О молитве - Оле Халлесби

Мне хочется привести один пример из нашей повседневной молитвенной жизни. Мы молимся о наших родных, и особенно о тех из них, которые еще не обращены. Мы молимся день за днем, неделю за неделей, год за годом. Однако, никто из них не обращается. Если и наблюдается какое–то изменение в них, то скорее в худшую сторону. Они все больше погружаются в грех и все менее восприимчивы к призыву Божию. Невольно в нас возникает вопрос: почему Бог не слышит нашу молитву? Ведь Он слышит многие другие молитвы. Вот, к примеру, верующая семья, чьи дети уже все пришли к Господу. Тем тяжелее и непонятнее видеть своих детей необращенными.

И молитва становится чуть ли не требованием. Ты думаешь, что Бог должен спасти твоих родных, и притом немедленно.

Здесь также молитва используется в противоречии с ее законами. Мы употребляем ее, чтобы предписывать Богу время и способ спасения наших родных. Но как изменяется наша молитва за наших родных, когда мы научаемся все это вручать в Божественные руки! Тогда она становится тихой, доверчивой беседой с Ним о тех, кого мы любим и за кого скорбим, пока они находятся вдали от Бога.

Если ты молишься так, ты испытаешь нечто чудное. Ты услышишь голос Божий, который говорит тебе: «Ты любишь твоих близких. Но Я люблю их еще больше. Я создал их. Я умер за их грехи. Ты и Я — мы оба любим их. Давай же вместе стараться привести их в Царство Небесное. Только не отчаивайся и не разочаровывайся, если это потребует какого–то времени».

Не правда ли, это будут блаженные часы, которые ты проведешь в беседе с Иисусом о твоих близких? И даже если ты будешь продолжать видеть их прежнее состояние, ты будешь спокоен и полон надежды.

3. Мы забываем молиться во имя Иисуса.

Каждый верующий, который определенное время прожил в общении с Богом, имеет более или менее богатый опыт в своей молитвенной жизни: это часы, когда Бог поднимал нас к Себе и прижимал к Своему любящему сердцу, часы, когда Он тихо говорил нашей восхищенной душе. Собственно говоря, не было ничего нового в том, что Он говорил нам. Это были старые, хорошо знакомые нам из Писания истины о кресте, о пролитой на нем Крови и о Божьей безграничной любви к нам, грешникам. Однако мы чувствовали, что это Бог говорит с нами. Наши сердца наполнялись бесконечной радостью. Мы никогда не подозревали, что на земле возможны такие чудесные переживания. И мы продолжали молиться; нам просто трудно было перестать делать это. Сердце было так переполнено, и это было такое блаженство от избытка сердца говорить с Богом! Нам было так легко молиться! Мы ясно видели Бога, потому что были так близки к Нему Мы видели Его благость. Поэтому нам было легко говорить с Ним о всех наших грехах, заботах и конфликтах, о наших внутренних проблемах, о нашем беспокойстве и наших страхах, а также о наших близких. Мы ничего не скрывали от Него.

Все, о чем мы думали, было поводом к молитве и благодарению. Мы говорили с Богом о наших родственниках и друзьях, о верующих и неверующих, о всех сторонах христианского труда.

Наше сердце было настолько наполнено любовью и заботой о других, что мы были готовы весь мир нести на руках молитвы к Богу.

После таких переживаний мы сказали сами себе: я хочу стать совсем другим мужем молитвы. Как мало знал я раньше о блаженстве и значении молитвы! Но теперь все будет иначе. И все стало иначе. Это длилось не только несколько дней, но недели и даже месяцы. Но однажды во время молитвы мы не почувствовали той радости и того святого усердия, которые мы ощущали до этого. Мы думали: «Это вернется. Сейчас я буду молиться только о самом необходимом, а свои ходатайственные молитвы я продолжу тогда, когда снова почувствую в своем сердце ту же ревность». Мы думали, что невозможно с таким равнодушным сердцем продолжать молиться о многих нуждах. Однако радость и усердие не возвращались в наше сердце. И постепенно мы возвращались на старую дорогу нашей молитвенной жизни.

Как могло это случиться?

Это случилось просто потому, что мы не научились молиться во имя Иисуса. Даже тогда, когда мы были так близки к Богу и сердце наше было наполнено небесным блаженством, мы не молились во имя Иисуса. Мы молились во имя нашего собственного сердца, во имя нашей собственной любви и заботы. Позже это проявилось очень ясно. Когда наша забота стала ослабевать, мы быстро утратили и стремление молиться так, как раньше.

