Братство - Сергей Палий

— Отвали!

Степан прикусил язык. Зажмурился и прислушался к внутренним ощущениям. Привкус только что произнесенного слова будто бы таял во рту. Да, это действительно сказал он — журналист-неудачник, до кондрашки боящийся даже незначительных скандалов и совершенно не склонный к грубости.

Маг уразумел, что денег ему не видать. Скорчил страшную рожу, замахал руками и театрально провозгласил:

— Я тебя сейчас превращу в унитаз!

— У тебя мана на нуле, — покачал головой памятливый Степан.

Шу поник, опустил плечи, и полы его дырявого плаща тоже безвольно повисли.

— Всегда так. Никому я на фиг не нужен, никто не угостит… Ну и идите вы все.

— Не обращай внимания, — сказал Кулио, кусая бутерброд. — Похмельный синдром. Высокий уровень алкогольдегидрогеназы в крови: пьянеет медленно из-за устойчивости к бухлу. Зато бодунище — жесть.

— Забыли, засранцы, — продолжил стенать Шу, — забыли, ироды, как я их по свету гонял, когда за темное-претемное зло воевал. Они, лизоблюды, бывало, только меня завидят, как лапками сучить начинают и жалобно попискивать.

— Да неужели? — поднял бровь Викинг. — А кто мне стегач на чреслах шнуровал за червонец?

— А кто хотел, чтоб я его в бюстгальтер Мадонны превратил? — парировал Шу.

Викинг насупился и стал сосредоточенно грызть ноготь.

— Кто просил сотню русалок, а сам и с одной-то не знал что делать? Чешуя, мол, у нее везде, где не надо.

Маньякюр сморщил кислую физиономию.

Маг Шу вошел в раж.

— Я сейчас всем вам душонки вскрою, если полтаху не увижу!

— Так, — осадил его Кулио. — Хорош кудахтать. Кибби, притащи-ка лучше чего-нибудь покрепче горло смочить.

Степану показалось, что Кулио не очень-то хочет, чтоб Шу в порыве откровения делился секретами.

Как только Киборг скрежетнул суставами и ушел за выпивкой, Маг Шу моментально остыл.

— Во, другое дело, — просиял он. — А то изображают тут из себя жмотов. Можете ведь, когда хотите.

В предвкушении Магу захотелось откровенной беседы и он выбрал Степана в качестве жертвы. Подсел к нему.

— Запомни… э-э… как тебя? Ах да — Стёпыч, — воодушевленно начал Маг. — Горы — это цитадель человеческой мудрости и древнего знания. Впрочем, не только человеческой. Да и мудрость с древностью здесь ни при чем, честно говоря…

Степан нахмурился, пытаясь уловить логику.

— Что-то я слишком издалека начал, — смутился Шу. Вжикнул туда-сюда молнией на косухе и болезненно наморщил лоб. — О чем-то я хотел тебе рассказать… А! Вспомнил! Ты слышал о страшной горной болезни?

— Кислородное голодание? — решил блеснуть добытыми сведениями Степан.

Шу состроил недовольную мину и снисходительно похлопал его по спине.

— Это ерунда, — поучительно сказал он. — У горной болезни очень тяжелые симптомы. Жидкость скапливается у тебя в мозгах и легких. И ты помираешь. Так что если вдруг начнешь харкать кровью, то надо срочно залезть в барокамеру.

— А у вас есть барокамера? — поежившись, спросил Степан.

Маг Шу медленно приблизился к нему и шепнул в самое ухо:

— Нет.

Послышались равномерные гулкие шаги: поступь у Киборга была тяжелая.

— Бинарность, — глубокомысленно сказал Самурай, глядя на свой стакан. — Вся Вселенная — это бинарность, двойственность. Пустота и наполненность.

— Слова «наполненность» нет, — машинально поправил Степан.

— Ты уверен? — спросил Кулио, наполняя его стопку.

— Теперь уже не уверен.

Когда у всех было налито, Кулио встал.

— Ну вот, — торжественно произнес он. — Типа, и до меня очередь дошла. Я расскажу свою историю. Давным-давно, в далекой галактике…

Викинг вежливо кашлянул.

А Киборг поторопил:

— Давай. Генерируй. Быстрей. Оперативка. Греется.

— Ладно, — сказал Кулио, хмурясь. — Зовут меня Кулио длан Легласик. Я командовал пятой космической эскадрой Просторов. Мы патрулировали тридцать четвертый сектор… Впрочем, ты, Стёпа, все равно ни фига в этом не разбираешься. Короче, взорвали мы по ошибке пару звезд. На радаре они были очень похожи на корабли контрабандистов.

— Как это? — не выдержал Степан.

— Притухни, Стёпа, и так я душу свою тут серпом вскрываю. В общем, выгнали меня из космовойск и сослали в эту дыру. На вашу планету, в смысле. Условие возвращения — спасти человечество.

— От чего? — не унимался Степан.

— От саранчи, блин! — вскипел Кулио. Вздохнул и на тон ниже закончил: — От вымирания.

— А разве мы вымираем?

