Сын природы (СИ) - Иванов Тимофей

Отдышавшись я приподнялся с земли, на которую упал и получил лизок в лицо от Серого, а с ним пришло послание. Не мысль в привычном понимании, а ощущение, эмоция. Радость, что с братом всё хорошо. Сказать, что я удивился значит ничего не сказать. А потом меня накрыла новая волна радости от молочных родичей. На этот раз от того, что брат больше не глух и нем, брат выздоравливает. Кажется там даже было что-то про то, что я наверно скоро перестану быть лысым и уродливым. «Рыжая… Ну кто же ещё» — мысленно хмыкнул я и потрепал её между ушами.

Информация, что отправляли мне брат и сестра не была чем-то вроде письма на бумаге. Это скорее были сложные наборы ощущений и образов. Мне даже вспомнились местные иероглифы, которые корнеплоды в квадрате. Там тоже постоянно было сразу по несколько смыслов в одном символе и это наводило на определённые мысли. Могли ли местные люди создать свою письменность, адаптировав телепатическую и эмпатическую манеру общения животных? С одной стороны хомо сапиенсы тырящие у зверей грамоту казались полным абсурдом. С другой я уже успел несколько свыкнуться с мыслью, что этот мир безумен и на фоне его помешательства данный факт смотрелся бы вполне органично. Осталось в принципе встретить учёного кота на местном почти-дубе и поинтересоваться у него подробностями передачи тупым людишкам письменности.

С этого дня жить мне резко стало проще. Дело было даже не в плане недостатка общения с кем-то. Я и в прошлой-то жизни был довольно нелюдимым человеком. Хотя конечно хомо сапиенс всё равно тварь социальная и возможность обмениваться с кем-то эмоциями играла свою приятную роль. Главное, что во мне проснулась магия.

Родители говорили мне, что начинать тренировки следует с полутора лет, после наречения имени. Видимо под действием стресса или просто из-за моего немного нетипичного разума магия во мне проснулась несколько раньше, подумал я сначала. Но поразмыслив нашёл ещё одну возможную причину. И от Лохматого, и от Люпины, и от Серого, и от Рыжей, и от Лизя, а теперь и от меня тянуло волшебой. Это был не запах, не какое-тот видимое излучение, ничего, что фиксировали бы пять привычных чувств. Но с пробуждением внутри себя энергии я начал ощущать её в других. Это как знать, что красное яблоко красное, очевидное для любого зрячего невозможно нормально объяснить словами тому, кто слеп с рождения. Но магией тянуло, не имея возможности описать ощущение словами, я его всё таки испытывал. От взрослых волков больше, от волчат меньше. А ещё она была и в добыче, что приносил Лохматый. Да, её присутствовало маловато, но тем не менее. А как известно человек состоит из того, что он есть. Так что пожирание плоти магических зверушек и молоко волшебной волчицы тоже очень даже могли дать толчок моему развитию.

Точной причины несколько более раннего пробуждения в себе дара я не знал, но в целом подозревал, что возможны не только сразу все три варианта, но и вовсе неизвестные мне факторы. Уж очень мало я имел информации о всяких колдунствах сам по себе, чтобы быть уверенным на сто процентов хоть в чём-то.

Кроме возможности лучше понимать свою новую «семью», а иначе я не воспринимал существ, которым обязан жизнью, я стал сильнее, причём заметно. Если ещё недавно победы над Серым давались мне с трудом и благодаря его неопытности с излишне увлекающимся характером, то теперь это действительно стало детской игрой. Однако сильно я не обольщался. Волки всё равно растут быстрее людей, к тому же вероятно вырастают куда более могучими, скушанные взрослве маги не дадут соврать. Так что чтобы не стать последним в стае следует побольше жрать и начинать тренироваться, хотя бы копируя движения отца.

