Мужчины. Дети. Прочие опасности. Как их превратить в удовольствие? - Диана Балыко

Почему я должна держать себя в руках?!

Еще рывок. Последний. Почти. Совсем чуть-чуть. Еще пачечка и полкилограммчика. Никто не говорил, что будет легко. Просто слишком жарко. Почти у цели. А пот такой соленый – у-у.

– Женщина, не хватайте руками. Подойдет ваша очередь – сама положу. Резкий голос из другого мира, из самого хвоста очереди больно ударил в голову:

– Ишь, какая быстрая. Если все начнут лапать, так и выбора не останется.

Выбора? Кто-то спятил. Не припомню, чтобы когда-нибудь был выбор.

В соседнем киоске продавщица с открытым ртом читала затертую брошюру «Почему я еще не замужем».

«Черт с ними, с помидорами. Да подавитесь вы все». Надоело быть мухой и рыться в гниловатой куче. Пересчитала бумажки – фантики. Вздох – обычное дело. Снова очередь.

– Упакуйте, пожалуйста, в пакет.

– Ну, дает, слыхали? Вы, собственно, откуда? Пакет денег стоит. А перевязать нечем, – прошипела ехидна в колпаке продавщицы.

– Конечно, конечно. Вот деньги.

Запихивая в пакет, одурело смотрела на его красную надпись «SERVIСE».

Цык. Лопнула ручка пакета.

«Теряю сноровку… Нет. Причем тут сноровка. Теряю личность».

– Что стоишь посреди дороги, корова. Двигай маслы!

– Извините.

(А маслов-то всего-навсего 50 кг на 168 см роста).

Приближаясь к остановке, цык… «Кажется, второй пакет», – нет – это руки. Оторвались и болтаются где-то на уровне колен.

Кружится голова и болит.

– Шнэля. Лезь в автобус. Вот краля – всех задерживает.

Сидящему:

– Прокомпостируйте, пожалуйста, молодой человек.

– Давай, не нависай только со своими клунками. Все мозги прокомпостировали.

Скорее. Черт. Ключ проворачивается в замке. Танцы около двери. Срочно нужно попасть в квартиру.

– Соседушка, помочь?

– Спасибо.

Сумки на пол. Не включая свет. Пять секунд. Старт. О-о-о. Блаженство. Вымыть руки и за работу.

«Теряю личность. К черту: готовить для любимых – радость».

– Сынок, ты пришел, а я и не слышала.

– Не слышала? (мысленно: Тетеря!) Опять тройка за домашнее сочинение. Тебе же некогда помочь, не досуг, так сказать. Ты же у нас кандидатскую пишешь, диссертутка!

– Как ты разговариваешь с матерью?

Дверь, всхлипнув, пронзительно влетела в проем.

«Боже, я ведь уже неделю не была в библиотеке. Теряю личность»…

– Натка, женка, постирала?

– Прости, писала лекцию студентам – не успела.

– Сколько можно переписывать? За десять лет даже кретин бы запомнил.

И дверь опять влетела в коробку.

С каждым годом косяк все больше кривился, спина горбилась, маслы не нарастали, но четче становились морщины, а мысль «Теряю личность» приходила все реже.

Две маленькие трагедии непушкинской эпохи

Они оба мечтали стать великими художниками. Но у Бога была всего одна вакансия. И второму пришлось стать добропорядочным семьянином и оформителем витрин.

Через двадцать пять лет на встрече выпускников они оба хвалились удачной судьбой и втайне страшно завидовали друг другу.

Ночью первый, ломая руки, просил Бога забрать у него талант и подарить тепло семейного очага. А второй проклинал день, когда двадцать лет назад встретил эту чертову женщину.

Она была

Она была плохой хозяйкой и хорошей любовницей. Она была красива, как рыжее Солнце, и слегка небрежна: то прядь выбивалась из прически, то некстати ломался ноготь. Она вся была скроена из музыки и совсем не умела петь. Она была потрясающе чуткой и резкой в движениях. Она была удивительно щедрой на слова и поступки и бесконечно привязанной к любимым вещам и плюшевым игрушкам. Она хранила в кошельке кошачий коготь. Она смотрела на звезды и расчетливо торговалась у каждого прилавка. Она вечно спешила, желая обогнать время, и постоянно опаздывала. Она проливала чай на скатерть, роняла сахарницу, теряла ключи от машины, забывала на почте записную книжку, копила в раковине грязную посуду, ходила в тапочках по дому, чтобы не цеплять босыми ногами мусор. Подбирала на улице чужие перчатки. Воровала сковородки из чувства справедливости, совершенно ей неведомого. Материлась, как сапожница, и читала наизусть Шекспира. Писала картины, длинные письма и совсем не умела сражаться, хотя кроме нее никто об этом не знал. Она впутывалась в истории и пахла кошкой. Она любила джаз, ярких мужчин и сумасшедшие вечеринки. С каждым днем она становилась все моложе. Пока кто-то не сказал о ней «была».

