Книга Даджи — Огонь в Горне - Тэмра Пирс

- Ты в порядке? - хрипло спросил Браяр свою учительницу. Он не хотел казаться эмоциональным или типа того, но порой он просыпался среди ночи в холодном поту, потому что во сне с Розторн что-то случилось.

Она сняла с пояса флягу с водой и отпила, затем вытерла горлышко рукавом, и передала флягу ему.

- Проклятый дым, - объяснила она, отдышавшись. - И воздух на этой высоте разряжённый. Взгляни, - она махнула рукой направо, к обрыву. Браяр подошёл туда, и моргнул, пытаясь отогнать наваждение.

Здесь, на склоне горы, кто-то вырезал маленькую долину, и устроил её в виде террас. К северо-востоку, где должен был быть дальний её край, он увидел каменную стену, на которой дежурили солдаты. «Ага, как же, подкрадёшься к замку сзади», - подумал он, осматривая маленькую долину. Для этого пришлось бы перебраться через стену, а это не выглядело легко.

В долине между ирригационными каналами, сейчас почти сухими, лежали ряды посадок. К его, Браяра, сожалению растения были иссохшимися и коричневыми, мёртвыми или умирающими.

- Золото Золотого Кряжа, - прокомментировала Розторн, её голос звучал лучше. - Или то, что от него осталось.

- Как растения могут быть золотом? - спросил он.

- Это — шафран посевной. Рыльца цветков стоят больше своего веса в золоте. На одну унцию шафрана их уходит по двенадцать тысяч штук.

Браяр беззвучно присвистнул. Шафран был самой дорогой пряностью в мире, и торговавшие им зарабатывали целые состояния. Выручка от продажи одного фунта шафрана наверное могла кормить весь Золотой Кряж в течение года, а может и двух.

- И впрямь золото. Что произошло — недостаточно воды? - спросил он, не отрывая взгляда от лежавших перед ним террас.

- Ту, что у них есть, они приносят из замка, но это жёсткая вода, и не очень полезная для растений. Обычно вода не является проблемой — шафрану много не надо — но засуха в этой части страны стоит уже три года.

- Жаль, что они не дали нам знать в начале этого лета, - произнёс рядом с ними ясный, чистый голос. - Мы возможно смогли бы помочь.

Браяр подскочил. Из-за поворота тропы, которая вела в маленькую долину, к ним подошёл мужчина. Он был на десять дюймов выше браярских пяти футов, стройный, с длинными чёрными с сединой волосами. В пятьдесят три он был старше Розторн на двадцать лет, имел морщинистое лицо и пышные седеющие усы. Его наиболее интересной чертой были глаза: чёрные как терновые ягоды, они были обрамлены густыми чёрными ресницами, и упрятаны глубоко под тяжёлыми чёрными бровями. Он был хорошо одет, в бледно-жёлтую льняную рубаху, свободные коричневые льняные штаны, отполированные сапоги и открытую хлопковую накидку, выкрашенную в строгий оттенок бронзового.

Медвежонок завилял своим пышным хвостом, подняв облако пыли, заставившее Розторн чихнуть.

- Нико, ты меня напугал до потери пульса[1]! - огрызнулся Браяр, скорее злясь на себя за то, что не почувствовал приближение ещё одного человека. - Для того, кто занимается тем, что видит всякие штуки, ты сам больно резко становишься невидимым!

- Так и замышлялось, - улыбка Никларэна Голдая наполовину скрывалась под его усами. - Я знаю, что у меня хорошо получается, если мне удаётся застать врасплох тебя, Браяр.

Мальчик шмыгнул, и утёр нос рукавом:

- Я был сосредоточен на растениях, - ответил он. - Бедняги.

- Идём, посмотрим поближе, - сказала Розторн, забирая у него флягу. Сопровождаемая Медвежонком, она повела их вниз в маленькую долину. Нико и Браяр последовали за ней.

Приблизившись к террасам и их содержимому, Браяр увидел, что же на них росло: маленькие цветки, не больше пяти дюймов в высоту. Всё в них было недостаточно большого размера; он решил, что наверное листья и цветы могли бы быть и больше, если бы получали достаточно воды. Остановившись у одной из террас, он присел, и приложил ладонь к земле. Она была более песчаная, чем почва в большой долине внизу, с хорошим стоком, чтобы уводить излишки воды во время дождя. Он осторожно пропустил между двумя пальцами мёртвый лист. Как если бы их жизнь протекла по его собственным венам, он почувствовал, что растение пыталось цвести лишь неделю назад. Оно было слишком сухим; в воде из замка было слишком много минералов. Без мягкого дождя эти осенние цветы сдались.

- Что же ты из себя представляешь? - размышлял он вслух. - Осталось ли у тебя что-нибудь, чтобы вырасти следующей весной? - обхватив рукой основание растения, он потянулся сквозь него своей магией.

Что-то хлопнуло у него между глазами; жар надавил на кончики его пальцев, и соскочил с них. Шафран, к которому он прикасался, распался пеплом. Жар потёк из него, охватывая все растения на той террасе. Он почувствовал бритвенно-острые огненные уколы, когда под землёй сгорали всё ещё живые луковицы. Песчаная почва нагрелась. На расстоянии одного вздоха от него каждый шафран был сожжён, а земля вокруг обуглившихся луковиц полу-оплавилась.

У Браяра отвисла челюсть. Медвежонок заскулил, и спрятался за Розторн.

- Это была молния, - невозмутимо заметил Нико. - Молния, где ей совсем нечего было делать.

Браяр медленно вытащил платок, и использовал его, чтобы поднять комок земли. Жар от молнии превратил частички песчаной почвы в стекло.

- Я не делаю молнии, - возразил он, глядя тёплое стекло на просвет. В куске стекла можно было видеть частички почвы и растительной ткани. - Это Трис.

- По мне, так выглядело похоже на молнию, - указала Розторн.

Браяр уставился на Нико:

- Ты должен что-то с этим сделать, - сказал он человеку, который привёз его к Розторн. - Я не могу ходить повсюду и убивать растения. Я не могу, - в отчаянии он поглядел на изменённый им участок земли. - И как я теперь заплачу за этот шафран?

Осторожно подобравшись к нему, Медвежонок лизнул Браяру руку.

- Сядь, - сказала Розторн, кладя ладонь ему на плечо. - Ты белый как простыня.

Он послушался, усевшись на край низкой каменной стены, ограждавшей террасу.

- Почему не дождь, раз уж мне суждено было выпустить не свою магию? - пожаловался он, зарывшись лицом в собачью шерсть. - Никакой растительный маг не отказался бы от толики дождя!

Нико вздохнул:

- Каждый раз, когда я думаю, что мы усвоили, чему именно вам нужно обучиться, вы приобретаете что-нибудь новое, - он провёл пальцами по спускавшимся до плеч волосам. - Никто из студентов в Лайтсбридже никогда такого не делал.

- Одна из причин, почему я никогда не хотела изучать там магию, - указала Розторн. - Наверное там ужасно скучно.

Когда Браяр поднял на неё взор, удивлённый похожим на шутку высказыванием, она улыбнулась ему:

- Всё не так плохо. Эти луковицы не пережили бы зиму — они находятся в конце своего четырёхлетнего периода роста, - она посмотрела в небо, затянутое дымной пеленой. - Никто не будет голодать из-за того, что этим пришёл конец раньше.