Покатав эту мысль в голове, я пришёл к выводу, что в ней нет ничего неправильного или неестественного. Люди данного мира не вызывали у меня приязни. Не после того, как убили моих родителей. К тому же мать путала следы, когда убегала и очень не факт, что тройка догнавших нас была единственной, не втроём же они отца с его товарищами на тот свет отправили, не понеся потерь. Сама атака на дом тоже все меньше казалась мне бандитским нападением. По наши души пришли специально, не собираясь оставлять в живых даже ребёнка. Сейчас неведомые враги вероятно уверены, что я сожран волком, который убил их товарищей. Но если где-то относительно недалеко от лесной усадьбы из леса выберется ребёнок подходящего возраста, то он может привлечь абсолютно ненужное мне внимание. Я всё таки планирую ещё пожить. А чтобы отомстить нужно стать взрослым и сильным, а не пытаться что-то сделать, будучи слабым ребёнком. Такого удовольствия я своим кровникам не доставлю. А значит следует с волками жить и по волчьи выть.

Мысли же о кровной мести наверно были не очень типичны для жителя двадцать первого века. Но когда у тебя на глазах убивают твою мать, в душе что-то определённо меняется. А всякий бред и присказки из серии «если каждый возьмёт око за око, то весь мир ослепнет» вызывают лишь отвращение. Будь мстительным, не давай выродкам утверждаться в своей безнаказанности — вот это теперь было по мне. Я хотел найти всех и каждого, кто причастен к смерти моих родителей и сделать из них визжащие от боли куски мяса, заставить их испытать хотя бы тень тех мук, что испытал я, глядя в мёртвые глаза матери. Каждый раз при мысли об этом у меня сжимались кулаки и челюсти. Око за око, зуб за зуб, подобным за подобное. И пусть никто не уйдёт обиженным. Но для этого нужна была сила.

Что касается магии, то с Лестницей Ветра были хоть какие-то намётки. Конечно объяснял мне, сопляку, отец мало и на таком себе уровне, но тем не менее я уяснил, что он гонял энергию по телу, делая его быстрее, сильнее и прочнее, а сам ток силы во многом зависел от правильности поз и движений. Даже расположение той же ноги ближе к телу в позе лотоса было важно для правильного течения энергии или Кив, как её называли местные. Возможно это было тем же самым, что всякие китайцы обзывали Ци, но учитывая, что азиаты творили пафосно-волшебные вещи в основном в фильмах, я не запаривался. У меня был наглядный пример позы для медитации и разминочных комплексов из этого мира, где всё точно работало.

И когда магия во мне пробудилась, я начал работать над ними в углу пещеры, когда мои молочные братья и сестра засыпали. Попытка заняться этим, когда волчата бодрствовали ни к чему не привели, они восприняли это как новую игру и всё опять быстро закончилось кучей-малой. Нет, не то чтобы я был против поваляться с волчатами, это было даже весело и видит бог, в моём положении позитивные эмоции штука до опупения важная, чтобы с катушек не съехать. Или не съехать окончательно, всё таки после всего произошедшего в своей адекватности я был не совсем уверен. Но ни о какой продуктивной работе речи точно не шло.

Ночью же приходилось воровать часы у сна, но на такую жертву я был пожалуй готов. Сильная мотивация вообще имеет свойство творить чудеса с людьми. Второй проблемой была темнота, но она к моему удивлению решилась сама собой. После пробуждения магии увеличились не только мои физические кондиции, но кроме того все чувства стали острее. Так что света звёзд и луны от входа в пещеру было вполне достаточно, чтобы чётко различать окружающую обстановку. Разве что цвета исчезали, ну да я не картины тут рассматривал. Была небольшая трудность с Люпиной, которая любила поспать в тишине… Что ж, из-за этого первым, чему я научился — это умение быть очень и очень тихим, практически бесшумным.

— Я не знаю ваших имён, но вы не знаете, что я жив — беззвучно шептали мои губы, когда я повторял разминку отца — Вы не будите искать меня, но я вас найду — быстрый, но тихий шаг вперёд, сопровождающийся ударом кулака по воображаемому противнику — Вы думаете, что вы люди, но я знаю, что вы добыча — плавный, но стремительный разворот с ударом ноги по новому несуществующему врагу — Вы дышите и думаете, что так будет всегда, но я это исправлю — новое движение и новый удар в пустоту.