Мертвые души - Михаил Гоголь

“Разве у вас был пожар, матушка?”

“Нет, не пожар, бог приберег от такого горя. Сам сгорел отец мой. Внутри у него как-то загорелось: чересчур выпил. Так только синий огонек пошел от него; весь истлел, истлел и почернел, как уголь. А такой был искусный[хороший] кузнец. И теперь такая беда моя: хотела было ехать в город — некому лошадей подковать”.[некому брички подчинить. ]

] Перед этим было: Это, подлинно, несчастие. ] “На всё воля божия, матушка. Против мудрости божией ничего мы не можем сказать. Уступите их мне, Настасия Петровна”.

“Кого, батюшка?”

“Да этих-то, что умерли”. “Да как же уступить их, отец мой?”

“Так, просто. Или, пожалуй, продайте! Я вам что-нибудь дам за них”.

“Да как же? Я, право, в толк-то не возьму. Нешто хочешь ты их откапывать из земли?”

“Вот боже сохрани! Что я за нехристь такой. Нет, вы только переведите их мне на бумаге так, как бы продали за живых”.

“Да на что ж они тебе!” сказала старуха, выпучив [от из<умления?>] на него глаза.

“Это уж мое дело”.

“Да ведь они ж мертвые”.

“Это я знаю, что мертвые, потому-то я и беру их, чтобы вместе с этим и вас избавить от хлопот. Я вам дам за них деньги: пятнадцать рублей ассигнациями. Что же, матушка, задумались?”

“Право, не знаю…” произнесла хозяйка с расстановкою: “никогда еще не продавала я мертвых душ”.

“Эка беда, не продавали. Ну, а теперь продайте. Ведь вам они никуды уж не годятся”.

“Это правда. Да ведь меня то и затрудняет, что они уж мертвые…”[Да ведь всё как-то мне того… что того, что уж он мертвый]

“Что ж тут затрудняться?[Вместо “Что ~ затрудняться?”: Чего ж чудно] Ведь вам с них не доход собирать”.

“Вестимо. [Вместо “Вестимо”: Какой с них доход, ] Что уж за доход с мертвого человека”.

] Перед этим было: Ну, видите. ] “И подушное за него вы платите, как за живого”.

“Ох, отец мой, и не говори об этом”, сказала старуха. “Прошлого года внесла более полутораста, да заседателя подмаслила”.

“Ну, видите, матушка, а теперь подумайте только хорошенько, теперь вы вдруг избавитесь от всех расходов. Заседателя вам подмасливать нечего, ибо я за всё отвечаю, [Вместо “Заседателя ~ отвечаю”: Я уж теперь за всё отвечаю] крепость совершу на свой счет, убытки все, подушное и прочее… словом, всё уж я плачу”.

Старуха несколько призадумалась. [Здесь старуха опять задумалась. ] Она видела точно, [видела очень] что дело выгодное для нее, но, с другой стороны, опасалась, чтобы как-нибудь не обманул этот покупщик.

“Так что ж, матушка, по рукам, что ли?” говорил Чичиков.

“Право, отец мой, никогда еще не случалось мне продавать покойников. [продавать мертвых] Живых-то я продала вот и третьего года протопопу, двух девок по сту рублей каждую”.

“Ну, тогда продавали живых, а теперь продайте мертвых”.

“Право, я боюсь на первых-то порах, чтобы как не в убыточиться. Может быть, ты как-нибудь, отец мой, меня обманываешь: они больше стоят?”

“Что ж они стоят: они ничего не стоят! Ведь я вам даю за них деньги: пятнадцать рублей ассигнациями. Вы взгляните оком благоразумного человека, — это почти по рублю за человека. Что ни говори[те], а пятнадцать рублей вещь не пустая. На дороге вы их не сыщете. [На дороге вы не сыщете пятнадцати рублей] Ну, признайтесь, почем вы продали мед?”

“По двенадцати рублей пуд”.

“Хватили немножко грешка на душу, матушка! По двенадцати не продали”.

“Ей богу продала”.

“Ну, видите: так зато ж это мед. Вы собирали его, может быть, около года. А мертвые души дело не от мира сего. Вы здесь не прилагали с своей стороны, так сказать, никакого труда. [Вместо “А мертвые души ~ труда”: А мертвых душ вам бог сам послал. Его была на то божья воля. Вы ничуть не трудились для них. ] [Его] На то была божья воля, чтобы они оставили мир сей, нанеся ущерб вашему хозяйству. Там вы получили за труд, за старание двенадцать рублей, а тут вы берете ни за что, даром, да и не двенадцать, а пятнадцать; да и не серебром, а всё синими ассигнациями”.

