Любовь под маской (СИ) - Смехова Соня

— Любка, это всё твоя конфета. Вишь, как в жар швырнуло меня. Водички бы.

Чем ближе подходили девушки к залу, тем люднее становилось.

— Ну всё, расходимся, — сказала Люба. — Не забудь потом костюм отдать тёте Томе, а мы его заберём оттуда. Твой тоже там оставим.

— Только не забудьте. И не порвите. И не испачкайте. А то бабка меня прибьёт. Я побежала! — протараторила Света и скрылась среди толпы.

Люба и Изольда направились искать своих.

— Это он? А это он? — то и дело Изольда дёргала Любу за руку и показывала то на одну маску, то на другую.

— Нет, и это не он. Слушай, если увижу, покажу. Забудь уже.

Своих нашли быстро. Те словно и не расходились. Прыгали кто в такт, кто не в такт.

— Изольда, ты Любку не видела? Надеюсь, ничего с ней не случилось. — Вера, как отец-генерал, чувствовала на себе ответственность за своих подруг.

Люба приложила палец к губам, усиленно замотала головой, но было поздно. Её сдали с потрохами.

Вера, оглядев цыганку, так и застыла от негодования. Она, можно сказать, слёзно умоляла тётку дать ей шикарный костюм Летучей Мыши, чтобы эта серая канцелярская мышь сменила его на какую-то юбку из цветастого ситца. Вот и делай людям добро. А причёска? Зачем они укладывали Любе волосы, если она распустила их.

Девушка только собралась высказать всё, что она думала, как вдруг:

— Это он, — зашептала Люба и скрывалась за спинами подруг.

— Кто? — попыталась повернуться Вера, но Люба, вцепившись со спины в неё со всей силы, не позволяла это сделать.

— Да ты можешь объяснить по-человечески? И откуда взялся наш костюм?

Перед девушками предстала дивная картина: Огромным волк держал в руках хрупкую Летучую Мышь, которая вырывалась и извивалась.

— Отпусти, куда тащишь? — пищала девушка.

— Демьян, она? — И он уже было поставил её перед статным мужчиной во фраке.

Как вдруг Изольда ни с того, ни с сего, словно ураган, налетела на Волка:

— Не трожь, а то останешься с двумя нулями без единицы, — прогремела она и буквально вырвала Летучую мышь из рук Волка. Оттолкнула, не глядя, за спину.

Девушка, сообразив, что опасность миновала, в одно мгновенье скрылась за спинами любопытных.

— Ты кто? — недоумённо спросил Волк.

— Квазимодо, — ответила Изольда, поправив на голове корону Снежной королевы.

Какая вечеринка без драки? Желающих поболеть за обе стороны всегда найдётся. А когда борцы в одной весовой, но разной половой категории, то число болельщиков увеличивается в разы.

Изольда, споткнувшись, не удержавшись на ногах, на лету обхватила за шею ошалевшего от натиска волка и повалилась прямо на него.

— Не трожь, говорю! — продолжала греметь она.

Волк, то ли по инерции, то ли желая предотвратить падение, огромными серыми лапами обхватил падающую на него Снежную королеву. Его морда сбила её корону. Он барахтался, пытаясь из-под неё вылезти. Она в свою очередь пыталась подняться, но путалась в платье.

Зрители хохотали до слёз, сгибались в три погибели, словно у них болели животы, цеплялись друг за друга.

Первым в себя пришёл молодой человек в костюме Пирата. Он отцепил от своей руки большеглазую Барби с ногами от коренных зубов:

— Вован, Демьян, — крикнул он.

Парни подскочили, схватили девушку за руки, чтобы поднять. Но она вдруг закричала:

— Не трожь! Моё! Не отдам!

Новый приступ хохота охватил стоящих рядом.

— Я за ноги, вы за руки, — распорядился Демьян.

Он схватил Изольду за щиколотки, Вован и Жека успели перехватить руки. Так втроём приподняли девушку. Свят, почувствовав свободу, стал выползать из-под Изольды. В конце концов, совместными усилиями они разняли сладкую парочку. И когда уже, казалось, все успокоились, вдруг раздался обиженный стон Королевы:

— А поцеловать?

Свят, скинув капюшон, попытался скрыться из виду жаждущей его Изольды. Но не так просто было это сделать. Она, подобрав юбки, одной рукой, раздвигала толпу другой, неслась вслед за избранником.

— Жека, кто дал ей конфету? — вытирая слёзы от смеха, спросил Демьян.

