите! Уходите! Никогда не возвращайтесь! Никогда не пытайтесь повторить…»

Вспышка в голове!

– Никогда не пытайтесь открыть Дверь в Ад! – прошептал в микрофон Питер Мейхэм и перекрестился.

Кровь в центральной рубке. Кровь и кусок ноги. Кровь в коридорах: на стенах, на палубе. Кровь в генераторной. Кровь в штурманской. Никаких следов врага. Никаких признаков вторжения бандитов, террористов, еще кого-то. Никаких признаков грабежа.

– Дверь… – невольно повторил Мейхэм. – Они открыли Дверь в Ад?!

– Они здесь!!! – выдохнул напарник старшего лейтенанта, вдруг сильно ухватив того за плечо. – Здесь!!!

– Кто «они»? – шепотом спросил офицер и обернулся.

Мейхэма поразило то, какими глазами Чен смотрел за спину командиру.

– Они!!! – повторил сержант, поднимая ствол автомата и отступая назад, к стене. – Они! Те, кто убил людей…

Мейхэм распрямился, будто пружина, отскочил назад, мигом развернувшись. Прижался плечом к плечу товарища, поднял ствол лазера, готовясь встретить врага плотным огнем.

В помещении центрального поста никого не было.

– Чен! – свистящим шепотом позвал командир группы разведчиков. – Ты их видишь?!

Второй полицейский не ответил. Ствол его автомата покачивался из стороны в сторону, палец дрожал на спусковом крючке. Дрожала и вся кисть, сжимавшая боевое оружие. Глянув на спутника, Мейхэм почувствовал: волосы зашевелились на голове.

– Они здесь… – нервно пробормотал сержант. Его глаза были неестественно расширены. – В воздухе. Наблюдают…

– В воздухе?! – старший лейтенант лихорадочно оглядывал пустое пространство рубки, залитое светом дневных ламп.

– Как будто черви в воде. Движутся. Медленно. Но могут очень быстро. Если только захотят…

Мейхэм хорошо знал своего подчиненного, а то бы подумал: Чен шутит. Однако товарищу было не до смеха. Он действительно видел или чувствовал Нечто – неуловимое, неосязаемое для старшего группы.

– Уходим… – попросил сержант. – Уходим, командир… Пока не поздно…

Он всхлипнул как ребенок. Не дожидаясь приказа, пополз спиной по стене – к двери, к выходу в коридор.

– Патруль, уходим! – приказал Мейхэм. – Быстро!!!

Чен не выдержал, бросился прочь по коридору со всех ног. Так, словно его гнал какой-то животный, пещерный ужас – поднявшийся из глубин веков, из глубин подсознания. Это нечто было сильнее крепкого, видавшего виды мужика, он не смог бороться.

…Чуть пришли в себя только на катере, когда тот отвалил от «Медузы», резво «дернул» прочь, подальше от космобазы, излучавшей непонятный ужас.

– Там все равно никого не осталось в живых, – вытирая пот со лба, ответил Мейхэм на немой вопрос Аткинса. – Никого в живых, Бил! Проверено! Мы посмотрели: и центральный пост, и генераторную, и рабочие блоки, и жилые отсеки, и стыковочную палубу. Сам видел: везде следы крови, людей нет. Пусть с этим дерьмом разбирается следственная комиссия из федерального центра. Там некого спасать, мы свою работу выполнили – «от» и «до».

– Еще не полностью! – не согласился Аткинс. – Вот сейчас…

На внешних мониторах было видно: первый из патрульных катеров несколько раз обошел «Медузу» – командир группы ставил полицейские метки.

– Проверь, Мейхэм, – попросил он.

Старший лейтенант включил приемник, просканировал нужный диапазон радиочастот. «Опасно!!! Не приближаться! Опасно! Аварийная зона! Посадка запрещена! Опасно! Выгрузка запрещена! Аварийная зона!!!» – радиобуи, выставленные Актинсом, работали как часы, посылая запрещающие сигналы на всех служебных волнах.

– Нормально! – заверил Мейхэм. – Можешь быть уверен: ни один бортовой навигационный комплекс не допустит движения к базе. Сигнал мощный, ясный, отчетливый.

– Вот теперь мы закончили работу, – удовлетворенно заметил командир отряда катеров. – Можно убираться домой, писать отчет… Отваливаем, парни!

Никто не возражал. Полицейские суда развернулись, готовясь покинуть опасную зону. Старший лейтенант Мейхэм еще раз посмотрел назад, на «Медузу», размышляя, сможет ли когда-нибудь забыть тот животный ужас, который испытал в рубке космобазы, когда Чен тыкал пальцем в пустое пространство, бормоча: «Они здесь!»

Возвращались домой молча. Все находились в подавленном состоянии, даже те, кто не побывал в недрах аварийной лаборатории физики.

Весть о том, что в открытом космосе найден спасательный бот, – скорее всего, тот самый, с которого передавали последнее сообщение «Медузы», – взволновала разведчиков. В утробе суденышка спасатели еще одной группы обнаружили пятна крови, на всем – на стенах, на пульте, на полу… и одного живого человека на металлической палубе под креслами. Тот пребывал в бессознательном состоянии.