Где бьется сердце Петербурга? Доходные дома в историях и фотографиях - Владислав Юрьевич Пода
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Парадную лестницу дома Блокка можно отнести к одной из самых богатых в Санкт-Петербурге.
Очень радует тот факт, что декор здесь сохранился в приемлемом состоянии, а зайти полюбоваться интерьерами может любой желающий.
Парадное водочного короля
Благодаря реформам императора Александра Второго Российская империя сделала уверенный шаг к капитализму. К концу XIX века стремительный рост заводов и фабрик привел и к строительному буму, ведь население росло очень быстро, и спрос на аренду квартир был большой. Поэтому многие, кто имел в собственности особняки, ради получения прибыли перестраивали их в доходные дома. Оттого особняков в центре Санкт-Петербурга практически и не осталось.
Но в Кузнечном переулке уцелели в первозданном виде сразу три особняка под номерами 2, 4 и 6, стоящие в один ряд. Сохранились они благодаря тому, что до самой революции принадлежали очень состоятельной семье, главой которой был Василий Семенович Каншин. Предки Каншина еще до строительства Санкт-Петербурга сумели из крестьян выбиться в дворянское сословие. Но счастье их было недолгим, Петр Великий за уклонение Каншиных от воинской службы разжаловал их из дворян.
Отец Василия Семеновича подался в купечество и заметно преуспел. Сыновья же всегда находились при отце, набираясь опыта. В 1826 году Василий перебирается из Тамбова в Санкт-Петербург. Спустя несколько лет предприимчивый Каншин становится питейным откупщиком. Суть должности заключалась в том, что Василий Семенович платил наперед акциз на продажу водки и других алкогольных напитков государству, а взамен получал разрешение собирать питейные налоги с населения, но уже не в казну, а в свой карман. Дела у молодого Каншина шли замечательно, и через 15 лет он вернул семье дворянский титул и фамильный герб.
Проработав на государственной службе, Василий Семенович приступает к созданию материального плацдарма для своих подрастающих детишек. Прикупив для семьи несколько золотых месторождений на Амуре и земельные наделы в Рязанской губернии, Каншин обеспечил своей семье безбедное существование до самой революции. Решив все финансовые вопросы, Каншин принялся за строительство личного дома в столице. Постепенно он выкупал особняк за особняком в Кузнечном переулке, чтобы дети жили рядом и строили свою карьеру в столице. Мы с вами посмотрим парадное самого роскошного из трех домов Каншина – под номером 6.
Для перестройки самого крупного из особняков был приглашен архитектор Густав Мартынович Барч. Так как особняк Каншина находится по соседству с Владимирским собором, фасады было решено выполнить в стиле барокко. Закончили перестройку громадного дома в 1870 году. В качестве украшения фасада служит лепной декор – рокайли, фестоны. В центре находится маленький балкончик с ажурной оградой, над карнизом же разместился полукруглый фронтон. Но самое ценное сокровище скрывается за дверью этого замечательного дома.
При входе в парадное голова идет кругом от обилия декора. Каншин не скупился на убранство фамильного дома, отчего на стенах вестибюля появились парящие амуры и маскароны с девами и львами. Но самым изысканным элементом оформления парадной лестницы по праву можно считать четыре кариатиды, изображающие полуобнаженных цыганских женщин с роскошной грудью.
К сожалению, после того как в доме разместились коммунальные квартиры, многие ценные детали парадного были безвозвратно утрачены. Так, расписные панно, находящиеся на стенах, погибли под слоями советской краски, на мраморных ступенях уже давно отсутствуют ковровые дорожки и оригинальные чугунные балясины. Было бы любопытно взглянуть на парадное в его первозданном виде, но увы, никаких материалов и зарисовок не сохранилось.
Кирпичный терем
На улице Марата находится дом, который благодаря своему необычному фасаду выделяется из окружающей застройки. Дом оформлен желтым и красным облицовочным кирпичом, над карнизом и окнами третьего этажа можно рассмотреть разноцветные майоликовые вставки. Романтичный сказочный вид дому придает башня с флюгером, установленным на крыше.
Дом построен в 1902 году архитектором Виктором Александровичем Шрётером в так называемом кирпичном стиле. Зодчий уделял особое внимание практичности и функциональности дома, что было редкостью для начала двадцатого века. Шрётер являлся одним из проповедников «кирпичного» стиля в столице. Он был глубоко убежден, что для нашего северного климата идеально подходят именно дома, облицованные естественным камнем и кирпичом. И доказал всем, что возможно создавать изящные дома, не используя штукатурку. Постройки Шрётера в кирпичном стиле хороши тем, что не требуют постоянной реставрации фасада, делая его более долговечным.
Дом под номером 66 на улице Марата, построенный для фабриканта и торговца сукном Шульца, стал одной из самых запоминающихся работ зодчего в «кирпичном» стиле. Интересен дом и тем, что это практически первый пример четкой секционной схемы планировки квартир. Все кухни, ванны, туалеты находились четко одна над другой. Такой способ планировки квартирных пространств сохраняется и в современной архитектуре. Виктор Александрович был ярким представителем рационализма в архитектуре, этим и объясняется такое уникальное для того времени размещение квартир.
Зайдем же в парадное. Зная Шрётера как экономного и рационального архитектора, конечно же, не стоит ожидать в парадной богатого убранства. Все просто, но со вкусом. Встречает нас парадный вестибюль со сводчатым потолком и отделанные рустом стены. Пол же выстлан любопытным мозаичным панно из мраморной крошки – так называемое тераццо. Главным же украшением парадного стала винтовая лестница причудливой формы с чугунными балясинами.
Сам владелец дома жил здесь в квартире на третьем этаже. В этом же доме жили и другие интересные личности. Например, некий юноша еврейской национальности, которому вскоре было суждено стать легендой русской поэзии и прозы. Звали парня Осип Эмильевич Мандельштам. Здесь русский поэт прожил совсем недолго, пока учился в Санкт-Петербургском университете (вскоре он уедет учиться в Париж). Позже он вернется в Россию, для того чтобы стать одним из самых значимых русских поэтов начала XX века. Увы, после перемен, которых
