Тайна открытой двери - Валерий Бабынин

Если Ной получил обещание от Бога, что Земля более не будет погублена водами потопа, то Авраам получает еще более великое обетование о том, что он станет отцом множества народов и получит во владение «всю землю Ханаанскую» (Бытие 17:1-13). Эти отношения между Богом и Авраамом представлены в Священном Писании, как заключение Завета, своеобразного союза – соглашения между Творцом и творением.

В 15-й главе книги Бытие приведен диалог, в котором патриарх просит у Бога наследника. Бог дает Аврааму обещание о том, что это произойдет и добавляет: «Посмотри на небо и сосчитай звезды, если ты можешь счесть их. И сказал ему: столько будет у тебя потомков» (5-й стих). Далее Бог говорит о наследовании земли Авраамом и его потомками, и в доказательство повелевает патриарху приступить к ритуалу заключения завета. Авраам рассекает пополам животных и раскладывает одну часть рассеченных животных против другой (Бытие 15:8-11). В те давние времена на Востоке существовал такой ритуал заключения союза – соглашения. Обычно договаривающиеся стороны проходили при заключении завета между рассеченными частями животных и проговаривали условия заключения соглашения. Тем самым они как-бы говорили, что, в случае нарушения завета на того человека, который нарушил условия завета падет проклятие, как на убитых и рассеченных животных или птиц. Патриарх подготовился и ждал, что же произойдет далее. При захождении солнца Авраам погружается в глубокий сон, и во сне его охватывает ужас и мрак великий. Он слышит пророчество Господа о четырехсотлетнем египетском пленении народа Израиля и о его дальнейшем благополучном освобождении. После этого происходит богоявление и утверждение Завета:

«Когда зашло солнце и наступила тьма, вот, дым как бы из печи и пламя огня прошли между рассеченными животными. В этот день заключил Господь завет с Авраамом» (Бытие 15:17,18).

Дым и огонь в дальнейшем множество раз будут становиться свидетельством Божьего присутствия (Исход 19:18; 24:17; 40:38; Левит 9:24; Числа 9:15; 2 Паралипоменон 2:1–3; Исаия 4:5; Деяния 2:3,19; Евреям 1:7). Но в этом событии, которое произошло с Авраамом, важно то, что Бог без человека прошел путь по дороге заключения завета, показав тем самым, что Он принимает только на Себя проклятие в случае нарушения Завета. Это стало великим прообразом того проклятия за нарушение Божьего закона всеми людьми, которое принял на Себя Сын Божий в Новом Завете:

«Христос искупил нас от клятвы (в греч. katara – проклятия) закона, сделавшись за нас клятвою ибо написано: проклят всяк, висящий на древе, дабы благословение Авраамово через Христа Иисуса распространилось на язычников, чтобы нам получить обещанного Духа верою» (Галатам 3:13, 14).

В книге Бытие 17:4 Бог утверждает, обращаясь к Аврааму, что Он Сам и есть Завет с человеком: «Я – вот завет Мой с тобою». Столь определенные утверждения Бога в отношении Завета не оставляют никаких сомнений в его нерушимости, а также в том, что вся инициатива и власть при заключении Завета принадлежит Господу. Несомненно, эти слова, что Сам Бог и есть Завет с человечеством, является указанием на будущее воплощение Богочеловека Иисуса Христа, соединившего в Себе Божественную и человеческую природы. Вряд ли патриарх так ясно понимал эти откровения Бога, как понимаем их мы, сегодня живущие и имеющие в руках Новый Завет. Но эти слова, обращенные тогда к Аврааму, говорят нам об извечной заботе Бога о людях и о Его постепенно открывающемся замысле – возвращении людей к Отцу. Именно поэтому Божий Завет называется еще Заветом благодати. Он установлен свыше по благоволению Всевышнего без предваряющих его заключение заслуг человека.

Переосмысливая действие Божьей благодати в период патриархов, мы видим, что прогресс в восстановлении добрых отношений между Богом и людьми имеет свои отличительные особенности. Во-первых, значительно расширяется круг людей, до которых доходит откровение Бога. Это Авраам и его семья, племянник Лот, сын Исаак, дети Исаака – Исав и Иаков, дети Иакова, которые стали основателями двенадцати израильских племен. Мы видим загадочную фигуру Мелхиседека, священника Бога живого, который стал прообразом Иисуса Христа, и других людей, знающих истинного Бога. У всех этих людей появляется то, что в дальнейшем станет первыми признаками восстановленной праведности в людях – вера и любовь к истинному Богу. «Аврам поверил Господу, и Он вменил ему это в праведность» (Бытие 15:6; также Римлянам 4:6, Галатам 3:6).

