Мир в латах (сборник) - Евгений Гуляковский

— Даже упоминать о нашем разговоре за пределами круга нельзя. Если они узнают, тебе не удастся пройти. Дверь охраняют. Только внезапность и вся сила, которой я владею, могут помочь прорваться. Я многому еще должен научить тебя этой ночью, пока действует круг. Но вообще-то ты можешь остаться, упустить свой единственный шанс и стать рабом вместо воина. Решай сейчас.

Степан сжал ладони, словно хотел удержать в них частицу родной планеты, сохранить связь, но в руках оказался лишь песок, и он легко проскользнул между пальцами.

Степан уже сделал свой первый шаг, ведущий прочь от родного мира, и теперь чужие пространства засасывали его все глубже.

В сущности, у него уже не было выбора. Ему оставалось лишь одно — безостановочно двигаться все дальше вперед, в неведомое.

Глава 5

После круга они ни разу не говорили о принятом решении. Каждый камень, куст, стена дома — все это сохраняет звук. Сейрос считал, что некоторые предметы хранят полученную информацию в течение нескольких лет и опытный маг может ею воспользоваться в любой момент.

Сборы проходили быстро и буднично.

Семидневный пост, который Сейрос назначил еще до круга, придал всему телу Степана легкость. Голова стала ясной, а чувство голода давно прошло. К тому же сегодня он впервые за эти семь дней поел. Еда была необычной: стебли горных трав, собранные Сейросом, какие-то коренья… Эта смесь называлась “пищей силы”.

Степан надел поношенный мексиканский плащ, старое сомбреро, хорошо защищавшее лицо от жгучего солнца пустыни. Взял нож, который подарил ему Сейрос. Прежде чем прикрепить его к поясу, проверил, остро ли лезвие. Нетускнеющая полоса стали сверкнула на солнце. Это его единственное оружие. Сейрос говорил о зелье, в котором в ночь новолунья выдерживал лезвие. Степан спросил тогда о его составе, и Сейрос упомянул истолченную в порошок сухую жабу, разрыв-траву, корень мандрагоры… Степан тогда не сдержался и сказал, что все это полнейшая ерунда. Сейрос посмотрел на него внимательно и с достоинством ответил: “Конечно, ерунда, но действует отлично. Когда-нибудь ты в этом убедишься”. И вот теперь этот нож — его единственная защита в предстоящем походе. Вспомнив сейчас об этом, он улыбнулся и подумал, что, хотя многие самые невероятные предсказания Сейроса сбывались, история с дверью в другой мир выглядела сейчас, в лучах утреннего солнца, чересчур фантастично. И потому он не относился слишком серьезно к своему походу.

Одно решил — обратно не возвращаться. Теперь у него достаточно опыта, чтобы принять ношу самостоятельной жизни в этом мире, какой бы горькой и трудной она ни оказалась.

На стене висела сушеная тыква, наполненная родниковой водой еще со вчерашнего вечера. Степан опустил ее в котомку. Пожалуй, эти два литра прохладной воды — самое ценное из того, что он берет с собой.

За тыквой последовал десяток маисовых лепешек, завернутых каждая в отдельный лист сабзы. Сегодня старик расщедрился… Четыре листа бетеля… И хотя Степан так и не научился без крайней необходимости жевать листья этого растения из-за их тошнотворного вкуса, он всегда брал их с собой в дальнюю дорогу. Сок бетеля действовал сильнее крепкого кофе, и, если придется бороться со сном, он может пригодиться…

Когда Степан переступил порог, Сейрос не обернулся. Они простились два дня назад, и сейчас ни тот, ни другой не подали вида, что расстаются скорей всего навсегда.

Пустыня словно ждала Степана за порогом хижины.

Его путь лежал к востоку, в сторону гор. Целый день он будет идти знакомой дорогой к отрогам восточного хребта и лишь на следующее утро, “если сила позволит”, как говорил Сейрос, свернет в сторону, чтобы найти проход, ведущий сквозь скалы к двери в иные миры. Если она вообще существует.

Он видел только растрескавшуюся землю, колючие ветки полузасохших растений, линию горного хребта у горизонта. Реальный мир показался Степану жестче, непригляднее и безжалостней мира Сейроса. В нем не было места для волшебной сказки, и мосты в иные звездные миры существовали скорее всего лишь в покинутой им навсегда хижине старика…

Сейчас, если обернуться, ее уже не будет видно. Степан не стал оборачиваться. Нужно выполнить все полученные от Сейроса инструкции с максимально возможной точностью, чтобы потом, в случае неудачи, не упрекать себя за неправильные действия.