“Право”, отвечала старуха: “мое такое вдовье, неопытное дело. Лучше ж я маленько повременю, не наедут ли купцы, применюсь немного к ценам”.

“Помилуйте, матушка, что это вы говорите. Кто же станет покупать их? Неужто вы думаете, что найдется такой дурак. Вы уж много продали всякой всячины; ну, скажите по совести, спрашивал ли у вас их кто-нибудь?”

“Нет, батюшка, никто не спрашивал, ты впервой затеял…”

“Это вам самое и говорит, что они решительно[и говорит довольно ясно, что уж они решительно] никому не годятся”.

“А может как-нибудь в хозяйстве под случай”,[под случай принадобятся] возразила старуха, да и сама спохватилась, вспомнивши, что в самом деле проку с них мало.

“Мертвый в хозяйстве! Что это вы?” сказал Чичиков. “На что ж он?[Вместо “да и сама ~ На что ж он”: не прибравшая другими словами [прикрыть cв] дать изъяснение своей нерешительности.

“Что с вами, матушка! Что это вы? Вы, верно, чего-нибудь покушали. На что ж он принадобится?] Разве по ночам будет пугать воробьев в вашем огороде”.

“С нами крестная сила! Какие ты страсти говоришь, отец мой!”

“На что же другое они годятся? Впрочем, я их ведь и не беру с собою. Бог с ними! Пусть они вам остаются с костями и со всем. Весь перевод ведь будет значиться только по бумаге. Так что ж, матушка?”

Старуха задумалась.

“О чем же, Настасия Петровна, вы думаете, или вновь затрудняетесь? Неужто в самом деле”.[Вместо “Так что ж, матушка? ~ в самом деле”: Желал бы я знать, какую пользу в хозяйстве хотели вы получить от них Далее было: а. Да уж, конечно, какая с них польза”, отвечала старуха.

“Так что ж? жаль вам их, что ли?”

“Да чего ж жалеть, ведь они уж мертвые.

“Так из чего ж вы стоите за них?”

“Да я ж и не стою [за них] ни мало. Чего ж стоять за них”.

“Ну так отдавайте!”

“Как же отдать! Я, право, не знаю. Дело-то такое…”

“Да что же за дело? Дело обыкновенное”.

“Всё мне, право, сдается… А что ж вы переворотили чашку. Ведь это сквозник по 10 рублей фунт. Выкушайте, батюшка, чашечку. Я нарочно приготовила покрепче”.

“Покорнейше благодарю. Я больше одной чашки не пью. Но мы, однако ж, отдалились от предмета. Помилуйте, матушка, рассудите хорошенько, к чему вам здесь напрасно только слова терять. В самом деле, как будто из чего-нибудь доброго бьемся. Это просто людям на смех об этакой дряни да столько толков”.

“Да на что ж они вам нужны?”

“Да к чему вам это знать. Ну, просто хочется, чтобы всякой народ был у меня. Впрочем, это совершенно не идущая сюда статья. Да и какое вам дело? На то покупщик, чтобы покупать вещь. Пришла такая минута, что захотелось. Больше из человеколюбия… Отдавайте, матушка, да и концы в воду! Пятнадцать рублей положите в сундучок, и преславное будет дело”.

“Ей богу ж не знаю, как мне быть”, отвечала старуха: “товар-то такой странный…”

“Да бог с ним, какой бы ни был товар, да если выгодное дело, так что тут глядеть, по боку его, да и дело с концом. Подумайте только: ни хлопот, ничего. Заседатель приедет, а вы ему: “А зачем ты? пошел вон! Я знать ничего не знаю: я продала такому-то, ступай с ним возись!” Вот он и поехал дурак с носом”.

“Когда б то бог милосердный привел до этого”, сказала старуха.

“Как не привесть: дело в ваших руках. Так давайте, матушка, по рукам”.

Старуха опять задумалась.

“Когда бы то я сколько-нибудь была познающее. б. “Да уж, конечно, [далее как вар. а]. Дело обыкновенное”.

“Всё мне сдается… Боюсь я, право, чтобы как-нибудь не проторговаться. А что ж [далее как вар. а], нарочно приготовила для вас покрепче”.

“Покорнейше благодарю, [далее как вар. а] Помилуйте, матушка, что вы толкуете такое, на чем здесь проторговаться. Ведь это вещь уж вовсе ничего не значащая. Это дрянь, чтобы не сказать дурного слова. Сами посудите, для какого она употребления”.

“А вы-то сами что будете с ними делать, как купите?” сказала старуха.

“Да что же с ними делать? Просто хочется, чтобы всякой народ был. Из человеколюбия больше… Впрочем, это [далее как вар. а] сказала старуха.

“Приведет, приведет, как не привесть. Дело в ваших руках. Так что ж, матушка, по рукам?”]