Верный ход - Джоанна Брендон

Пэппа кивнула, благодарная ему за предложение. Они уже сворачивали к мотелю «Олимпия», а «понтиак» так и не появился. Она не представляла, куда он делся, но уж коли он преследовал их, то благоразумнее было бы на некоторое время съехать с магистрали.

Когда Кристофер подруливал на стоянку напротив ресторана, она снова ощутила покалывание в шее, немедленно обернулась и, о Боже, почувствовала комок в горле, увидев эту ужасную белую машину. «Понтиак», огромный, как глыба, подруливал на стоянку на противоположной стороне.

Пэппа нутром понимала, что не должна бояться, но ничего не могла поделать с собой.

«Остынь, Палмер!» — уговаривала она себя, призывая всю свою храбрость. Она полицейский, опытный, знающий, с отличными инстинктами и чувством самосохранения, к тому же везунчик. За пять лет службы в управлении полиции ей приходилось выполнять и более опасные поручения, чем это, и выходить из них с честью, почти невредимой.

Но сколько бы она ни уговаривала себя, она понимала, что такую ситуацию нельзя сравнить ни с чем из ее предыдущего опыта. В этом случае ее оценка событий, ее тревоги и неожиданно возникшее чувство опасности вполне объяснимы. Ее безопасность, да что безопасность — сама жизнь зависела от человека, сидящего рядом. Он был призван охранять ее, да, но сможет ли он отбросить свое неодобрительное отношение к Гленде Корлис, когда настанет важный момент?

Лицо ее побледнело, и веснушки выступили на нем, словно маленькие мотыльки, но она постаралась принять бодрый вид и прошла с Кристофером в ресторан, хотя все ее чувства приказывали ей бежать, куда глаза глядят.

Пэппе пришлось призвать все свое самообладание, чтобы оставаться спокойной, пока они ждали официантку. Шея и плечи от постоянного напряжения болели, от непрестанного покалывания в основании шеи ей стало казаться, что вся спина покрылась мурашками. И если бы Пэппа не ощущала его размеренного дыхания на своем затылке, она убежала бы не раздумывая.

Любопытство застыло в глазах Кристофера, пока он разглядывал женщину, стоявшую рядом с ним. Он почти ощущал ее страх. Кто-то или что-то ее напугало. Все его чувства обострились, и, прищурившись, он внимательно прощупал глазами все вокруг.

Ярость охватывала его при мысли, что это маленькое, до бесконечности хрупкое и беззащитное существо дрожит от страха.

Затем другая волна эмоций, равная по силе и накалу прежней, вытеснила первую и заставила его затаить дыхание. Неожиданно ему захотелось поднять Пэппу на руки и унести куда-нибудь далеко-далеко, туда, где ничто и никто не нарушит ее покой.

А почему он этого захотел, черт возьми? Он посмотрел на ее лицо, на волосы, блестевшие от люминесцентного освещения, на упругую грудь под обтягивающей туникой. Эта красивая женщина пленила его, он хотел ее до безумия. Но его чувства в эту минуту превосходили все возможные биологические потребности обладания. Нахмурившись, он сделал глубокий вдох, улавливая ее тонкий аромат. Потом уже, выдыхая, он обругал обстоятельства, соединившие их. Нет уж, именно сейчас он не испытывает необходимости в женщине, тем более в такой женщине.

Аккуратно он взял ее ладонь в свою. Пальцы у нее были холодные, и он почувствовал их трепетное подрагивание. Янтарные глаза вопросительно смотрели на него. Он ответил едва заметным движением губ и легким пожатием руки, как бы напоминая, что он рядом и готов защитить ее в любую минуту.

Сладкое облегчение разлилось по ее телу, ослабляя напряжение и оставляя слабую дрожь в коленях. С трепетной улыбкой она придвинулась ближе к нему, и почувствовала, как он буквально замер, но не отстранился, и была благодарна ему за это. В эти минуты его сила требовалась ей для подпитки.

Когда официантка повела их к столу у окна, Пэппа немного помедлила. Кристофер, удивленно приподнял брови, посмотрел на нее, и она отрицательно покачала головой, давая знак, что не хочет садиться около окна.

Он понял и, повернувшись к официантке, сказал:

— Моей жене нездоровится, и я боюсь, как бы ей не стало у окна хуже. Мы бы хотели сесть здесь. — Он головой показал на столик рядом со стойкой.

Его жена… Губы Пэппы от удивления слегка изогнулись. Она не пропустила секундного колебания, еле уловимого в его голосе.

Стоя позади нее, он придвинул стул после того, как она села.

— Вы не хотите сказать мне, что так напугало вас? — прошептал он, и при этом его теплое дыхание коснулось ее уха, вызвав нежное возбуждение кожи. Выпрямившись, он проследил за ее взглядом и увидел двух мужчин, стоящих около кассы и ожидающих, пока их проведут к столику.

— Эти двое? — тихо спросил он, садясь напротив нее.

Взгляд Пэппы оставался прикованным к незнакомым мужчинам. Мужчинам? Да они выглядели как две гориллы, одетые в костюмы, и она даже ожидала увидеть, как они сожмут кулаки, проходя мимо нее.

— Я не уверена, но они похожи на двух телохранителей, работавших на Эрни… — Пэппа нервно кашлянула, когда официантка прошла вместе с ними к столику у окна. Закусив нижнюю губу, Пэппа сохраняла молчание, пока они садились. Затем обратила обеспокоенные глаза на Кристофера. — Они приехали на белом «понтиаке». Следовали за нами всю дорогу от самого Блейна.

Инстинкт, выработанный Кристофером за долгие годы, подсказывал ему, что никакой опасности они сейчас не подвергаются. Но он видел, что она сильно напугана. Бархатистая мягкость заволокла его глаза, пока он смотрел ей в лицо. И тут вдруг перестало иметь значение, что она была замужем за гангстером и что прожила жизнь в роскоши. Она была женщиной, женщиной одинокой и испуганной.

Рот его приоткрылся, но ничего произнести Кристофер не успел, потому что подошла официантка и, поставив воду, спросила, что они будут заказывать.

Неохотно оторвав взгляд от Пэппы, Кристофер посмотрел на официантку.

— Принесите два кофе.

— Со сливками?

— Черный, — бросил он, даже не взглянув на нее. И, снова обратив глаза на Пэппу, спросил, не хочет ли она сливок.

— Нет, спасибо, — ответила она.

Не дожидаясь, пока официантка отойдет, он придвинулся к Пэппе и, положив локти на стол, тихо попросил:

— Расскажите мне о них. — Он едва заметно кивнул в сторону сидящих за столиком около окна. Пэппа быстро пересказала ему то, что знала из рассказа Эскобара о людях, работавших на Эрни Корлиса, а затем предавших его. Они были коварными типами и не остановились бы перед тем, чтобы убить ее, если бы она представляла хоть какую-то опасность для них.

А потом она наблюдала, как он переваривает сказанное. Трудно было понять, о чем он думает, глаза его были прикрыты длинными ресницами.