В магии мелочи часто значат гораздо больше, чем зависящие от них внешние события. Температуру поверхности камня, влажность волшебного порошка, направление и силу ветра — все обязан учитывать маг, если хочет добиться успеха. А события внешнего мира — это лишь отражение мира внутреннего. Тот, кто способен влиять на расположение едва уловимых сил в этом втором невидимом мире, легко изменит любую ситуацию в реальной жизни.

Ничто постороннее не должно отвлекать его от выполнения многочисленных обязанностей ученика мага, даже если ему недолго осталось этим заниматься…

Он твердо решил выполнить последние указания Сейроса. Это все, чем он сможет отблагодарить его за долгие месяцы терпения.

В последнее время Степан стал замечать, как сильно изменился его характер. Он научился взвешивать и обдумывать свои поступки, стал мудрее и старше.

До полудня Степан шел, не сбавляя темпа.

Только достигнув назначенного Сейросом места предгорий, он смог наконец остановиться на короткий отдых. Несмотря на усталость, он тщательно обследовал место, защитил и очистил его от враждебных сил.

Закончив ритуал, он сел лицом к ветру на небольшом плоском камне, откупорил тыкву и впервые позволил себе сделать несколько глотков.

Степан не сразу заметил, как сильно изменилась местность в этой малознакомой для него части предгорий. Песка уже не было, он остался ниже. Здесь встречался вылизанный шершавыми языками ветров пустынный камень.

Причудливые колонны походили на окаменелые остатки скелетов. В скалах ему виделись то череп какого-то чудища, то костлявая лапа с полуметровыми когтями, недвижно застывшая в глубинах камня. Это плохой признак, означавший, что он начал терять равновесие духа, а перед предстоящим испытанием такое состояние никуда не годится.

Степан попытался отвлечься от всего постороннего, расслабиться, все внимание сосредоточить на накопление силы, но из этого ничего не вышло, он плохо владел собой… Перед сражением воин должен быть спокоен и равнодушен к предстоящему. Но день великого противостояния наступил слишком рано, он еще не готов, он не успел как следует освоить науку воина, и никто теперь не сможет предсказать, чем кончится его поход…

Степана поражало всякое отсутствие жизни в окружавших его каменных великанах, они казались мертвее самой пустыни. Похоже, он выбрал не лучшее место для первого привала, надо уходить отсюда как можно скорее…

Тревога не отпускала его до самого перевала. Лишь выбравшись из последнего ущелья и ощутив на своей коже еще горячие лучи закатного солнца, он почувствовал облегчение и вновь остановился.

Прежде чем спускаться в сумерки надвигавшегося снизу вечера, нужно было запастись силой. Если он не сумеет сделать этого сейчас, идти вниз не имело смысла. Он привычно расслабился, представил, как огненные линии солнечных лучей пронизывают его насквозь, проходят по жилам и нервам, задерживаются в солнечном сплетении… Он сидел не меньше часа под палящими лучами, подстелив под себя плащ и открыв солнцу ничем не защищенную кожу. Не было ни ожогов, ни дурноты, только огонь плыл в крови, словно вместо воды он выпил несколько глотков спирта.

Когда в невнятном посвисте ветра Степан начал различать отдельные слова, он решил, что можно идти дальше. Излишнее накопление энергии переводит воина из активного состояния в созерцательный мир голосов неживой природы. Однажды, подчинившись требованию Сейроса, он там побывал и не хотел бы испытать это еще раз. Общение с неживым миром полностью опустошает человека, делает его беспомощным и слабым.

Степан набросил на плечи плащ. Голос ветра сразу стих, словно тот осознал безнадежность своих попыток. Степан развязал узелок, выбрал между обычными лепешками одну зеленого цвета — только она и была для него сегодня настоящей пищей.

Сейрос всегда тратил много времени на то, чтобы замаскировать свои подлинные намерения, скрыть истинные цели от бесчисленного сонма невидимых живых существ, населявших воду, скалы и воздух. Прав ли он был? Не ему судить об этом. Он отломил кусок зеленой лепешки “силы”, проглотил его и запил еще одним глотком воды. Он не испытывал теперь ни голода, ни жажды. Даже удушливый зной перестал причинять неудобства. Возможно, это результат тренировок, возможно, лепешка содержала в себе тонизирующие вещества.