Во-вторых, обращает на себя внимание тот факт, что на протяжении длительного периода времени, от Авраама до Моисея (около 600 лет) народ Израиля не имел свода законов, регулирующих их жизнь. Факт очень интересный вообще, а также конкретно для понимания существования церкви Иисуса Христа в современном мире. За исключением прямых Божьих откровений, Авраам и его семья в общественной жизни руководствовались общепринятыми тогда на Востоке уставами и законами. Нам известно, что на тот период в Месопотамии и Египте уже существовали своды моральных и юридических законов, регулирующих жизнь людей. И во многом они соответствовали Божьим принципам. Например, шумерский царь Уруинимгина (годы правления – 2318–2312 гг. до н. э.) за шесть лет своего правления провел важные социальные реформы, установил судебную организацию в сельских общинах, гарантировал права граждан, защитил их от ростовщической кабалы. Он первый провозгласил ставший потом популярным в Месопотамии лозунг: «Пусть сильный не обижает вдов и сирот!»[3]. Авраам, живший примерно в 2000–1800 гг. до н. э. и покинувший шумерский Ур около 1925 г. до н. э. наверняка был хорошо знаком с этими и другими законами шумерского царства (земля Сеннаар по Писанию – Бытие 10:10, 11:2). В 1760 г. до н. э. эти же положения о защите вдов и сирот вошли в знаменитый, первый записанный кодекс законов вавилонского царя Хаммурапи (1792–1750 гг. до н. э.). 282 статьи этого закона охватывали чуть ли не все аспекты жизни вавилонского общества того времени (гражданское, уголовное и административное право). В этом документе уже отчётливо прослеживается логика наказания по определению степени вины и злой воли, то, что впоследствии станет частью синайского закона для евреев. Также в законах Хаммурапи применялся общий для всего востока принцип «око за око, зуб за зуб»[4]. Устанавливались нормы права относительно рабов и свободных, брака и положения детей, имущества, наследства, аренды, и пр.

Сам по себе этот факт возникновения моральных норм и кодексов гражданских и юридических законов говорит о том, что в человеческих сообществах произошел прогресс в понимании принципов добра и справедливости. Бог не оставил человечество, но через Своих избранников и под действием общей благодати для всех людей истина постепенно возвращалась в их жизнь. Вероятно, сыновья Ноя сохранили от отца какие-то представления о божественных принципах добра и справедливости и, будучи прародителями различных народностей и религий (Бытие 10), они устанавливали в жизни людей определенные нормы общественной жизни.

После потопа, несмотря на остающуюся греховность человеческой природы, в жизни людей проявляются такие нравственные добродетели, как любовь и сочувствие, милосердие и справедливость, мужество и стремление к гармонии, красоте, и другие. Люди разных народов используют в своей жизни такие понятия, как верность и супружеская измена, честность и обман, прощение и осуждение и др. Этот факт в богословии связан с идеей сохраненного образа Божьего в человеке. Пусть и в сильно искаженном виде, но человек по-прежнему оставался личностью, которая обладает разумом, творческим началом, волей, способностью любить и ненавидеть, то есть теми качествами, которыми обладает Сам Бог. Литературные памятники древнего мира также свидетельствуют об этом. Моральные принципы и правовые нормы возникают и оформляются в законы в каждом племени, стране, сообществе. Несомненно, это было действие общей благодати Бога.

Но благо моральных норм и регуляция общественных отношений законами не вернули людям первозданное блаженство, праведность и бессмертие. Утратив познание абсолютной истины в общении с Богом, люди не могут достигнуть истинного понимания добра и справедливости. Моральные нормы, при большой схожести, все же отличаются друг от друга в различных сообществах, добро и праведность в них переплетается со злом и неправдой. Зачастую главными и определяющими принципами для установления моральных норм являются: благополучие того или иного сообщества, права граждан, порядок и равномерность в распределении благ, религиозные традиции, тип политического устройства и пр. Какой-то поступок считается добрым, потому что это полезно, приятно, утверждено старцами или жрецами и т. д. Поэтому понимание добра и зла в различных сообществах неотделимо от понимания тех ценностей, которые господствуют в сообществах и осознаются как добродетели. В древнем Риме, к примеру, таковыми считались свобода и справедливость для римлян, мужество, сила и честь воина, слава императора, его божественное происхождение, талант ритора, философа, красота тела. Ради этих добродетелей и достоинств остальные добродетели и ценности могли находиться в пренебрежении. К примеру, такие качества, как любовь к людям, сострадание к больным, уважение свободы и достоинства других народов не почитались в Риме. Больных детей предавали смерти, рабы не обладали достоинством римских граждан и зачастую рассматривались, как вещи, с которыми хозяева вольны поступать по собственному усмотрению. Культ императора и римской нации привел к пренебрежению теми моральными ценностями, которые не входили в римскую систему ценностей как приоритетные. Понятно, что при таком подходе понимание добра и зла становится весьма относительным. Хочется отметить, что спустя множество веков после крушения Римской империи, когда человечество, казалось бы, должно было продвинуться в понимании и утверждении добра, возникли тоталитарные системы ленинизма-сталинизма и фашизма, с их грубым пренебрежением к человеческому достоинству. Это показывает, что утрата Божьих, то есть абсолютных моральных ценностей на любом этапе человеческой истории ввергает людей и нации в тяжелое состояние аморальности и социальных катастроф.