Опасность сближает (СИ) - Екатерина Лазарева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Лучше. Её перевели в общую палату, пока под наблюдением.
Он понимающе кивает, как будто давний хороший знакомый, который в курсе всех проблем нашей семьи.
— Я рад. Уверен, что она поправится, — ещё и улыбается мне мягко, смотрит так, будто я вот-вот в ответ улыбнуться должна.
Что за фигня вообще? Кем он себя возомнил? Не то что не друг семьи, так и мне никто. Скорее даже врагом назвать можно, чем хоть сколь-нибудь близким человеком.
— Что тебе нужно? — без обиняков интересуюсь.
Давид вздыхает — тяжело, будто ему испытание какое-то предстоит.
— Ты помогла мне вчера, — он подбирает слова, я прям чувствую. — Тоже хочу быть рядом в трудные моменты.
Прикусываю губу, почему-то решив подавить в себе колкость по поводу его сомнительных методов «быть рядом». Поцелуй ещё этот… Явно не в поддержку мне назначался. Да и какие ещё «трудные моменты»? Раньше Давиду нравилось мне их создавать одним своим существованием. Никогда не думала, что ему вообще может быть дело до каких-либо моих переживаний.
— Это ни к чему, — отбросив всё это, озвучиваю суть.
Давид игнорирует моё возражение. Не только не комментирует, а даже в лице не меняется. Словно я промолчала просто.
— Где твой байк? — только и спрашивает. — Ты же на нём ехала.
Передёргиваю плечами. Уж упоминать о том, что я шифруюсь перед бабушкой, точно не стоит.
— Здесь нет подходящей парковки, оставила неподалёку, — к счастью, в голову сразу приходит объяснение.
Ну и пускай тут парковка вполне себе нормальная. Просторная, двухуровневая, на разный транспорт. Давид на это мог и не обратить внимания.
— Идём? — видимо, не обратил. Но менее наглым от этого не стал.
— Иду, — жёстко поправляю я, а потом, не выдержав, со вздохом спрашиваю: — Давид, давай начистоту: ты чего привязался?
Почти уверена, что придумает что-то. Ну или скажет, что вчера увидел меня с другой стороны, приплетёт что-нибудь, вместо того, чтобы как есть сказать. А как есть наверняка простое — после моего вчерашнего эффектного появления и внезапного отказа от его «благодарности» ему захотелось меня в постель уложить чисто из принципа.
Вот и помогай после этого людям.
Давид мнётся слегка, а затем вдруг выдавливает неохотно:
— Ты вчера спасла меня не просто от случайных мудаков, а от мудаков влиятельных. Теперь опасаюсь оставить тебя одну.
Хм… То есть, это было неслучайное нападение? Этот парень кому-то перешёл дорогу?
Хмурюсь, переваривая. Почему-то не думала, что те мудаки могли знать Давида и прижать намеренно его. Но пусть даже так и пусть они злопамятные и обидчивые, как меня найдут? Во вчерашней экипировке я и за парня могла сойти. Волосы тоже убраны были.
— Я могу за себя постоять, — заключаю с большей уверенностью, чем чувствую на самом деле.
— Вик… — тяжело вздыхает Давид. — Без байка они тебя никак не пробьют и ничего о тебе не узнают. Им и в голову не придёт, что это могла бы быть ты. А байк… Не стоит недооценивать обиду этих ублюдков.
К чему он клонит? Мне надо избавиться от мотоцикла?
Пффф. Пусть лучше сам избавиться — от паранойи. Сомневаюсь я, что опасность такая уж есть. Даже тюнингом заняться повода не вижу, как и номера менять.
— Они не могли запомнить номера.
— Всегда есть риски, — с нажимом возражает Давид.
Кажется, он это серьёзно.
Значит, вовсе не из-за внезапного интереса ко мне как к девушке так цепляется. Сама не знаю, к чему эта мысль. И уж тем более плохой идеей оказывается выпалить:
— Слушай, без обид, но защитничек из тебя так себе. Целуешься ты лучше, чем дерёшься.
Никаких обид у Давида и вправду нет. Скорее, наоборот, лыбится довольно. А я ведь и без того успеваю пожалеть о своих словах, зачем вообще про поцелуй ляпнула?..
— А ты наоборот, — нахально заявляет этот невыносимый тип. Внезапно так, с вызовом явным, на который я тут же по-дурацки вспыхиваю. — Давай так: пока я не закрою тему с этими ублюдками, буду за тобой присматривать, — между тем, спокойно добавляет Давид.
Усиленно глушу в себе идиотские возражения, что вообще-то и целуюсь я хорошо, просто с ним даже не хотелось. Нафига это доказывать?
Чёрт… Ещё и мысль про «доказывать» рисует совсем уж лишние картины в воображении, а взгляд сам собой падает на губы Давила. Мимолётно, конечно, тут же отвожу, возмутившись самой себе. Надеюсь, хоть он заметить не успел.
И вообще, в смысле я целоваться не умею? Вчера этот тип зажимал меня так, будто это самый важный и кайфовый поцелуй в его жизни. И реакции у него очень даже явными были. Я ведь чувствовала, как завёлся… Там не почувствовать вообще невозможно было.
— Давай лучше ты будешь меньше боевиков смотреть и придёшь в себя наконец, — всё-таки заставляю себя заговорить, усиленно прогоняя из головы лишние мысли. — Твоя помощь мне не нужна. И если даже до меня доберутся, я справлюсь лучше, если буду одна, чем если буду отвлекаться, чтобы тебя защитить.
Грубо? Да, знаю. Сама не представляю, откуда это желание задеть Давида, снова напомнить ему о неумении драться. Просто пусть не выпендривается.
На этот раз он мрачнеет. Хмурится, шаг ко мне делает, причём будто наступает.
— Не наглей, а, — раздражённо бросает, сверля меня тяжёлым взглядом. — Я и без твоей защиты вчера бы справился, да так, что тема была бы закрыта.
Не, я, конечно, понимаю, что вид у Давида сейчас вполне себе грозный и он ни разу не шутит. Но… Божечки, я просто не могу удержаться от смеха! Вспоминаю его вчерашние вялые трепыхания и прямо пробирает на хохот.
Вот ведь самомнение! И вправду думал, что в одиночку всё решит? Нет, серьёзно?
Я бы даже посмотрела на это. Недолго, правда, — что поделать, я сердобольная. Но чёрт… Этот красавчик и в самом деле считает себя пупом Земли. Так забавно, что даже жаль, что я быстро вчера разобралась.
Давид мрачнеет ещё больше, ещё суровее становится, пока я смеюсь. Прям чувствую волны его недовольства, почти даже гнева. Или без почти?
— Извини, — сквозь смех выдавливаю я, — это правда смешно.
— Теперь я вспомнил, почему ты меня бесишь, — чеканит Давид.
И у меня вдруг как-то сам собой смех прекращается. Эта презрительность в его голосе… Словно холодной водой окатывает. Так неуютно становится сразу, ещё и обидно почему-то. Хотя и без того знала, что не по душе этому типу, это взаимно всегда было и меня особо не волновало.
Откуда