— Ты, Стёпа, действительно дурак или притворяешься? — поинтересовался Кулио.

— Да я просто спросил, — растерянно пробормотал Степан. — Мы же не вымираем вроде.

— Лучше б вымерли, ей-богу, — проворчал Кулио, поджав губы. Язвительно пояснил: — Разумеется, вы не вымираете. И в ближайшие пару тысяч лет хрен вымрете. Вы, гады, живучие. Вас ни потоп, ни чума, ни бомбы ядерные не берут.

Он замолчал. Никто не посмел нарушить повисшую тишину.

— Как вас спасать, если вы не мрете ни черта, а? Вечно мне здесь, что ли, ошиваться?

— Слышь, Кулио, давай выпьем? — осторожно предложил Шу. — Я сейчас сдохну уже. Вымру, то есть.

Кулио шумно выдохнул и взглянул на Мага исподлобья.

— Лентяи вы все, — он печально усмехнулся. — Такая вот у меня невеселая история, Стёпа. Офицер звездного флота Просторов, сосланный на Землю спасать негибнущий мир. И команда из балбесов. Каждый из них, конечно, по-своему бывает полезен. Но уж больно редко.

Степан шмыгнул носом. Не ожидал он, что сомнительная поездка в Тибет обернется таким откровением. Это не просто сенсация, это настоящая бомба! Теперь у него есть доказательства, что люди не одни не только в космосе, но и на Земле полным-полно диковинных существ, чудес и даже магии.

— На самом деле, — резюмировал Кулио, весело оглядев Братство, — мы не особо скучаем. Благо, случаев спасти ваш безумный мир хватает.

— Это точно, — поддержал его Маньякюр. — Кулио, дай отгул на завтра. Хочу к знакомой пиратше в Сомали смотаться.

— А к стоматологу местному не хочешь смотаться? Забыли, что ль: завтра у нас коллективное посещение зубного.

— Так то завтра.

— Верно. А сейчас давайте-ка за Братство накатим по маленькой. Без фанатизма.

— Ур-ра! — воскликнул Маг Шу и влил в себя целый стакан. — Я чувствую, как ко мне возвращаются силы. Стёпыч, напомни, в кого я хотел тебя превратить?

— В президента, — сориентировался Степан.

— Э-э… Не проведешь! Я лучше тебя в кикимору марсианскую превращу.

— Да ты и колдовать-то не умеешь, поди, — рискуя оказаться на марсианских барханах, ляпнул Степан.

— Я? — Шу вскочил, опрокидывая еще стаканчик, — Да я… Ты думаешь, русские войска Измаил взяли? Это я там под стенами орудовал!

— Тогда наколдуй, — подначил Степан. — К примеру, что-нибудь маленькое, вкусненькое.

Шу засучил рукава косухи, и Степан обратил внимание, что на предплечье у Мага наколота звезда Соломона. Но рассмотреть детали не успел.

С душераздирающим криком «Льбббббожэ!» Шу вытянул руки ладонями вперед. Сиреневые струи сорвались с кончиков его пальцев и, шипя, вытянулись на полу. Метрах в пяти от Мага они собрались в яркий энергетический клубок. Затрещало, во все стороны сыпанули искры.

Хорошо, что Шу колдовал в сторону двери.

Вспыхнуло. Загудело. Раздался оглушительный грохот.

Стена, отделяющая обеденную залу от холла, разлетелась в мелкое крошево, поползли клубы дыма и пыли. Крупная трещина опасно зазмеилась по потолку, остатки витражей лопнули, и разноцветный смальтовый дождь обрушился сверху на стол. А к ногам Степана выкатился из сизого марева осколок барельефа.

К моменту, когда Викинг закончил основную часть ругательного пассажа, гарь немного рассеялась и стали видны последствия колдовства.

В образовавшемся посреди особняка проломе стоял желтый гусеничный трактор. Новенький, с заводским номером и лакированной выхлопной трубой.

Фантик поперхнулся.

— Это маленькое и вкусненькое? — шепотом уточнил Степан.

Шу нахмурился. Плеснул в стакан на два пальца, махнул залпом и буркнул:

— Ну тут… как бы… промашка вышла… Вектор магии я не с тем знаком рассчитал и заклинание перепутал. — Он вернул засученные рукава косухи в исходное положение, подумал и добавил: — Кажется.

— Твою ж душу, самоделкин, — Кулио почесал в затылке. — Иногда я думаю: лучше б тебе вернуться на сторону зла. Деструктивным элементом в тыл врагу.

Бюргер хрустнул пальцами и подытожил:

— А трактор-то, похоже, без пробега. Монахам загнать можно.

Глава 4

Курс молодого бойца

После истории с трактором прошло несколько дней. Степан проявлял настоящее журналистское любопытство: приставал с расспросами то к одному сотруднику Братства, то к другому. И если Викинг сразу же послал его подальше, то чувствительный Эльф готов был часами болтать, обмахиваясь веером и накручивая волосы на мизинец. В частности, он доходчиво объяснил, почему Братство предпочитает общаться по-русски: «На этом языке Кулио и Викингу удобнее всего материться».