Нить жемчуга. Книга первая. Стихия – Тьма. - Надежда Сергеевна Ник

— Что он еще сказал? — Кристина смотрела на подругу широко распахнутыми глазами, кажется, ей тоже не верилось, что такое могло случиться.

Вспоминать позорный выговор страшно не хотелось. Но чего ж теперь? На конкурс отправится другая работа. Может, и к лучшему… незачем кому-то еще знать о ее находке. Пусть крепость с фонтаном будет и остаётся только ее. Навсегда. Пусть эта картина лучшая из всего, что девушка когда-либо нарисует, ее никто больше не увидит.

Вероника снова уставилась в полуслепое окно автобуса, сумерки сгустились. Засыпанные снегом поля, деревья и редкие крыши домов слились в бесконечную черно-серую полосу. Усталость заглушила возникший было сумасшедший порыв. Куда она отправиться в зимнем ночном лесу? Она заблудится и замерзнет насмерть.

Как же в этом автобусе холодно, она так устала… Страшно устала. Ничего не хочется… ни смотреть, ни говорить…

«Ты далеко пойдешь, если наконец уймешь свое воображение! У нас серьезный вуз, а не всякое…»

— А мне кажется, это здорово, — подала голос ненадолго притихшая Кристина. — У меня воображения вообще нет! Что вижу, то и рисую… Но все-таки надо было… с натуры. Вот где ты пропадала, когда мы ездили в Царское Село?

***

Декабрь выдался холодным и снежным. Вероника устало пробиралась вдоль по улице. Она медленно шла между домами, почти растерявшими в темноте свои цвета и очертания. Дневные проблемы отняли, казалось, последние силы. Ноги то и дело соскальзывали с узкой тропинки и увязали в глубоком снегу. Девушка очень устала и продрогла. Она спешила домой, потому что ломота во всем теле, подступающая слабость и головокружение недвусмысленно указывали на как всегда не вовремя начинающуюся простуду. Она переволновалась и замерзла, и вот результат.

Вероника остановилась у калитки, стряхнула варежки и непослушными руками выудила из сумки тубу со своей несчастной работой. Тугой лист бумаги с шуршанием развернулся. Где-то в глубине души девушка понимала, что совершает ошибку. Но болезненная гордость не даст ей сделать ни шага назад. Она в последний раз взглянула на злосчастный рисунок и разжала замерзшие пальцы. Листок, подхваченный ледяным порывом ветра, улетел в темноту.

Дома она ничего не расскажет. Всему виной простуда. Вероника так ждала эти выходные, а вместо того, чтобы отдыхать, она пролежит всю неделю в постели с температурой, в ужасном настроении, да еще кого-нибудь заразит. Хорошо, что младшая — Сима — все праздники проведет в городе у бабушки и не вернется раньше рождества. А у средней — Лары — уже давно свои интересы, она не вешается на шею к старшей сестре.

Но, к огромному разочарованию девушки, дома, где и стены лечат, ей лучше не становилось. Поэтому, не дожидаясь ужина, она ушла в свою комнату, забралась под одеяло и вскоре забылась тревожным горячечным сном.

Окна соседних домов и фонари на улице горели теплым желтоватым светом. Зимнее небо очистилось, снег прекратился, луна и звезды ярко горели в небе. Вероника крепко спала и не заметила, как весь свет на улице и в домах вдруг ярко вспыхнул, а затем мигнул и погас. Даже звезды и луна, казалось, заледенели и потеряли свою яркость. Они светили тускло, будто пробиваясь через серую пелену. На маленький поселок опустилась глухая тьма и тишина, такая, от которой звенит в ушах. Ни одна собака не подала голоса, ни одна разбуженная птица не вскрикнула в ветвях.

Веронике приснилась собственная комната, темная и неприветливая. Тени в углах сгущались и шевелились, казавшись ей почти осязаемыми, живыми и опасными.

Девушка боялась темноты с самого детства. Последнее время она так уставала, что совсем об этом забыла, а страх не прошел. Он, спрятавшийся под ворохом дневных, взрослых забот, вылез на поверхность в самый неподходящий момент. И теперь настойчиво напоминал о себе неясными движениями в накрытой сумраком комнате.

Глупый детский испуг накатывал удушливой волной. Больше терпеть она не могла, пусть это всего лишь сон, но какой неприятный! Девушка вскочила на ноги и торопливо отступила к окну. Здравый смысл улетучился, вытесненный единственным по-детски наивным желанием сбежать. Сию секунду! Сейчас!

Нет ничего хуже, чем чувствовать себя совершенно беззащитной в собственном доме. Вероника задрожала. Стены комнаты медленно, но верно сжимались, и черные густые тени тянулись к испуганной девушке.

Ей нужно скорее выйти отсюда! Но как? Между замершей в страхе Вероникой и спасением лежал непреодолимый путь — темный застывший дом, чьи дремлющие в ночи стены не способны дать ни укрытия, ни защиты. Наоборот, они стали ловушкой. Выходить из комнаты нельзя. За дверью спасения нет, только бесконечный черный коридор…

Девушка, беспокойно озираясь кругом, на цыпочках подкралась к прикрытой двери и быстро заперла ее изнутри. Словно наяву, визгливо скрипнула защелка. В тишине звук показался оглушительно громким. Казалось, он был способен разбудить весь дом и еще что-то, очень злое и голодное.

Вероника замерла, прислушиваясь к обманчивой тишине. Тем временем темнота вокруг сгущалась. Девушка могла поверить в то, что почти осязает ее: холодную, обманчиво неподвижную… Нечто затаилось в доме, готовое напасть и поглотить ее. Это нечто уже находилось внутри, а возможно, оно и было ее домом!

Недолго думая, она бросилась назад и, распахнув окно, выглянула на улицу, окончательно убедившись в том, что видит сон. Снаружи должен был бушевать ледяными метелями декабрь. Но за окном теплый ночной ветер играл посеребренной лунным светом листвой.

Вероника забралась на подоконник, поджав под себя ноги, и взглянула вниз — слишком высоко, чтобы спрыгнуть. Её пугало падение и мысль о том, что она проснётся, а после страшный сон вновь повторится. Такое бывало много раз. Страхи ушли вместе с недолгим детством, а сейчас они снова вернулись! Как она могла все забыть?

— Чудесная ночь, — девушка вздрогнула, услышав негромкий, но уверенный голос — красивый баритон. Она удивленно подалась вперед. Любопытство с легкостью взяло верх над страхом.

— Здравствуйте…, — Вероника не нашлась, что ответить, и просто поздоровалась, с сожалением признаваясь себе в том, что ещё ни разу мужчина не стоял ночью под ее окнами. Хоть бы и во сне…

Луна высветила темный силуэт червленым серебром. Девушка не слышала шагов, да и обычно бдительная и громкая Чара почему-то молчала. Беспородная пустолайка в случае чего не упустит шанса поднять на ноги всю улицу, а здесь, как ни странно, тишина. Конечно, все не взаправду. Минуту назад этим она пыталась успокоить себя, а сейчас ей почему-то стало очень обидно.

— Сидеть дома в такую ночь