Молиться во имя Иисуса — это, пожалуй, самая глубокая и потому наиболее трудно усваиваемая нами тайна молитвы. Ничего, кажется, так легко не забывается, как это. В Писании сказано о «тайне Христовой» (Еф. 3,4). Имя Иисуса — это величайшая тайна на земле. В небесах знают эту тайну, на земле же она для большинства людей неизвестна. Представь себе грешника, которого просветил, посредством Духа Святого, небесный свет. Чем дольше он находится в этом состоянии, тем больше познает он свои грехи, свою прошлую жизнь, свою нечистоту, свое бесчувственное сердце, свою вражду по отношению к Богу и свое влечение ко греху. Он чувствует, что ему необходимо обратиться к Богу. Ведь никто другой не в состоянии помочь ему. Однако, чем ближе он подходит к Богу, тем ему становится все хуже. Бог не может иметь ничего общего с этим скверным, насквозь пропитанным грехом человеком. И тогда Дух Божий говорит ему: иди во имя Иисуса! Это имя открывает грешному человеку доступ к святому Богу Грешник протестует и называет причины, которые должны сделать невозможным для Бога принять такого человека. Однако, рано или поздно в его душе становится светлее. Он начинает понимать, что означает имя Иисуса, и он входит в присутствие Божие со всеми своими грехами, со всей нечистотой и упорством своего сердца.

Затем Дух Святой говорит ему: «Теперь ты можешь просить, что ты хочешь. Во имя Иисуса ты не только получил доступ к святому Богу, но ты имеешь теперь право просить обо всем, в чем ты нуждаешься». Грешник снова возражает: «Я не могу молиться. У меня нет достаточно веры. У меня нет также любви и сострадания. Мое сердце такое недуховное и равнодушное». Дух Святой спокойно выслушивает эти возражения и говорит: «Все то, о чем ты говоришь, верно. Если ты хочешь молиться во имя свое, то для тебя нет никакой надежды. Поэтому тебе необходимо молиться во имя Иисуса. Ради Иисуса ты получишь то, о чем ты молишься».

Молитва во имя Иисуса и является собственно молитвой. Это беспомощный взгляд беспомощной души на своего милостивого Друга. Чудное действие этой молитвы основано на том, что мы именно в этой нужде открываем Иисусу дверь и впускаем Его в нашу нужду. Мы видели, что Иисус хочет войти в нашу нужду и проявить там Свою силу. Дело не обстоит так, что посредством нашей молитвы нам нужно возбудить Его интерес к нам. Тогда наша молитва имела бы неверный акцент. Если Иисус слышит нашу молитву и вмешивается в нашу нужду, то лишь потому, что Он нас любит, хотя мы этого и не заслужили, и Своими страданиями и смертью за нас приобрел все то, в чем мы нуждаемся. День и ночь Он готов все даровать нам. Единственно, чего Он ожидает от нас — это чтобы мы просили его о помощи, ибо Иисус не может и не хочет насильно вмешиваться в нашу нужду. Мы сами должны открыть Ему двери.

Это заблуждение, что мы нашей молитвой можем воздействовать на Бога, глубоко таится в нас; мы думаем, что можем настроить Его на дружеский лад, чтобы Он даровал нам, о чем мы просим Его. Это своего рода язычник в нас, который поднимает свою голову. Язычник пытается приобрести расположение своего божества и побудить его уделить ему от своего изобилия.

В нас также гнездятся эти соображения, даже если мы и не сознаем этого. Мы полагаем, что Бог должен что–то увидеть в нас, чтобы исполнить нашу просьбу. Поэтому наша молитва часто превращается в душевное напряжение, причем мы пытаемся проявить такие качества, которые произвели бы впечатление на Бога. Мы, конечно, замечали, что большинство из нас изменяют свой голос, когда молятся Богу. Тон молитвы становится весьма своеобразным жалобным и даже плачущим. У некоторых это просто сознательное притворство. Но у большинства дело обстоит иначе. Здесь имеет место наивное и в то же время настоящее выражение представления нашего старого Адама о Боге и о молитве: если Бог услышит, как велика наша нужда и как мы нуждаемся в Его помощи, Он скорее разжалобится и ответит нам.

Совершенно другое положение занимаем мы, как только мы научились молиться во имя Иисуса. Здесь мы познаем, что отсутствие в нас настроения к молитве, а также недостаток веры не могут помешать, тому, чтобы наша молитва была услышана. Ведь именно это делает нас беспомощными, а беспомощность всегда является основанием всякой молитвы.

Если теперь Дух Святой показывает нам всю черствость, леность и равнодушие нашего сердца во время молитвы, нам нет необходимости пребывать в состоянии печали и смущения, но Дух Святой откроет наше сердце, так что Иисус сможет войти во все эти наши нужды и наше бессилие. И тогда совершается нечто новое и чудесное: молитвенные часы становятся действительно часами покоя, в продолжение которых мы возлежим у ног Иисуса и говорим Ему о всем том, что делает нас такими усталыми и унылыми. Когда молитва будет иметь для нас такое значение, мы начнем тосковать о ней и жить в радостном ожидании от одного молитвенного часа до другого. Следствием этого будет то, что мы с нашим Богом сможем что–то делать. И наша комнатка станет не только местом нашего отдыха, но и нашим рабочим местом.