«Была», – и в этом слове появился безнадежный привкус выжатого лимона на дне выпитой чашки чая. «Была» – и треснул ее любимый бокал с красным вином. «Была» – и захотелось выть от неизбежности…

Аксиомы

В борьбе за гармонию с собой, своим внутренним миром и желаниями помните несколько важных правил:

1. Никто никому не обязан приносить себя в жертву. И вы тоже. Жизнь – одна. И прожить ее нужно так, чтобы не было мучительно больно… ну, дальше вы и сами все помнитете. Поэтому ни за какие коврижки не отказывайтесь от своих планов, целей, желаний, стремлений. Будьте собой, и ваши родные и близкие будут вас за это уважать и ценить. Если вы решили делать карьеру в мебельном бизнесе – делайте. Если решили рожать детей и находиться на содержании у мужа – смело в путь. Только помните, что любой выбор должен быть вашим, а не навязанным. И тогда некого будет винить…

2. Иногда нужно отказываться от маленьких прихотей в пользу больших бонусов. Например? Поссорились с мужем – спешите мириться. Гордость – прихоть, покой в семье – бонус. Он переспал с другой женщиной – прощайте. Ведь главное, не куда он ушел, а куда вернулся. Иначе амбиции уведут вас от счастья. Ладно, согласна: простить сложно. Тогда измените сами, и вы будете квиты. Только не признавайтесь мужу в измене. Ведь хвастовство – прихоть, а гармония отношений – бонус.

Глава шестая

Кто в доме хозяин?

Этот вопрос, в шутку или всерьез, рано или поздно звучит в каждой семье. Чаще всего решение этой проблемы регулируется нормальными взаимоотношениями в семье. Если все хорошо, то нет повода ставить вопрос ребром… А когда все не так безоблачно?..

«Он не будет свидетелем моего семейного счастья…»

А начиналось все совершенно банально: в лучших традициях мыльных опер, как говорится – классика жанра. Любовь-морковь, ЗАГС, вот и упорхнула 19-летняя Лариса из отеческого гнездышка прямо в квартиру своего респектабельного мужа-чиновника. Он был старше ее на восемь лет, следовательно, мудрее и опытнее во всех делах. Следовательно, хозяин дома. А она? Она – украшение, прачка, официантка, повариха, ну и, конечно, потрясающая любовница. Нет, совсем не дура. Экономист. Только муж считал, что всему, что у нее есть она обязана ему: образованием, работой, достатком, положением в обществе. А без него она – ничто, ноль без палочки. Вышла бы замуж непременно за пьяницу, слесаря из ЖЭКа или дворника, если бы он ее вовремя не подобрал. Вам это ничего не напоминает?

А мне кажется, что это довольное распространенное мужское самодовольство. Почему-то все они считают, что свалились на наши прически, как манна небесная. И, честно говоря, совсем непонятно: это они о себе такого высокого мнения или о нас такого низкого?

Так и жила Лариса, будучи посудомойкой и ощущая себя девушкой по вызову, но никак не хозяйкой дома. За покупку в магазине отчитывалась пред мужем с чеком: было совсем не важно купила она макароны или сапоги. Дисциплина и учет! Не жадность, а экономия. А, может, ее респектабельный чиновник опасался, что женушка будет материально помогать своим престарелым родителям и многочисленным родственникам на гране алкоголизма. Не для того он спину гнул на работе! Короче, приучал жену к порядку.

Вы думаете, что Лариса безропотно смирилась? Нет, дудки. Бунтовала лет пять: то истерики, то к матери съедет на неделю-другую. Потом успокоилась, нашла отдушину: режет на кухне лук, плачет и думает: «Ничего. Будет и на нашей улице праздник. Никогда он не станет свидетелем моего семейного счастья». И это были не просто мысли, а постоянный пассивный поиск мужчины: командировки, встречи, курортные и рабочие романы. Один раз почти спелось. Все так красиво начиналось… Но неожиданно рухнуло. Не состоялось. Лариса так и не поняла почему. Короче: много было мужчин на вечер, неделю, месяц, но никто не предложил навсегда, пока смерть не разлучит.

Лариса все оттягивала рождение детей. Восемь лет. А потом сдалась. Двое. Один за одним. Мальчики. Тепла захотелось, что ли. Появились дети, но квартира все равно не стала домом. На жилплощади мужа она продолжала быть квартиранткой, и лишь два существа на свете полноправно принадлежали ей – дети.

А внешне это была самая благополучная и счастливая семья на свете. Норковая шуба, каждый год – отдых на море и поездки заграницу, потом престижное образование детям, компании, правильные тосты за жену. В общем, обзавидуешься.