— Точно не я, но Свята надо спасать. Придавит и не поморщится, — и молодые люди направились вслед за парочкой.

С другой стороны за Святом и Изольдой наблюдали Вера и Люба. Они не решались подойти. Тем более, тем уже пытались помочь незнакомцы в костюмах. Когда все удалились: одни бегом, другие шагом, Вера повернулась к Любе:

— Что это сейчас было?

— Это… — Люба замялась. — Как сказать? Мне кажется, что одному из друзей Демьяна пришла хана.

— Демьяна? Тогда хана пришла Изольде. Пошли выручать подругу. А ты по дороге мне расскажи, что всё-таки произошло.

Слушая подругу, у Веры глаза становились всё шире и шире. Неожиданно Люба схватила Веру за руку. Она показала глазами на странную парочку. Снежная королева с короной набекрень вжимала в стену парня в костюме волка. Волчий плюшевый нос смотрел в потолок. Руки покоились на её спине. И не было похоже, что кто-то из этих двоих возражал против поцелуя. Напротив сладкой парочки стояли три персонажа: маска во фраке, маска в костюме принца, на котором были штаны-фонарики, и пират. Они молча наблюдали за происходящим.

— Конфета… — протянул пират.

***

Дорогие читатели, пока я писала эту главу, у меня в голове созрел план на новый роман. Пока это ещё идея, которая витает в воздухе. Чтобы не потерять меня, подписывайтесь на мою страничку!

Глава 7. Демьян

Молодой человек в костюме персонажа оперетты «Летучая мышь» стоял на том самом месте, где его оставила мышка-малышка. Под ложечкой сосало от предвкушения сладкого вечера в обществе таинственной незнакомки. Было в ней что-то свежее, неизведанное.

Он провёл языком по верхней губе, словно проверяя, остался ли вкус её губ. В руках держал креманки с мороженым.

Пританцовывал от нетерпения. А красавица всё не шла и не шла. И чем дольше длилась задержка, тем сильнее ему хотелось сжать её в своих руках, вдохнуть аромат её волос и испить сок её губ. О том, что его могли кинуть, такого неотразимого, он даже мысли не допускал. Демьян видел, что девушка уже попала под его обаяние. А конфетка закончит начатое им дело. Он облизнулся словно кот, сидящий у норки и поджидающий мышь.

А пока стоял с отрешённым видом и думал о своём.

Демьян

Боже, какая скука. Как всё надоело. Среди сменяющейся череды тёлок не одной такой, чтобы захотелось заботиться, оберегать и ухаживать. Смотрю на родителей и понимаю, что перевелись такие женщины, как моя мама. Сейчас они все корыстные. Им нужны мои кредитки. По крайней мере, мне еще не встречались другие.

Друзья уговорили на маскарад сходить. Я бы, может, и не пошёл, если бы не Маргарита. Забросала сообщениями, напрашивалась в гости. Ещё один мезальянс. Молодая интересная женщина замужем за стариком. Мне профессора даже жаль немного: как рога ему мозги не выдавили окончательно. Не за него выходила, за его кошелёк. Хотя чего я его жалею? Неужели он был таким глупцом, когда разводился со своей женой и женился на аспирантке.

Неужели и я стану когда-нибудь таким? Хотя есть надежда, что не стану, ибо жениться в мои планы не входит.

Смотрю на студенточек: одна краше другой. А копни поглубже: внутри всё та же гниль. Мечтают поголовно о богатеньких. Можно подумать, что мы деньги рисуем, или они нам на счёт с неба падают. Отец пашет по двадцать пять часов в сутки. Да, быть богатым — это его хобби. Мать поддерживает: тыл обеспечивает. И нас с сестрой он так же воспитывал: хочешь вкусно кушать, надо до седьмого пота поработать.

Не всем только дано работать до этого седьмого пота. Вот тётя Тома. Если бы за доброту давали Нобелевскую премию, она точно бы её получила. Мама её из деревни привезла, когда за отца замуж пошла. Бабушкина соседка. В один миг осиротела: автокатастрофа унесла всю семью сына. С того дня и поселилась она у нас: сначала матери помогала, когда та мной беременной была, потом со мной нянчилась, потом с моей сестрой Дашкой. А когда мы выросли, не захотела на пансионе сидеть. Хотя родители ей хорошее содержание назначили. Мы в школу пошли, так она туда уборщицей устроилась. Нас всё контролировала. Её все ученики любили. А кто не любил, тому мне приходилось объяснять, под чьей она защитой. А когда в университет поступил, сюда гардеробщицей устроилась.