Сердце крейсера. - Гончарова Галина Дмитриевна

– Так точно, тэр адмирал. Разрешите идти, тэр адмирал?

– Идите, тэри Вайндграсс.

Аврора отдала честь, развернулась и вышла из кабинета, чеканя шаг.

Звезды, что же делать, что делать?..

Впрочем, выучка взяла свое. По кораблю она прошла абсолютно спокойно. И плевать, что губы пламенеют кумачом. Лицо – равнодушное, шаг не быстрее и не медленнее…

Собрать вещи было недолго. Но маленькая каюта вдруг показалась клеткой. Аврора выдохнула. Рванула воротник…

И поняла, что ей надо на воздух. Пусть даже она побродит по космодрому. Плевать!!!

Ей надо на воздух!

Иначе она просто сойдет с ума!

Аврора шла по коридору. Ответила на два приветствия, ловя взгляды от сочувствующих до злорадных. Сейчас ей надо было на свежий воздух. На космодром! Или лучше в бар! И запастись там сангрийской водкой. Или чем-нибудь еще…

Если это поможет…

Впрочем, что изменит лазарет? Вернуться все равно придется. Она только навредит своему здоровью.

Самоубийство? Еще не хватало!

Убийство? Тогда нужно озаботиться недоказуемостью. А это за час не продумаешь и не осуществишь.

Воздух обжег словно кислотой. Он пах чуждыми ароматами. Он был чужим. Аврора закашлялась до слез, но упорно сошла с трапа и побрела… куда? Не важно! Она потом разберется. Когда прокашляется наконец и сможет видеть, куда идет!

Впрочем, Аврора не успела пройти и ста метров по космодрому, как наткнулась на что-то… кого-то…

– Роша, заинька, куда спешишь?

Аврора, из которой основательно вышибло дух при столкновении, подняла голову. И встретилась с пристальным взглядом синих глаз. Теплых. Добрых. И в самой их глубине танцевали знакомые золотистые искорки.

– Рон!!!

– Угадала. Я рад видеть тебя, Роша. Ты давно здесь? Мы буквально сегодня приземлились. Я сам хотел тебя найти, но на ловца и зверь бежит…

Коротенькое имя звучало в его устах словно музыка. И Аврора почувствовала, что краснеет. А Рон, чуть отстранив, откровенно ее разглядывал. Но этот взгляд был совсем не страшным. В нем было восхищение. Уважение. И очень много доброты. Только вот она чувствовала себя загнанным зверем.

– А ты стала совсем красавицей. Помнишь, я тебе об этом говорил?

– Помню! – почти стоном вырвалось у Авроры. – Но лучше бы этого не было!

– Почему? Что случилось? – Рон мгновенно прекратил улыбаться. Ласково провел пальцем по щеке девушки. – Маленькая, ты помнишь, мы – друзья. Расскажи, что случилось.

Аврора вздрогнула. Рассказать? Но как?!

И все же… синие глаза смотрели так участливо… Это – Рон. Ее друг, почти брат… ему она может доверить все. Вообще все.

– Пойдем к нам на корабль? – предложил Рон.

Аврора глубоко вздохнула и покачала головой.

– Нет. Рон, у меня все хорошо.

– И поэтому ты вся белая как мел? И руки трясутся?

Аврора перевела взгляд на свои руки. Пальцы отчетливо подрагивали.

– Вот-вот. А что дальше? Маленькая, расскажи, кто вздумал обидеть мою девочку? Я ему оторву и голову и хвост! И ноги в череп засуну! Помнишь, как нас Кугуар гонял?

Ласка в голосе Рона оказалась последней каплей. И Аврора поняла, что по ее щекам текут крупные, горячие слезы.

– У м-меня все х-хорошо, – всхлипнула она. – П-правда.

– Неправда, – отмахнулся мужчина. – Ну-ка иди сюда…

Аврора судорожно выдохнула, когда ее ловко подхватили на руки и куда-то потащили. Как оказалось – на стоянку катеров. Легкий двухместный аппарат оторвался от земли, чуть покачал крыльями – и уверенно нашел свой воздушный коридор. Аврора съежилась на своем месте. Вцепилась руками в колени. Белые волосы растрепались – и пряди стелились по панели управления, но Рон не сдвигал их. Вместо этого мужчина краем глаза наблюдал за смертельно бледной девушкой. Ее кожа и так отличалась матовой белизной. Но сейчас… сейчас Аврора была бледна как смерть. Даже губы были белыми. А брови и ресницы выделялись на лице резкими росчерками.

Ее явно трясло. И Рон сделал то единственное, что мог. Он припарковал катер у одной из гостиниц, вытащил девушку из машины и потянул за собой. Принял у администратора ключи от одноместного номера, чиркнул по стойке карточкой – и решительно подхватил Аврору на руки.

– Ну-ка пошли. Будем тебя приводить в чувство. А то если такой явишься к командиру, тебя в нарядах сгноят, – произнес он больше для управляющего.

Судя по понимающему лицу, проблем ожидать не стоило. Все было ясно. Девка то ли выпила, то ли наширялась, а возвращаться на корабль надо. На ногах вроде как стоит, сдохнуть не должна… Ничего интересного. Мало ли таких шляется в увольнениях?

В номере Рон поглядел на подругу. Вытащил из аптечки успокоительное, прочитал состав – чтобы убедиться в отсутствии спирта, набулькал на три пальца в стакан и протянул подруге.

– Залпом!

Аврора послушалась. Залпом проглотила горькую жидкость, выдохнула – и разревелась. Громко и отчаянно. Со всхлипами и причитаниями, как маленькая обиженная девочка.

Рон слушал ее не перебивая и внимательно, стараясь составить полноценную картину из огрызков. И, услышав все, заскрипел зубами.

Патовая ситуация.

Девушку переводят на корабль, где капитаном – ее… нет, он не враг. Но лучше бы уж он был врагом. Можно отдраить сортир зубной щеткой. Но чем отчистить душу и тело после изнасилования?

Да и со всей остальной жизнью…

Да, теоретически закон защищает женщин-военнослужащих от изнасилования. А практически? Практически он буквально отдает их во власть жестоким подонкам. Особенно тем, которые достаточно влиятельны, чтобы избежать преследования, и достаточно решительны, чтобы настоять на своем. И сделать ничего не получится. Дуэли на флоте разрешены только между равными.

Убить подонка? Легко сказать! Ему просто не дадут этого сделать. Да и… нельзя. Пока – нельзя. У Рона есть обязательства, которыми он не может пренебречь.

Гнев вспыхнул с новой силой.

У него обязательства. А высокородный подонок сломает Авроре и карьеру и жизнь.

Во-первых, что бы она ни сделала – ее будут воспринимать только как «адмиральскую подстилку».

Во-вторых, изнасилование ни для кого даром не проходит. Но кто-то переживет. А его девочка? Ее это просто сломает.

Сбежать? Но как? И куда? Все данные девушки есть в компьютерах флота. Она даже не улетит с планеты. А на планете ее найдут через пару суток. И выдадут командиру. Дальше… Трибунал. Или она окажется во власти подонка. Только теперь он сможет еще и шантажировать малышку. И уволиться Аврора тоже не сможет. Контракт на двадцать лет. Увы.

Откупиться? Тоже не получится. Столько денег нет даже у него. Сейчас нет. А запросить из дома… раньше чем через два стандарт-месяца он их не получит, не раскрыв себя. Организовать перевод?

Рон лихорадочно перебирал все возможности. Но – увы. Выбора у него не было. Никакого. А рядом заходился в беззвучных сухих всхлипах самый близкий для него человечек. Бился в отчаянии и не мог найти выхода. Не было его. Вообще не было.

Рон порывисто сгреб девушку в охапку и прижал к себе.

– Роша, Рошенька моя, маленькая, не плачь, пожалуйста, у меня сердце на части рвется… Ро, милая моя, любимая, родная… Аврора…

Он шептал какие-то глупости, и Аврора начала постепенно успокаиваться в его руках. Уткнулась носом в ключицу. Задышала чуть ровнее. А он все гладил жесткие белые пряди, прижимал ее к себе, закрывая от всего мира, слушал неровное дыхание…

Наконец Аврора подняла голову. Черные глаза блеснули голубыми искрами.

– Рон, спасибо тебе.

Рон беспомощно глядел на нее. Как же это мерзко – сильный мужчина, военный, и не может защитить женщину, которую любит. Ничего не может для нее сделать. Даже дать ей свое имя и защиту. Нельзя. Стандартный контракт. Черт бы его побрал! Надо подавать рапорт о пересмотре, а это не на один стандарт-месяц. И еще если разрешат. А если у твоего обидчика папа адмирал? И дядя сенатор?!

Разрешат? Вряд ли!

Аврора смотрела на него с каким-то странным выражением. Серьезно. Опасливо. И вместе с тем… словно она приняла какое-то неприятное решение – и теперь ей нужна его помощь.